Похмелье. Головокружительная охота за лекарством от болезни, в которой виноваты мы сами - Шонесси Бишоп-Столл

Раньше коктейли второго типа могли содержать что угодно: от анчоусов до нашатыря, от чеснока до пороха. Как говорил Клемент Фрейд (дедушка которого был склонен к чрезмерному анализу, и это, видимо, семейное), подобные микстуры также помогают «сублимировать чувство вины». Мерзавец и так полон раскаяния, а они доводят страдания до кульминации. «Своей эффективностью эти лекарства, – считает Фрейд, – во многом обязаны распространенному мнению, что для здоровья полезно все, что отвратительно на вкус».

Но если отложить в сторону чувство вины, обладает ли опохмел доказанным эффектом? Еще каким, и это не новость. Даже Национальные институты здравоохранения США признают, что «поскольку повторное употребление алкоголя смягчает неприятные эффекты как абстинентного синдрома, так и похмелья, есть основания полагать, что симптоматика обоих состояний имеет схожую природу».

Что касается «повторного употребления», те же специалисты настоятельно не рекомендуют прибегать к этому средству, если не хотите превратиться в законченного алкоголика. Опубликованная в 2009 году статья нидерландского исследователя Йориса Верстера как раз об этом. В работе «Принцип „клин клином“: действенное средство от похмелья или предвестник проблем с алкоголем?»[41] объектом изучения послужили датские старшекурсники. Среди прочего выяснилось, что те, кто с утра похмелялся, употребляли примерно в три раза больше спиртного, а те кто делал это регулярно, рисковали заработать диагноз «хронический алкоголизм». Тут, конечно, встает извечный вопрос: курица или яйцо? Кроме того, Верстер вообще не затрагивает первую часть поставленного вопроса про «действенное средство от похмелья».

На самом деле мы и представить себе не можем, как работает опохмел. Адам Роджерс в своем недавно опубликованном блестящем труде[42] рассматривает алкоголь с научной точки зрения и утверждает, что «этанол может помочь справиться с похмельем, потому что мешает организму расщеплять метанол». Вот как Роджерс объясняет этот процесс: этанол – это волшебная эссенция в составе алкоголя, в то время как метанол – паршивая молекула, в малых дозах нет-нет да проникающая практически во все алкогольные напитки. При высоких концентрациях она способна вас убить. При расщеплении метанол превращается в яд, известный как формальдегид. Роджерс признает, что некоторые исследователи игнорируют рассматриваемый феномен, но тем не менее приходит к выводу: «Нам известен один наводящий на размышления факт: сравнительно эффективным средством от похмелья является „опохмел“ – употребление новой дозы алкоголя».

Человек собака клинопись

Прошел месяц, очень долгий сухой месяц, и вот я уже в другом медицинском кабинете, и другой доктор изучает пятна у меня на руках. Вот уже много недель я практически не притрагивался к спиртному, однако пятна на левой руке никуда не делись, а сам я чувствую себя так, будто все это время нюхал мох из высушенного черепа.

Мое правое предплечье украшают оставленные аллергологом ровные следы от дюжины иголок, по четыре в три ряда, пронумерованные и подчеркнутые черным фломастером. Некоторые так и остались красными точками, другие превратились в извергающиеся вулканы. Эти последние он обвел синим фломастером, что, впрочем, их не остановило.

«Амброзия полыннолистная, – провозглашает доктор. И часто же ему, наверное, приходится это говорить. – Пыльца. Пылевые клещи. Перхоть». Я жду, когда он скажет «апельсиновый сок» или назовет хоть что-нибудь цитрусовое. Пусть это будут кубики льда, пластиковые шпажки или подсыпанный в напиток рогипнол[43], – что угодно, лишь бы стало ясно, что со мной не так. Но доктор закончил перечислять вулканы и… замолчал.

– А на апельсины проверили?

Доктор указывает на маленькую бледную точку.

– И что это нам дает? Учитывая, что как раз ни амброзией, ни пылью я не напивался.

– Учитывая это, – отозвался доктор, холодный как иголка с аллергеном, – ничего. По крайней мере в плане аллергии. Вы знаете, что такое врожденная непереносимость алкоголя?

– Знаю, конечно. Но это вроде бы бывает только у азиатов, нет?

– Верно. Этот синдром даже называют азиатским, – отвечает доктор, который, похоже, и сам восточных кровей. – Он проявляется примерно у половины азиатского населения из-за того, что определенный генный вариант затрудняет расщепление организмом вещества под названием ацетальдегид…

Отчасти я даже понимаю, о чем он вещает. В последнее время я много размышлял об ацетальдегиде – это вещество не просто выделяется во время переваривания алкоголя, но и считается основной причиной похмелья. При синдроме, о котором говорил доктор, даже один глоток может вызвать мгновенную острую реакцию.

– Дело может принять неприятный оборот… если бы только пятна и сыпь, так ведь еще и учащенное сердцебиение, одышка, тошнота, мигрень, спутанность сознания, помутнение в глазах… – Говоря все это, доктор словно перекачивал весь воздух из комнаты в свои легкие, а я пытался урвать хотя бы один маленький глоток для себя. Голова раскалывалась от боли, во рту пересохло.

– Может, водички? – спрашивает доктор, и вопрос звучит как приговор.

– Нет! – поспешно отвечаю я. – В смысле… да. В смысле… как это вообще возможно?!

Все происходящее начинает смахивать на примитивную заготовку к сюжету телепередачи «Подстава» или «Скрытая камера»: азиатский врач сообщает белому исследователю похмелья, что тот каким-то образом приобрел азиатский синдром – генетическое заболевание, которое немедленно вызывает симптомы похмелья. Этот эпизод мог бы называться «Как стать японцем» или, может, «Алкозилла».

Доктор протягивает мне бумажный рожок с водой. Я делаю глоток из перевернутого дурацкого колпака и пытаюсь собраться с мыслями.

– Не понимаю, – снова вступаю я, – как эта проблема может быть генетической, если я пью всю жизнь?

Доктор пожимает плечами.

– Иногда организм внезапно перестраивается. Изменения могут произойти в мозгу или в нервной системе. Мы не всегда способны это объяснить, но тело и мозг пытаются защитить нас любыми способами…

– Так что же мне делать?

– Ну, – отвечает он, – раз это происходит при употреблении алкоголя…

Мне уже осточертели врачи, намекающие, что ответ, мол, очевиден.

– Кроме того, чтобы бросить пить? – уточняю я.

– Вообще-то ниацин может усиливать покраснения, так что его, пожалуй, тоже стоит избегать.

Я не в курсе, что такое ниацин, но не собираюсь в этом сознаваться, чтобы не доставлять своему врачу удовольствие. И вообще, мне наплевать, что там усугубляет ситуацию. Меня заботит только, что ее вызывает.

Кроме самой выпивки, конечно.

Бо́льшую часть своей хмельной жизни я и гордился, и сожалел о своей устойчивости к алкоголю. «Проблема, – говорю я, не выпуская стакан из рук, – в том, что это никогда не было особенной проблемой».

У кого-то случаются провалы в памяти. Одни попадают в больницу, другие – в тюрьму, третьи срывают все сроки, четвертых гонят с работы, кто-то разбивает машину – а кто-то действительно заболевает от тяжкого похмелья, выпадает из жизни на