Против зерна: глубинная история древнейших государств - Джеймс С. Скотт

следовать тем стандартным принципам этого жанра, что заложили Чарльз Манн («1491»)[3] и Элизабет Колберт («Шестое вымирание»)[4]. Моя вторая цель, и здесь мои «местные проводники» должны сработать безупречно, заключается в том, чтобы сформулировать серьезные и наводящие на размышления выводы, с которыми, как мне хочется верить, «будет здорово согласиться». Иными словами, я полагаю, что максимально широкую трактовку одомашнивания как контроля за воспроизводством можно использовать не только в отношении огня, растений и животных, но также рабов, подданных государства и женщин в патриархальной семье. Я считаю, что злаковые культуры практически повсеместно имеют те уникальные характеристики, что сделали их основным налогооблагаемым товаром, необходимым для раннего государственного строительства. Я убежден, что мы непростительно недооценивали важность (инфекционных) заболеваний, обусловленных скученностью населения в демографически хрупких первых государствах. В отличие от многих историков, я задаюсь вопросом, не были ли массовые исходы из центров первых государств чаще благом для здоровья и безопасности их населения, чем «темными веками», свидетельствующими о крахе цивилизаций. И, наконец, я хочу понять, не объясняется ли выбор населения, которое оставалось за пределами государственных центров (или сбегало сюда) на протяжении тысячелетий после основания первых государств, тем, что условия жизни здесь были лучше. Все эти предположения, сделанные по мотивам прочитанных научных работ, я специально сформулировал как провокационные – они призваны стимулировать дальнейшие рассуждения и исследования. Я старался честно показать, какие вопросы поставили меня в тупик, а по каким данных недостаточно и я выдвигаю лишь гипотезы.

Необходимо кратко обрисовать географию и историческую хронологию книги. Практически все повествование сосредоточено на Месопотамии, особенно на южной аллювиальной равнине – на юге современной Басры. Мой интерес объясняется тем, что эта территория между Тигром и Евфратом (Шумер) была сердцем первых «древних» государств мира, но не местом зарождения оседлого образа жизни, не регионом первых попыток одомашнивания растений и даже не родиной первых протогородских поселений. Если не принимать во внимание древнейшую историю одомашнивания, то рассмотренная в книге хронология начинается примерно с 6500 года до н. э., или убейдского периода, проходит через старовавилонский период и заканчивается примерно в 1600 году до н. э. Общепринятое деление этой эпохи на периоды (хотя обсуждаются и иные их хронологические границы) таково: убейдский (6500–3800 годы до н. э.), урукский (4000–3100), джемдет-насрский (3100–2900), раннединастический (2900–2335), аккадский (2334–2193), период Третьей династии Ура (2112–2004) и старовавилонский (2004–1595). Большинство приведенных в книге данных относятся к периоду с IV по II тысячелетия до н. э., поскольку это одновременно ключевая для государственного строительства эпоха и фокус научного интереса.

Время от времени я кратко обращаюсь к истории иных древних государств, таких как китайские династии Цинь и Хань, Раннее царство Древнего Египта, Римская республика и Римская империя и даже цивилизация майя в Новом Свете. Суть таких экскурсов в том, чтобы, когда свидетельств из Месопотамии недостаточно или они неоднозначны, с помощью сопоставительного анализа сделать обоснованные предположения о цивилизационных паттернах. Особенно это касается роли подневольного труда в первых государствах, значения болезней в их крахе, последствий распада государств и их взаимоотношений со своими «варварами».

