В погоне за совершенством. Часть 4 - М. С. Паркер

— Что ж, — сказала Трейси, наклонившись вперёд и положив локти на стол. — Если бы я была этим сотрудником, я бы, наверное, разбила фотографу нос и наплевала на последствия, но уверена, что это недопустимый вариант.

— К сожалению, это так, — сказала я с полуулыбкой.

— На самом деле я не могу сказать, что должен делать сотрудник, поскольку это не касается меня напрямую, а мы все знаем, как часто в этом городе для достижения цели используются сиськи и задница, — продолжила она. — Но я могу сказать, что до меня доходили слухи, что это был бы не первый случай, когда кто-то из «Миража» сделал бы что-то подобное.

— Правда? — я была удивлена, что не слышала таких слухов раньше. Я знала, что сотрудники «Миража» отличались сдержанностью, но, похоже, что что-то подобное будет трудно скрыть.

Трейси кивнула.

— Пару лет назад один исполнительный директор студии, какая-то сварливая женщина, угрожала уволить одного из клиентов «Миража» за политическую позицию, которую занял актёр. Девон вошёл, и четыре часа спустя актёра не уволили, а исполнительный директор больше не угрожала «Миражу». Ходят слухи, что женщина сказала Девону, что, если он займётся с ней сексом, то ситуация будет исчерпана.

Если бы это был свежий слух, я бы не обратила на него внимания, потому что знала, что Девон никогда бы мне не изменил, но пару лет назад он, вероятно, даже не подумал бы дважды. Если это действительно было правдой, я не сомневалась, что он сделал это и, вероятно, заставил её умолять о большем.

— Спасибо, Трейси. — Мне удалось устало улыбнуться. — Что-нибудь новенькое произошло, пока я была на обеде?

— Не-а. — Она вернула взгляд к компьютеру. — И твою встречу в три пришлось перенести на следующую неделю. Что-то пошло не так с инъекцией ботокса, и ей пришлось обратиться в отделение неотложной помощи.

Я закатила глаза. Это меня не удивило. «Мираж» призывал своих клиентов держаться подальше от «лечения», которое не назначал уважаемый практикующий врач, но некоторые не слушали.

— Спасибо.

Перенесённая встреча вылетела у меня из головы, когда я сосредоточилась на насущной проблеме. Девон сделал это ещё до того, как мы начали встречаться, но именно он сказал мне, что Голливуд держался за счёт сисек и задниц. Ему была настолько ненавистна мысль о том, что мы с Картером Билсоном спали вместе, что он чуть не разрушил все между нами, а на тот момент мы официально не были парой. Я сомневалась, что он когда-нибудь снова скажет мне «принять удар на себя».

Я села в кресло и открыла свою электронную почту, хотя на самом деле не смотрела в неё. Проблема была в том, что речь шла не только о «Мираже» или отдельном клиенте. Лэндон был моим другом, и это могло погубить его не только в профессиональном, но и в личном плане. Могла ли я действительно позволить своему другу потерять все, ради чего он когда-либо работал просто потому, что не хотела делать то, что делала сотни раз в прошлом? Мне никогда не платили за секс, но я получала приятные подарки от мужчин, с которыми трахалась, и иногда «отплачивала за услугу» минетом или дрочкой. Было ли это чем-то другим?

Я знала, что это трудно сравнивать, но проблема была не в том, что я думала о сексе с Мэйфлауэром, чтобы защитить Лэндона. Конечно, я находила этого мужчину отвратительным, и мысль о том, что он прикасался ко мне, вызывала у меня тошноту, но это были физические реакции.

Нет, я беспокоилась о том, как это отразится на Девоне и на наших отношениях. Я могла бы попытаться сохранить это в тайне, но рано или поздно это выплыло бы наружу, а ложь только усугубила бы ситуацию. Но мысль о том, чтобы рассказать ему, приводила меня в ужас. Я знала, насколько он был уязвим, когда дело доходило до таких вещей. Когда он застал свою невесту в постели со своим лучшим другом через два дня после того, как сделал предложение, это сильно подорвало его доверие к женщинам. Если я сделаю это, был очень большой шанс, что я его потеряю.

Я просто не видела другого выхода. Лэндон был не только моим другом, но и другом Девона, и я не могла допустить, чтобы это случилось с ним, когда у меня была возможность это остановить. Однако, прежде, чем согласиться, у меня оставалась последняя надежда. Я решила, что позвоню Мэйфлауэру и скажу ему, что постараюсь убедить Девона выплатить весь миллион. Как только я расскажу Девону о возможных вариантах, я была уверена, что он скорее согласится на деньги, чем на то, чтобы отдать меня. Я не знала, вернётся ли Мэйфлауэр к первоначальным условиям.

Сначала я позвонила Лэндону. Независимо от того, какое из предложений будет принято, мы откупимся от Мэйфлауэра, и мой друг будет в безопасности. Я не хотела, чтобы Лэндон и дальше переживал. Он не ответил, поэтому я оставила ему расплывчатое сообщение о том, что с этим разберутся, и вздохнула с облегчением, потому что мне не пришлось увиливать от вопросов, которые бы он мне задавал.

Следующий мой звонок был Мэйфлауэру, чтобы сделать ему встречное предложение.

— Я понимаю, в чем дело, — сказал он, когда я закончила. — Ты думаешь, что слишком хороша для меня. Ты будешь расхаживать по своим шикарным вечеринкам, флиртовать и красоваться. Вероятно, трахаясь со всеми, кто хочет тебя, просто чтобы твоя компания взлетела. Но я… Нет, со мной обращаются по-другому.

Я хотела спросить его, всегда ли он был идиотом, или кто-то уронил его головой вниз в детстве, но сдержалась и позволила ему продолжать говорить, хотя не было похоже, что ему понравилось то, что я сказала…

— Миллион больше не актуален, — сказал он. — Три миллиона наличными или полмиллиона, и я тебя трахну. Четверть миллиона, если ты приведёшь к нам пару своих самых симпатичных клиенток.

У меня так и вертелось на языке послать его нахуй, и мне потребовалось все моё самообладание, чтобы этого не сделать. Мы не могли дать ему три миллиона наличными. Не то, чтобы мы не смогли вовремя их собрать. Если бы мы дали ему столько денег, то открыли бы сезон охоты на наших клиентов. Все папарацци в Голливуде пытались бы найти компрометирующие снимки, которые могли бы использовать для шантажа нас и наших людей.

— Ты подписываешь соглашение, в котором говорится, что ты никогда не будешь говорить о том,