Светлания - Ждан Святозаров

генирала Брукса послали не просто потому, что он освободился в данное время, а потому, что он будет разговаривать с ним, но пока было не понятно, почему они так его уже бояться, пока он не проявил себя с позиции силы ни как. Общество пока еще не знает, что Гельмутс общественный защитник коренного свободийского народа и вообще справедливости, Марк даже выйти за ворота тюрьмы еще не успел. А ему уже посылают генерала в парадной форме, который сразу с первого слова уже сдается и заискивает, типа, чтобы Гельмутс ничего плохого не подумал и не обиделся. А, что мешает Аресту сразу, сходу послать этого генерала, раз он такой трус или президент приказал ему себя так вести с заключенным номер один.

— Меня зовут Гельмутс, — ответил коротко Арест.

— А фамилия ваша, — спросил генерал.

— Хэлдман, — ответил Арест, он знал свои вымышленные имя и фамилию, документы у него были в кармане, легенда при прибытии была четкая и в ней ни какие спецслужбы не найдут подвоха. Страну рождения, год, город, отца и мать, случаи из детства и юности — все было четко заучено при отправке Ареста. Эта была та информация, которая была на поверхности, а если бы вздумали копать глубоко и спрашивать имена друзей, учителей, сослуживцев, то тут уже нужно было быстро врать и придумывать имена — это Арест умел. Все равно, чтобы проверить это нужно было время, и выяснилась бы ложь. Главное надо было уверено себя вести и отвечать на вопросы не задумываясь и не выдавая себя. Посещение Свободии Арестом имело смысл познокомиться с их обществом изнутри и побыть в роли простого гражданина. Пусть это приключение пошло не как было задуманно изначально, все равно, что задуманно было, что он будет аквариумной рыбкой, а его выбросило в штурмующий океан и он хотел превратиться в настоящую акулу.

Генерал задавал те самые вопросы, на которые Арест имел заготовленные ответы заранее, в основном они были связаны с биографией. Но затем он стал задавать другие вопросы.

— Ю андестэнд мистэ Хэлдман… — Вы понимаете мистер Хэлдман, что не каждого преступника допрашивает следователь такого высокого ранга, как я, а также не в такой комнате отдыха.

— Ю вонт зэт ай аск е квэсченс … — Вы хотите, чтобы я ответил на ваш вопрос, генерал Брукс, — ответил вопросом на вопрос Арест.

ндмы вам устроили такое, а потом я отвечу на свой же вопрос, — ответил генерал.

— Рилли ай нот финк эбаут ит, — Честно я не думал об этом, — ответил Арест, действительно честно, потому, что он боялся даже подумать, что они знают, что он светланец, наверно он себя выдал слишком уверенным поведением.

— Ауа президент … — Наш президент приказал мне лично допросить вас и не применять насилие, принимать вас как гостя. Как гостя, значит его советники сказали, что вы скорей всего гость в нашей стране. И я хочу выяснить чей вы шпион. По хорошему … — последнюю фразу генерал Брукс сказал угрожающе.

— Е президент сэйд … — Ваш президент сказал принимать меня как гостя, вот и принимайте, какая разница чей я шпион … — ответил спокойным тоном Арест.

— Ай сэйд ю … — Я советую вам не говорить так спокойно со мной, вы наверно не знаете, что я возглавляю все подобные заведения этой страны и знаю как сделать жизнь заключенного настолько невыносимой, что он сам пожелает смертной казни … — сказал раздраженно генерал Брукс.

— Ай донт анденстенд ю … — Я не понимаю ваших действий, говорите, что я шпион и гость, помещаете меня в хорошие условия, президент просит генерала побеседовать со мной, а вы сейчас мне угрожаете чем — то страшнее смертоной казни … — сказал не агрессивно и как — то оправдывающе себя Арест, он не знал как вести диалог с этим властным человеком, что он хотел от него.

— Бекоз ай аск е квэсченс … — Поэтому я задал вам вопрос, чтобы вы сами честно открылись, чей вы шпион. А вы не ответили. Вы этим явно показали, что вы не наш гражданин, раз не понимаете как может быть жестока исправительная система. Именно поэтому мы сейчас вам даем шанс. Вы сидите в прекрасной комнате отдыха для работников этой тюрьмы, с вами разговариваю я министр всех этих учереждений. Все это только для того, чтобы вы по хорошему рассказали какова ваша цель здесь и стали на нас работать. Вы останетесь целы и морально и физически. Нет так нет … я жду ответа … — сказал, как отрезал генерал Брукс.

— Вай ай спай… — Почему вы меня называете шпионом, — Арест не знал, вообще, что ответить этому генералу, но намерения его понимал — они были серьезные, поэтому зацепился за слово шпион. Он не знал как можно было убедить генерала в обратном, но, слава богу, он не назвал Ареста светланским шпионом. А может под пытками Арест и расскажет, что он светланец. И тогда сгинет здесь навсегда, прощай семья и дом родной.

— Е биографии лай… — Ваша биография лжива, вы ведете себя слишком нагло, для нашего гражданина, который от одного слова президент впадает, можно сказать, в стопор, вы явно не знаете наших реалий. И вы думаете Марк, которому вы дали задание сейчас был случайный бедный сокамерник, задолжавший банку — он просто был наш человек и хороший актер. — сказал генерал Брукс, чем окончательно морально добил уверенность Ареста, в собственных умственном превосходстве над тупыми, как он думал, свободийцами.

У Ареста больше не было слов, он и не знал вообще, что можно было еще предпринять, чтобы как то дальше пытаться ориентироваться в сложившейся ситуации. Ему пришла пока только одна смелая мысль, а пускай докажет, что Марк их агент. Если уж докажет ему этот генерал Брукс, то уже тогда можно будет признать, что немного просчитался. Но пока будут доказывать за это время можно будет язвить и извиваться, а в конце концов, что нибудь придумать новенькое из вранья.

— Е вотс эбаут Марк … — Ваши слова о моем сокамернике Марке так и останутся словами без доказательств, покажите мне доказательства и я тогда соглашусь, что я сболтнул лишнего, но нге более. Все мои разговоры с Марком, только разговоры, состава преступления в них не было.

Генерал Брукс, без слов, взял пульт с журнального столика, рядом с ним и включил экран телевизора висящего на стене перед ними. Экран этого телевизора был разделен на четыре одинаковых экрана. И каждый этот экран показывал одну и ту же сцену из жизни