Эльфийская сага. Изгнанник - Юлия Марлин

Эридан удивленно раскрыл рот.

— Король Дагоберт Четвертый Пепельный запретил их в Эпоху Алого Восхода. Хочешь знать почему?

Тот кивнул.

— Однажды, возвращаясь из Сиварского королевства, Его Величество заночевал в Дэлея Арор, где столкнулся со старой вещуньей из Черноземья. Она предложила разложить руны за один золотой пейс. Дагоберт не был суеверным правителем, наш народ вообще не суеверен, — вставил он пояснение, — и согласился. Она предсказала ему скорую гибель от руки темного эльфа из самых низов. Король, конечно, не поверил, обвинив ведьму и ее ремесло — обманом, призванным дурачить умы. По возвращении в столицу, он сразу же запретил руны. Однако, через три года ему пришлось признать правоту вещуньи.

В восточной провинции Эдель'Митто вспыхнуло восстание рудокопов. Не желая нагнетать обстановку, а на тот момент мы вели две войны: с гномами Аскья Ладо за Кремниевые Шахты и с феррцами за возможность выхода к Великому Караванному Пути с юга, Дагоберт отправился туда лично. Он хотел усмирить восставших не мечом, а словом. Не вышло. Один из рудокопов нанес ему смертельную рану. Король прожил еще несколько недель и умер. Он, э… — командор осторожно пояснил: — был дедом нынешнего короля.

При упоминании о Брегоне — Эридана передернуло. Перед глазами мальчишки тот час встали закопченные своды пыточных камер в багровых пятнах, в лицо ударила раскаленная струя жара подземных печей, по хребту скользнул холодок металлических щипцов, применяемых во время истязаний, запястья и лодыжки свело кольцами кандалов.

— Тебе дурно? — Эридан так побледнел, что Сирилл забеспокоился.

Юнец замотал головой.

— Нет.

Занавесь из немерского бархата колыхнулась и в покои вошел высокий стройный эльф. Его вытянутое лицо перетягивала серебристая повязка, скрывая один глаз. На мгновенье он напомнил Эридану лорда Остина. Та же степенная удаль и манеры, красивая подтянутая фигура и спокойный, глубокий голос.

— Шерл Сирилл, — обратился вошедший.

— Командор Дминар?

Эридан не сводил зеленых глаз с двух темных сородичей из благородных родов. Они были родичами Габриэла, но отчего-то, казались, совсем на него не похожи. Юноша поймал себя на мысли, что в золоте дня Учителя вообще было не отличить от дитя Рассвета. Если бы не его волосы цвета вороного крыла.

— Вам стоит взглянуть, — Дминар быстро вышел.

Друг Габриэла выскочил из-за стола, бросая на ходу:

— Идешь?

… Сирилл взбежал по узенькой крепостной лестнице и остановился у парапета. Эридан поспешил за ними, стараясь не обращать внимания на гвалт и лязг, гулявший по переполненному гарнизону. Наверху их дожидался еще один темный эльф. Сирилл обратился к нему «командор Бесмер».

— Вон, — Бесмер махнул рукой за стену, в сторону горизонта. — Около трехсот-трехсот пятидесяти миль на восток.

Эридан застыл у зубца и прищурил глаза — в полутьме разгоравшегося утра его зоркость сильно уступала темным сородичам. Но все же кое-что он рассмотрел. К северу лежали густые туманы; воздух там был холоден, зима сурова, а вечно печальное небо сыпало дождем и снегами. На юг тянулись нагорья в сосновом бору, дальше расстилались пологие склоны в сплошном ковре душистых трав, переходящие в подножия Великих Горных Хребтов. От подножия Восточной Стены простиралось огромное маковое поле.

А на горизонте переливалось оранжевое облако, объятое сполохами и пыльными смерчами. Присмотревшись, юнец понял — оно, подсвеченное летними лучами, стелилось по земле в подобии движения.

Внезапно из-за гребня выглянуло солнце и темные эльфы мгновенно развернулись и теперь глядели во внутренний двор на гарнизон и второе кольцо стен; кожаные, поскрипывающие перчатки торопливо оправляли капюшоны бархатных плащей, накинутых на головы. Только Эридан продолжал смотреть на восход и терялся в догадках — на что он глядит.

— Балрады? — Мрачно спросил Сирилл.

Бесмер кивнул. Именно так он и думал.

— А кто это? — Удивился Эридан.

— Пепел и Огонь. Смерть, заключенная в стальную броню, — сурово пояснил Дминар.

— Если так — дело паршиво, — выдохнул Сирилл. — Надо знать точно. Направьте конный разъезд к Унг Галлур.

* * *

— Осторожней, эти древние полы могут обвалиться в любой момент, — предостерег Люка, придерживая Левеандила за плечо. На груди юного эльфа блеснул кулон с аметистом — дар его возлюбленной Глэсс.

За ним легонько ступал Рамендил — у горла паренька мигал подарок леди Эмми: роскошная брошь из рубина.

— Все вместе, — обратился Янтарный Огонь к друзьям, когда они остановились у запертых створ на огромных петлях.

Тяжелая дверь распахнулась, открывая просторное помещение. Андреа Шелковый Голос коснулся губ и что-то прошептал — они вошли в тронный зал первых эльфийских королей.

Стены и колонны, поддерживающие крышу, сияли толстым слоем пыли, сквозь которую почти невозможно было прочесть древние надписи и рассмотреть богатую резьбу в позолоте. Пол был выложен разноцветными плитами и складывался в древний герб Лагоринора: семиконечная звезда в центре сияющего солнца. У дальней стены на возвышении сверкало золотое кресло с высокой спинкой и подлокотниками в драгоценных камнях.

— Трон Верховного короля, — прошептал Элла Звездное Пламя. — Мы его нашли.

… Эридан вернулся в Гелиополь перед полуднем. Он вошел через Третьи ворота и пошел мимо небольшого сквера с беседками и рядком ажурных скамеечек; свернул в широкий переулок, засыпанный каменной крошкой и осколками стекла (недавний бой королевских «псов» и верных воинов Габриэла дополнил разрушающийся город парой штрихов беспорядка) и далее взял на север — к площади Зимнего Рассвета. Над головой вздымался лес воздушного серебра и сверкающего хрусталя эльфийских башен, теремов, чертогов, палат, крепостей, замков.

Юноша спустился на ярус ниже и вывернул к высокому поместью, когда-то принадлежавшему одному из знатных лордов, приближенных Лагоринора. Несмотря на столетия упадка, роскошь трехэтажного строения захватывала дух: множество портиков, резных и слуховых окошек, повсюду лепные украшения; по бокам башенки, облитые серебром. Прекраснее он видел, пожалуй, только на Родине (которую ему пришлось покинуть).

Минув сплетение соединительных арок, он вышел на широкую, пустынную улицу, мощенную белым камнем. Его слуха коснулись отдаленные голоса. С каждым шагом, они становились отчетливее, музыка — громче, собачий лай — пронзительней. Повеяло дымом костров и пряными травами целебных настоек.

Вдоль дороги тянулись жилые кварталы, перемешанные с прекрасными храмами в белых узорах, тут и там проскальзывали пагоды с крышами в выцветшей круглой черепице. Вдали виднелись башни с колокольнями.

Как только Эридан вернулся лагерь, разбитый под сенью массивной Башни Солнца, на него налетел Хегельдер.