Я не хочу остаться один - Дарья Аверад

Не теряя больше ни минуты, они рванули к самому входу в здание. Штурмовой отряд уже выбивал железную дверь, а в некоторых незанавешенных окнах мелькали чьи-то силуэты. Внезапно, откуда-то справа послышался глухой удар, после чего наверху закричали. Кен тут же поднял голову и заметил пару человек, выглядывающих с парапета. Однако следователь не заострил своё внимание на них, а решил пройти немного в сторону. Вдруг он резко остановился. В нескольких шагах от бетонной стены валялось тело мужчины. Все кости переломаны, а череп расколот вдребезги. Вокруг растекается кровь. Громко подозвав комиссара Маэда и командира первого отряда SAT, Судзуки подошёл ближе и, присев на корточки, начал осматривать труп. На вид, лет пятьдесят. Короткие волосы, грубые черты лица, крупное тело и дорогая одежда. Золотая цепочка, перстни и кольца. Всё говорило о состоятельности этого человека. А следователь, хоть и не подал вида, но, кажется, догадался, кто это мог быть.

Ошарашенные сотрудники полиции окружили труп, и голова Кена начала трещать от создавшейся суматохи и галдежа.

– Вторая штурмовая команда прибыла!

– Что произошло?

– Это самоубийство?

Вдруг сзади что-то громыхнуло. SAT удалось проломить дверь, и вооружённые отряды один за другим вскочили вовнутрь.

– Следователь Судзуки, необходимо выяснить личность трупа, – обратился к шатену комиссар Маэда, но не получил никакого ответа и озадачено поднял голову. – Следователь?

Однако рядом Кена не оказалось. Он уже подбегал к входу в штаб, выставив перед собой пистолет. Заметив его, комиссар на секунду замешкался, будучи сильно удивлённым столь неожиданному исчезновению парня. Рвануть сейчас в самый эпицентр стрельбы без дополнительной защиты и экипировки – было не самым разумным решением. Но остановить Судзуки мужчина не успел – тот уже заскочил в здание.

***

Первый этаж отдалённо напоминал какой-то бункер. Разгромленные стены, выбитые двери, в воздухе стоят клубы пыли, а лампочки под потолком непрерывно мигают красным. Под ногами разбитые стёкла и содранные куски обоев. Уши закладывает от постоянных выстрелов и пронзительной сирены. Один вооружённый отряд направился вперёд по коридору, остальные двинулись к лестнице наверх. Судзуки растерянно метался в самом начале корпуса. Из-за подозрительных шумов ему пришлось несколько раз выстрелить в пустоту. Вдруг следователь услышал быстрые шаги в левом крыле. Держа оружие наготове, Кен сорвался на источник звука. Но только он забежал в дверной проём, как, внезапно, остановился. Застыв на месте, Судзуки увидел блондинистую макушку, промелькнувшую на лестнице, ведущей в подвальные помещения. Он не увидел ни лица, ни тела, ни каких-либо очертаний одежды, но внутри кольнуло так, что сомнений не возникло. Это был Аято. Не мешкая ни секунды, Кен бросается за ним. Вниз по ступенькам, проскакивая крутые пролёты, не обращая внимания на осколки, прорезающие подошву.

Спустя минуту он выскакивает в затемнённый коридор. Пройдя метров десять вперёд, шатен наконец-таки оказывается в более-менее освещённом месте, позволяющем осмотреть подземный ярус. Он представляет собой широкую площадку, с трёх сторон которой находятся железные платформы. Судзуки идёт по одной из них, с высоты изучая полупустое помещение. Огромные столбы, уходящие в потолок, несколько автомобилей, припаркованных возле электронных ворот, и один единственный человек в самой середине площадки. Светлые волосы растрёпаны, а руки спрятаны в карманах. Такимура стоит к нему спиной, но Кену кажется, словно он видит каждый его шаг, малейшее перемещение в сторону. И это оказывается чистейшей правдой.

Аято заметил Судзуки ещё тогда, когда парень погнался за ним по лестнице. Не зная, куда деваться, блондин остановился на парковке. Он чувствует, что Кен увидел его, и абсолютно уверен в том, что младший не пройдёт мимо. Но развернуться Такимура не может, оттягивает время до последнего, боится заглянуть в его карие глаза. Сзади уже отчётливо слышны твёрдые шаги. Судзуки подходит к нему со спины, останавливается, когда их разделяют ничтожные сантиметры, и дышит в затылок, не проронив ни слова. Вокруг всё стихает. Нет больше ни звуков выстрелов, ни громких сирен, ни разъярённых возгласов. Остаётся лишь бешеный стук сердца блондина и спокойное, размеренное дыхание Кена. Простояв так ещё около минуты, Судзуки всё же решается положить ладонь на плечо Аято. Но стоит ему прикоснуться к парню, как вдруг тот мгновенно вздрагивает и оборачивается, отходя на несколько метров назад. На доли секунды шатен чувствует укор, и Такимура улавливает потускневший взгляд, который вмиг возвращается в норму.

