День всех пропавших - Дот Хатчисон

– Однако?..

– Мне тяжело поверить, что это преступление совершилось просто потому, что подвернулась такая возможность.

Вгрызаюсь в сэндвич, жуя медленнее обычного, чтобы дать себе время на раздумья.

– По всем данным, Бруклин – умный, осторожный ребенок. В одиночестве она вела бы себя еще осторожнее.

– Значит, думаешь, что она знакома с похитителем?

– Достаточно хорошо, чтобы узнать и, может быть, даже остановиться поболтать. Особенно если она кому-то помогала.

– Это указывает на то, что похититель проживает в ее районе.

– Может быть. Или, возможно, это кто-то из школы. Или связанный с «Брауни». Или кто-то из сослуживцев ее родителей, которого Бруклин уже встречала.

– Или бабушка с дедушкой, – бормочет Эддисон.

– Мы выяснили что-нибудь в этом направлении? – спрашиваю я.

– Без ордера не сможем, – отвечает Вик.

Давлюсь сэндвичем.

– Стоп… что-что?

– Ну не совсем так, но… Ее бабушка с дедушкой живут в Делавэре, так что Смиты, не заезжая в Ричмонд, сразу отправились туда.

Смиты, члены команды Уоттс, работают в паре так долго, что перестали восприниматься как индивидуумы. Большинство агентов CAC не сумеют назвать их имена даже под дулом пистолета. В тех редких случаях, когда возникает потребность их различить, обычно описывают их внешность.

– И?..

– Бабушка и дедушка Бруклин не впустили их даже в ворота. Сообщили через переговорное устройство, что их адвокаты в должный срок свяжутся с ФБР.

– Ты серьезно?

Эддисон лишь качает головой.

– Они должны понимать, что это вызовет еще большее подозрение.

– Отец Бруклин сообщил Уоттс имена адвокатов своих родителей, – продолжает Вик. – Она передала информацию Смитам, и тем удалось связаться с ними. Адвокаты сказали, что позвонят в понедельник и договорятся, когда Мерсеры-старшие выберут удобное для разговора время.

– В понедельник?

– А когда Смиты подчеркнули, что дело происходит в Ричмонде, а не в Делавэре, и что им пришлось специально ехать оттуда…

– Дай-ка угадаю: адвокаты сказали, что они могут преспокойно приехать снова.

– Помещаем их в категорию «склонен к побегу»? – спрашивает Ивонн; одна рука застыла над клавиатурой. В другой она держит одновременно полную ложку супа и сотовый. Надо попросить ее научить меня многозадачности.

– Мы можем вызвать их на допрос в качестве важных свидетелей, но не арестовать или держать под стражей, – объясняет Вик. – Однако можно попросить TSA[28] взять их на заметку. Уоттс уже сделала звонок и договорилась.

– Но мы лишь узнаем, что они купили куда-нибудь билеты, – возражает Ивонн. – Это не помешает им улететь.

– Они подавали документы на опеку? – спрашиваю я.

– Насколько я разузнал – нет, – говорит Эддисон. – Хотя это может просто означать, что их адвокаты подготовили документы, но еще не подали.

– Значит, если по каким-то причинам наши юристы сообщат, что мы не сумеем вызвать дедушку и бабушку Бруклин в качестве важных свидетелей, можем ли мы пригрозить им тем, что они препятствуют правосудию? Вдруг тогда они станут сговорчивее?

– Кровожадная девка, – ласково говорит Эддисон.

Ивонн закатывает глаза.

– Мне нравится, что ты находишь такое поведение столь очаровательным.

– А ты не находишь?

– Эддисон, продолжай копать информацию по Мерсерам, – говорит Вик. – Нарой, сколько можно без ордера. Возможно, они забрали Бруклин, возможно, нет, но их нынешние действия бессовестны. Если похитители не они, то они вынуждают нас тратить впустую ценное время – время, которого у их внучки, вероятно, нет. Элиза, когда ты разговаривала с Ребеккой, сложилось впечатление, что она что-то скрывает?

– Нет. Она отчаянно хочет, чтобы Бруклин нашли. Если б она сбежала из дома, сообщив подруге, что собирается сделать, Ребекка рассказала бы обо всем ее родителям, как только появилась полиция. Могу поверить, что она знает что-то, важность чего не осознает, но не думаю, что хранит какие-то секреты.

– Бедная девочка, – бормочет Ивонн.

– Стоит расширить поиск по реестру за пределы Ричмонда. – Я вздыхаю. – Как минимум в пределах Вирджинии, желательно также распространить его на Мэриленд и Северную Калифорнию. И нам надо порыться в базе ФБР.

– Ищем похищения со схожими жертвами?

– И убийства.

И Вик и Эддисон поворачиваются ко мне с серьезным видом. Ивонн делает резкий вдох.

– Естественно, мы не желаем такого исхода, но если существуют похожие дела, то о них следует знать. Мы понятия не имеем, какого рода жертвой является Бруклин.

– Что ты имеешь в виду? – спрашивает Ивонн. – Какого рода жертва?

– Ее похитили потому, что в тот день она была легкой добычей? Потому, что соответствует определенному типажу? Потому, что она – Бруклин?

– Ненавижу, когда расследование приближается к сорокавосьмичасовой отметке, – бормочет Эддисон.

Это ни в коем случае не правило, но есть своего рода… традиция? Конечно, не официальное правило, а эмпирическая закономерность: если не удается разыскать пропавшего человека в первые сорок восемь часов после исчезновения, то стиль расследования меняется. Иначе никак: первые пара дней – безумная гонка изо всех сил. Такой темп нельзя поддерживать в долгосрочном расследовании.

Тем не менее это вызывает адскую депрессию.

– Тут множество разных систем, с которых можно начать поиски. – Вик делает большой глоток чая с сахаром; между его глаз пролегает хмурая, задумчивая морщина. – Ивонн, о каком аналитике ты рассказывала на прошлой неделе?

– На прошлой неделе я рассказывала вам обо всех новых аналитиках, потому что мы рассматривали их переводы.

– Я про ту, которая, как ты сказала, подает надежды, – поясняет он. Немножко поясняет: – Девочка-яблоко.

Я, уже собиравшаяся доесть сэндвич, делаю паузу и отодвигаю его ото рта:

– Девочка-яблоко?

– Гала Андриеску, – отвечает Ивонн. – Мы решили придерживаться руководства по выживанию в CAC, которое Рамирес написала для агентов-новичков, и начали ставить новых аналитиков в пару с более опытными. Мы сотрудничали всего несколько недель, однако у нее хорошее рабочее чутье.

– Она может прийти сегодня?

– Я позвонила и спросила ее, перед тем как пойти сюда. Ее жених перенес этим утром небольшую операцию, кто-то должен быть с ним. Гала отвезет его домой, потом кто-нибудь из его друзей посидит с ним, пока он не придет в себя. Она сказала, что прибудет примерно в час тридцать.