Смерть на подиуме - Наталья Александрова

Милка показывала ей справку из аэропорта, Эльза и бровью неповела и наговорила Милке такого, что та не выдержала и ответила. После чегопесенка ее была спета, она нигде не смогла найти никакой работы. Эльза пустиласлух по городу, что Милка – ВИЧ-инфицированная наркоманка, и люди стали отМилки шарахаться. Деньги быстро кончились, а ведь нужно было еще посылатьматери в Иркутск. Пришлось Милке уезжать домой, на работе можно было поставитькрест. На вокзале она сказала провожающей Тине, что жалеет только об одном: нехватило смелости придушить Эльзу прямо в кабинете.

Стилист Серж прозвал менеджера Эльзой Кох и объяснилнепосвященным, что это имя нацистского врача, которая угробила в концлагеренесколько тысяч людей – заражала неизлечимыми болезнями, ампутировалаконечности без наркоза, просто пытала, травила собаками. Тина что-то помнила израссказов дяди Бо, связанное с Эльзой Кох, – абажур из человеческой кожи итому подобное.

Эльза Михайловна была чем-то похожа на арийку – рослаябесцветная блондинка, взгляд колючий, как металл на морозе, так что кличкаприлипла намертво.

– Маранова, ты еще не готова? – Эльза замахнуласьна Диану вешалкой. – Ты что себе думаешь? Тебе же первой на выход!

Тина представила Эльзу в черной эсэсовской форме с хлыстом.Смотрелось очень натурально. Она поскорее наклонила голову, чтобы Эльза незаметила ее красного носа.

Алиса встала с кресла и улыбнулась Эльзе. Она-то былаполностью готова – глаза сияли темно-голубым светом, фарфорово-белая кожаматово светилась. Сержик – мастер своего дела, это признает даже Эльза. Однакоблагосклонности от Эльзы не дождешься.

– Что-то ты, Липецкая, вроде бы в бокахокруглилась. – Она брезгливо ткнула Алису пальцем в живот.

Алиса отшатнулась, и в глазах ее заплескался паническийстрах. Они все ужасно боятся прибавить в весе. Эльзе весы не нужны, у нее вэтом отношении глаз алмаз, до грамма высчитает. Девчонки вечно сидят назверской диете, а потом болеют. Ногти слоятся, волосы становятся тусклыми иломкими, сильно лезут. Это внешние проявления. А врачи пугают анорексией – этокогда организм вообще отвыкает есть и можно умереть от истощения или же,наоборот, обмен веществ полностью нарушается и есть хочется всегда, даже послесытного обеда. Тине в этом отношении повезло – не то чтобы она могла есть чтохочет и оставаться худой, такого не бывает. Просто организм ее так устроен, чток еде она почти равнодушна. У Алисы же аппетит всегда отменный, ей приходитсясебя сдерживать. Иногда сила воли отказывает, и она ест недозволенное. Но проэто знает одна Тина, она как-то совершенно случайно видела, как Алиска ест…страшно даже подумать – гамбургер! Может быть, поэтому Алиса ее так ненавидит?

– Да-а… – протянула Эльза, – с такими бедрамиу нас не дефиле, а кабаре получится…

Алиса беспомощно оглянулась по сторонам, но все, кромеСержика и Тины, угодливо рассмеялись начальственной шутке.

Сержик цыкнул на Диану, чтобы не дергалась под его руками, исделал вид, что полностью поглощен работой. Эльза обвела всех присутствующихпридирчивым взглядом и заметила Тину.

– Муромцева, что у тебя с лицом? Ты что, сутки наморозе часовым стояла? Или ночами сталеваром подрабатываешь?

Очень остроумно, ведь прекрасно знает, что Тина вчера былана фотосессии! От Эльзы ничего не скроешь, она все в памяти держит.

– Я простудилась, – прохрипела Тина.

– Одеваться надо теплее! Ты мне всех тут перезаражаешь!

Угу, как интересно можно рекламировать купальник в шубе иваленках?

– Имейте в виду! – гремела Эльза. –Больничный – это не про вас! Тут не курорт, а модельное агентство! На швейнуюфабрику поступите – там на больничном будете сидеть!

Можно подумать, что девушки сами не понимают. Весной СоняИванова наступила на длинное платье, зацепилась каблуком и сломала ногу. Оченьнеудачно – тяжелый перелом в двух местах. Агентство оплатило операцию толькопотому, что все случилось на показе и про перелом пронюхали журналисты. Эльзашипела, как пойманная кобра, и уволила Соню, как только та выписалась избольницы. Нога срасталась долго, Сонька за два месяца здорово прибавила в весе,потому что врачи строго-настрого велели забыть про диету – иначе вообще можнобез ноги остаться. В общем, карьера закончена, теперь уже Соне не пробиться,даже если нога полностью заживет.

Так что все прекрасно понимают, что их ждет в случаеболезни.

– Сергей, сделай что-нибудь с ней! – приказалаЭльза, не глядя на Сержа. – А то не лицо, а кусок сырого мяса!

Разумеется, Эльза преувеличивает, вид у Тины, конечно, неочень, но все не так ужасно.

– Слушаюсь, мадам! – Серж поклонился и подмигнулТине.

Эльза уставилась на него, стараясь разглядеть насмешку, ноглаза у Сержа были покрыты томной поволокой, как будто перед ним стояла неЭльза по прозвищу Кох, а молодой накачанный красавец. Эльза отвела глаза ипробормотала себе под нос что-то нелестное, она никогда не позволяла себеоскорблять Сержа вслух. Серж и вправду был мастером своего дела, это признаваладаже она. Такие специалисты на дороге не валяются, Серж мигом найдет новуюработу.

Эльза по-военному крутанулась на каблуках и вышла. Черезминуту ее громкий голос раздался за стенкой – она распекала Татьяну,ответственную за платья.

Тина села на место Дианы и зажала нос салфеткой, чтобы нечихнуть слишком громко. Услышала одна Алиса, оглянулась, снова посмотрела наТину с явно выраженным злорадством. Тина мысленно пожала плечами – ну попало ейот Эльзы, так будто бы в первый раз… Стоило ли внимание обращать…

– Да, детка, сегодня мы не в форме… – Сержогорченно поцокал языком, разглядывая ее, но Тина только махнула рукой, ейвнезапно стало совсем плохо.

Обычной модели вовсе не требуется обладать красивым лицом –лишь бы черты были более-менее правильные и нос не был слишком курносым и незагибался вперед как у Бабы-яги. Действительно необходимы высокий рост,длинные, по возможности, стройные ноги, красивая походка, а самое главное –худоба. Потому что только на очень худой и высокой женщине дизайнерская одеждасмотрится безупречно, как на вешалке. Их так все и называют – вешалками.

У Тины же, кроме всего перечисленного, были еще удивительныезеленые, широко расставленные глаза, причудливо вырезанные природой губы изамечательная кожа. Абсолютно гладкая, цвета старой слоновой кости. Лицо былоудивительно ровного цвета – ни пигментных пятнышек, ни теней под глазами, нирумянца. Серж абсолютно серьезно утверждал, что он влюблен в Тинину кожу, иумолял не посещать солярий и вообще поменьше бывать на солнце – дескать, этототтенок, данный природой, легко потерять.

Обычно Серж не тратил на Тину много времени – поярчеподвести глаза, немного подчеркнуть скулы, показать рисунок губ, убрать блеск,хотя кожа и так матовая. Но сегодня ему пришлось потрудиться. Глаза припухли ипокраснели, про нос лучше вообще не думать… Серж только вздыхал.