Теперь они лицом к лицу, но в воздухе висит всё та же тишина. Со стороны их можно было легко принять за незнакомцев. Изучая друг друга настолько тщательно и испуганно, они выглядели так, будто встретились в первый раз, а всё, что было раньше, не происходило вовсе. Прошёл всего лишь год, но казалось, что между ними «тогда» и «сейчас» пронеслась вечность. Кен всегда, сколько его помнил Аято, эмоционально переживал каждую мелочь, выходящую из планов. Однако в данный момент перед ним стоял непоколебимый и твёрдо уверенный в своих силах мужчина, готовый подмять под собственные правила любую несостыковку. Такимура же, как всю жизнь считал шатен, держал свои чувства и эмоции под надёжным замком бесстрашия. Теперь Судзуки смотрел на совершенно разбитого человека, уставшего и вымотанного настолько, что от одних мыслей о его страданиях накатывает ужас.

Молчать больше нет выдержки у обоих, и они практически одновременно произносят:

– Прости…

– Мне жаль.

Судзуки прикрывает веки и, глубоко вдыхая, делает шаг к Такимуре.

– Тебе не за что извиняться, – абсолютно искренне говорит он. – Я всё знаю. И о Киоши-сане, и о наркотиках, и об угрозах в мой адрес. Хидэки рассказал о том, как ты попал в группировку. И я понимаю, что заставило тебя уйти…. Теперь понимаю.

Кен проговаривает это слишком быстро, словно боясь что-то упустить, а Аято выглядит так, будто сказанное шатеном его совершенно не удивляет. Такимура упорно молчит, опустив взгляд в пол, и Судзуки решает окончательно сократить расстояние между ними. Он мгновенно подскакивает к парню, протягивая руки вперёд, но блондин резко отходит назад, так и не давая прикоснуться к себе. Внезапно, в глазах Аято собираются капельки слёз, а сам он вытягивает из заднего кармана Беретту. Кен делает очередную попытку схватиться за руку Такимуры, но тот грубо отшвыривает ладонь младшего и перезаряжает пистолет.

– Не подходи! Не нужно! – воскликнул он так отчаянно и безнадёжно, что у Судзуки всё внутри свернулось и поджалось в самые гланды. – Уходи! Это не стоит того… Я не стою тебя!

– О чём ты, Аято…, – было хотел перебить его Кен, но не смог вставить и пару слов.

– Нет, не говори ничего. Прошу, – всхлипывает парень, а его лицо беспорядочно меняет оттенки с багрового на мертвенно-бледный и наоборот. – Я просто устал…. Устал, понимаешь?! Мне надоело начинать всё с чистого листа, а затем разочаровываться лишь сильнее. Это, чёрт возьми, выматывает. Когда у тебя отбирают всё, чем жил. И вот, кажется, нашёл что-то, чем дорожишь, кого-то, действительно, важного. Уже строишь будущее, улыбаешься по-настоящему, счастливо, как и не надеялся улыбаться. А затем упускаешь это вновь. По своей вине. Из-за собственной глупости. Тебе хочется вскрыться, разбиться вдребезги, пробить себе череп, но ты продолжаешь держаться. Раз за разом талдычишь, что станет легче. И не становится. С каждым днём тебе всё труднее и труднее дышать. Но, знаешь, где самая гадость? Жизнь опять подкидывает тебе удачу. Ты встречаешь человека, которого когда-то давно потерял. И думаешь, вот она, справедливость. Но нет, – Аято истерично хохочет. – Её убивают. Случайно, но быстро. И всё на твоих глазах. Дьявол снова танцует джигу на крови. А у тебя в голове не укладывается, за что. Наверное, судьба играет в покер, где я неудачный расклад. Моя жизнь – это сплошная проверка на прочность. Все вокруг словно только и ожидают, когда моя психика не выдержит и полетит к чертям собачьим! – Кен было хотел встрять и спросить что-то, но Аято продолжил говорить уже более тихим и сорванным голосом. – Я потерял всех, кто был мне дорог. Только ты остался…. Но я не смогу пережить и твою смерть. Если проблема во мне, то я не прочь покончить с этим раз и навсегда, – Такимура подставляет Беретту к виску раньше, чем шатен успевает переварить услышанные слова.