День всех пропавших - Дот Хатчисон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мы можем вернуться прямо сейчас? – спросила Фейт.
– Совсем необязательно, Фейт. В запасе еще почти час, прежде чем, как сказала мама, пора домой.
– Я знаю, но мы можем вернуться прямо сейчас?
Брэн посмотрел на Лисси и Аманду. Обе энергично кивнули.
– Ay, vamonos[32], – согласился он, пожимая плечами.
Однако они не вернулись к Эддисонам и не пошли к Лисси или Аманде, а направились к Стэнзи и позвонили. Ее мать открыла дверь и впустила их с широкой улыбкой на лице.
– Ш-ш-ш, – прошептала она. – Наверху хорошо слышно, что говорят здесь. Hola[33], Брэндон.
Она чмокнула его в щеку и закрыла за детьми дверь.
– Что тут происходит? – спросил Брэндон шепотом. – Девочкам пришла на ум какая-то идея.
Исходя из его опыта, предложение «девочкам пришла на ум какая-то идея» не внушало уверенности.
Девочки прошли в гостиную и помахали рукой отцу Стэнзи. Тот сидел на полу, считая бумажные тарелки. Он ничего не ответил, потому что его зычный голос звучал бы громко, даже говори он шепотом, но улыбнулся и широко раскинул руки над тарелками. Девочки присели рядом на корточки – сидеть нормально они не могли из-за панцирей – и вывалили содержимое наволочек. Перед ними образовались горы конфет.
Брэндон смотрел, как они перебирают свои конфеты, выбирая любимые лакомства Стэнзи и распределяя их по тарелкам. Он знал, что больше всего девочка обожает «Сикслетс», и Фейт, и Аманда высыпали в тарелки все сладости этого сорта. Лисси вздохнула – она тоже их обожала, но последовала примеру подруг.
Фейт отделила чуть больше половины «Сикслетс» для Лисси и придвинула обратно к ней.
– Или счастливы все, или не счастлив никто, – сказала девочка настолько твердо, насколько возможно произнести шепотом.
Лисси в ответ просияла и высыпала в тарелки все свои мини-сникерсы.
Через несколько минут Брэндон взял у Фейт тарелку конфет и позволил сестре вытолкать его через нижний этаж на кухню. Прошло почти десять минут, прежде чем он снова увидел девочек. На этот раз с ними был Леонардо: его синяя маска скрывала алые отметины ветрянки на лице. Глаза девочки, как он заметил, были влажными от слез, однако она улыбалась так широко, что щеки, должно быть, болели.
– Сладость или гадость, Брэндон! – на одном дыхании выпалила Стэнзи.
Он посмотрел в тарелку.
– Знаешь, у меня, кажется, есть немного сладостей, но они только для принцесс-балерин-черепашек-ниндзя.
– Я и есть принцесса-балерина-черепашка-ниндзя!
Брэндон постучал пальцем по синей диадеме Лисси, глядя, как пачка трепыхается вокруг возбужденной девочки.
– Действительно… Что ж, вот.
Он вывалил содержимое тарелки в ее наволочку. Подружки, стоящие позади двери, ведущей в гостиную, хихикали.
– Погоди-ка, кажется… У меня…
Брэн открыл свою сумку «Краун Роял» и сунул руку внутрь. У него было гораздо меньше конфет, чем у девочек – он ходил с ними не за этим, – но достаточно, чтобы пришлось рыться в них.
– Вот.
Скрытые маской глаза Стэнзи округлились при виде вытащенных трех упаковок «Сикслетс», которые ему подарили этой ночью.
– Серьезно?
Он бросил их ей в наволочку.
– Серьезно.
Девочка обняла его обеими руками. Через секунду вокруг столпились все четыре подруги, смеясь прямо ему в уши и стараясь не ушибить друг друга панцирями, диадемами и игрушечным оружием.
Стоящая в дверном проеме мать Стэнзи усмехнулась и сделала фото.
Фейт со счастливым вздохом уткнулась головой в шею брата; ее диадема запуталась в его темных кудрях.
– Это лучший Хеллоуин в моей жизни, – пробормотала она.
– Подожди до следующего года, – сказал ей брат. – Быть может, он окажется еще лучше.
Девочки переглянулись.
– У меня есть идеи для костюмов! – воскликнула Фейт. Все четверо снова захихикали.
В пять сорок три Ивонн выбегает из дверей, зажав сотовый между ухом и плечом, рассыпаясь в извинениях перед мужем и клянясь, что она уже едет на бейсбольный матч сына. Гала задерживается до семи, после чего ей приходится ехать обратно к чувствующему головокружение после наркоза жениху, чтобы его друг мог уйти на работу. Мы с Эддисоном воспринимаем это как приглашение поужинать вдвоем – да будет благословенна служба доставки и тайская кухня. Но в девять тридцать уходит и он, когда звонит Мерседес и объясняет, что каким-то образом умудрилась оставить ключи в машине Уоттс; не будет ли он так любезен прийти и впустить Мерседес и Касс в коттедж?
– Идешь? – спрашивает Брэн, натягивая куртку.
Я качаю головой.
– Скоро. Только хочу сделать еще пару вещей перед уходом.
– Обещаешь не задерживаться надолго?
Я улыбаюсь ему.
– У меня есть шорт-лист схожих – вероятно, схожих – дел из базы ФБР. Собираюсь промаркировать их и перенести в отдельные файлы, чтобы зарыться в них с утра.
– Только ненадолго.
– Да, ненадолго.
Брэн быстро целует меня и уходит. Через несколько минут у меня происходит почти такая же беседа с Мерседес через текстовые сообщения.
Открываю историю чата с Касс, вижу «пузырик», свидетельствующий, что она что-то набирает, и быстро пишу ей: «Даже не начинай». В ответ получаю ухмыляющийся смайлик.
На этаже тихо, пусто. Если честно, это нервирует. Раньше, когда я задерживалась здесь после рабочего дня, то каждый раз была со своей командой. Присоединяю свой «Айпэд» к динамикам на столе и включаю плей-лист – песни в исполнении капеллы. Знакомые звуки пения на иврите вызывают в памяти мой тур «по праву рождения»[34], совершенный с лучшей подругой Широй. Мы обе наслаждались музыкой и едой, какой не встретишь у родителей. В плей-листе есть и псалмы, и поп-музыка, и переводы кавер-версий – причудливая эклектическая смесь, которая полностью устраивала нас в девятнадцать лет и устраивает меня до сих пор. Шира теперь редко слышит что-то кроме счета, алфавита и скрипа автобусных колес.
Анализ, которым мы занимались весь день, ценен, но имеет один вопиющий недостаток: это попытка сложить узор на основе единственной, по сути, крупицы информации. Исчезновение Бруклин случилось не на волне похищений. Оно не имеет сходства с делом, которое мы уже расследовали. Работая вслепую, без понятия, одиночный это случай или часть серии, мы вынуждены рассматривать обе возможности, в обоих случаях не имея достаточно информации.