Пытаясь объяснить сюрпризы, с которыми я столкнулся и которые, как я полагаю, ожидают моих читателей, я опирался на огромное количество доверенных «местных проводников» в тех предметных областях, с которыми не очень хорошо знаком. И вопрос совершенно не в том, вторгался или нет я на чужие территории, – я намеренно этим занимался! Вопрос, скорее, в том, смог ли я во время своего незаконного вторжения обратиться к самым опытным, внимательным, много повидавшим и достойным доверия местным проводникам. Я назову лишь некоторых из самых важных для меня проводников – я намерен указать их как участников своего путешествия, потому что их мудрость помогла мне найти свой путь. Возглавляют этот список археологи и специалисты по аллювиальным равнинам Месопотамии, не жалевшие на меня своего времени и высказывавшие критические соображения: Дженнифер Пурнелл, Норман Йоффе, Дэвид Венгроу и Сет Ричардсон. Другие авторы, чьи работы вдохновляли меня, перечислены далее в произвольном порядке: Джон Макнилл, Эдвард Мелилло, Мелинда Зедер, Ханс Ниссен, Лес Гроуб, Гильермо Альгазе, Энн Портер, Сьюзан Поллок, Дориан Фуллер, Андреа Сери, Тейт Полетт, Роберт Адамс, Майкл Дитлер, Гордон Хиллман, Карл Джейкоби, Хелен Лич, Питер Пердью, Кристофер Бекуит, Сайприан Брудбэнк, Оуэн Латтимор, Томас Барфилд, Йен Ходдер, Ричард Мэннинг, К. Сиварамакришнан, Эдвард Фридман, Дуглас Сторм, Джеймс Прозек, Аникет Ага, Сара Остерхудт, Падриак Кенни, Гардинер Бовингдон, Тимоти Печора, Стюарт Шварц, Анна Цин, Дэвид Грэбер, Магнус Фишесьо, Виктор Либерман, Ван Хайчэн, Хелен Сью, Беннет Бронсон, Алекс Лихтенстайн, Кэти Шуфро, Джеффри Айзаак и Адам Смит. Я выражаю особую благодарность Ричарду Мэннингу, который, как выяснилось, предвосхитил добрую часть моих аргументов про злаки и государства и чья неимоверная интеллектуальная щедрость позволила мне похитить название его работы «Горькая правда»[5] и сделать началом собственной книги.

Хотя я не был напуган открывавшимися перед мной перспективами, я все же опробовал свои аргументы на археологах и специалистах по древней истории. Я хочу поблагодарить их за снисходительность и полезную критику. Одна из первых аудиторий, которую я травмировал своими соображениями, состояла из моих бывших коллег по Университету Висконсина, где в 2013 году я прочитал лекцию в рамках программы Хеллдейла. Я выражаю благодарность Клиффорду Андо и его коллегам за приглашение меня на конференцию «Инфраструктурная и деспотическая власть в древних государствах» в Чикагском университете в 2014 году, а также Дэвиду Венгроу и Сью Хамилтон за возможность прочитать лекцию по программе Гордона Чайлда в Институте археологии в Лондоне в 2016 году. Разные фрагменты моей концепции были представлены (и препарированы!) в Университете Юты (программа Мередит Уилсон), Школе восточных и африканских исследований Лондонского университета, Университете Индианы, Университете Коннектикута, Северо-Западном университете, Франкфуртском университете, Свободном университете Берлина, на семинаре по юридической теории в Колумбийском университете, а также в Орхусском университете, который подарил мне роскошь оплачиваемого отпуска для продолжения исследований и написания книги. Я особенно признателен моим датским коллегам Нильсу Бубендту, Микаэлю Граверсу, Кристиану Лунду, Нильсу Бримнесу, Пребену Корлсхольму и Бодилу Фредериксону за их интеллектуальную щедрость и идеи, которые внесли важный вклад в мое обучение.

Я убежден, что ни у кого и никогда не было более ценного и интеллектуально свирепого научного ассистента, чем моя помощница Анникки Херранан, которая теперь начала карьеру антрополога. Неделю за неделей Анникки составляла интеллектуальное «дегустационное меню» – великолепно сбалансированное и с четкими указаниями, как получить самые сочные кусочки. Фаиза Закария раздобыла разрешения на все иллюстрации, использованные в книге, а Билл Нельсон искусно составил карты, графики