Книги онлайн и без регистрации » Научная фантастика » Ключ от всех дверей - Ольга Николаевна Йокай

Ключ от всех дверей - Ольга Николаевна Йокай

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 28
Перейти на страницу:
человек.

Мизгирь несколько раз моргнул, пытаясь поверить собственным глазам. Но нет, ему не мерещилось! Не дупло то было – дверь.

Дверь!

На которой, будто вырезанное прямо по коре, белело одно лишь слово.

«Война».

Коротко глянув на затаившего дыхание стрелка, Ивашка не потянул дверь на себя, как тот почему-то ожидал, а толкнул внутрь что было силы.

И они все втроём ввалились в помещение комендатуры Криничанского района, выйдя прямо из стены перед столом герра коменданта и огромным портретом прилизанного человечка с маленькими усиками и безумным взглядом выпученных оловянных глаз.

* * *

Позднее, вспоминая происшедшее (рассказывать о нём стрелок не любил), он с непреходящей досадой на себя понимал – они были на волосок от смерти. Потому что он, Мизгирь из рода Кречетов, упоенно предавшись творимому Ивашкой волшебству, начисто позабыл об осторожности!

Старый трухлявый пень!

Герр комендант, увидев перед собой двоих людей, которых он самолично не так давно распорядился отправить эшелоном в концентрационный лагерь (причём люди эти уже вовсе и не были избитыми до полусмерти, держались на ногах твёрдо и смотрели на него с горячей ненавистью), сперва остолбенел. Но потом рука его закономерно рванула пистолет из висевшей на боку кобуры.

А в кабинет уже вваливались другие выродки в болотно-зелёной форме, на бегу сдёргивая с плеч автоматы.

Но Мизгирь-то был безоружен! Он только и успел, что загородить собой Ивашку, когда позади них раздался глубокий, мелодичный, певучий и совершенно незнакомый голос:

– Котя, котенька, коток,

Котя – серенький бочок,

Приди, котя, ночевать,

Нашу деточку качать.

Уж как я тебе, коту,

За работу заплачу –

Дам кусок пирога

И кувшин молока.

Это пел кот! Пел Мурысь, поднявшись на задние лапы (видать, для того, чтобы голос разносился пуще) и оказавшись чуть ли не до плеча Мизгирю. Пел, сверкая своими громадными, как плошки, золотыми глазищами!

Мизгирь посмотрел в побледневшее от ужаса и восторга лицо Ивашки и вспомнил, как тогда, в страшной Изнанке, взвизгнула Зоя, увидев кота на столбе: «Это же Баюн!»

Кот Баюн, который в сказке бабки Гани умел зачаровывать людей своими песнями!

Немцы и вправду выглядели будто осоловелые. Стояли и покачивались, не успев поднять своё оружие. Хотя наверняка ни слова не понимали. А Баюн – Мурысь! – всё пел-разливался:

– Баю-баюшки, баю.

Сидит котик на краю,

Лижет пяточку свою

Да тешит деточку мою.

Как у нашего кота

Была мачеха лиха,

Она била кота,

Приговаривала:

«Не ходи-ко, коток,

По чужим по дворам,

Не качай-ко, коток,

Чужих детушек,

А качай-ко, коток,

Наше чадушко!»

Что-то громко брякнулось на пол – это выскользнул автомат из пальцев покачнувшегося солдата. На его конопатом лице блуждала блаженная улыбка.

Как и на лицах остальных немцев.

– Баю-баю-баиньки,

Я скатаю валенки,

Я скатаю валенки,

Небольшие, маленьки –

Дитятку по ноженьке,

Бегать по дороженьке…

И тут опомнившийся Ивашка дёрнул Мизгиря за руку:

– Сам-то не чаруйся!

И в два прыжка очутился возле вмурованной в стену небольшой железной дверцы. Ключа в ней не было, но Ивашке стоило только провести по ней вздрагивающей от напряжения ладонью, как дверца распахнулась.

Там-то Мизгирь, вмиг оказавшийся рядом, и увидел свой револьвер с серебряной рукоятью, пронесённый им через пустоши своего разорённого мира. И россыпь старинных патронов подле него.

А потом он увидел такое, от чего его аж замутило, хоть он и прошёл через концлагерь. В отдельной коробке лежали золотые зубы, вырванные с корнями, на которых запеклась кровь. И женские украшения – тонкие браслеты, кольца, какие-то висюльки…

Ради такого вот золота эти твари убивали людей! Обирали мёртвых. Ни в чём не повинных.

Мизгирь сразу вспомнил, как ивашкина срезанная коса упала в мешок – для набивки матрасов, как сказал тогда полосатый цирюльник. И ещё он вспомнил горы детских башмачков в коробках возле крематория…

Пылая яростью, он обернулся к сонно покачивавшемуся коменданту. Тот прикрыл глаза, так же блаженно улыбаясь, как и его солдаты.

– Мразь, – только и выдохнул Мизгирь. А потом приказал Ивашке, точно зная, что надо делать: – Забери у них всё их оружие. И патроны, сколько найдёшь.

Револьвер уже привычно лежал в его руке, снова став её продолжением.

Теперь сам чёрт ему был не брат.

Ивашка опустошал подсумки солдат, срывал с поясов кобуры, хватал автоматы, сгружая всё это добро в сдернутый с плеча одного из немцев вещмешок.

А Баюн всё пел и пел:

– Спи-тко, миленькой,

Да спи, любименькой.

Уж ты внучатко моё,

Да ты прекрасно-дорого.

Ты спи-тко, дитя.

Да ты покрепче спи,

А родитель твоя -

Она уйдет от тебя

На работушку.

Чтобы вас пропитать

Да чтобы вас прокормить,

Надо хлебушко убрать,

Да на коровку накосить.

Надо сенце да соломушку,

Чтобы коровушки доились,

Молочко-то вам-то было.

Баю-баю, баиньки,

Спи-тко, моя заинька,

Да вы ведь сытеньки,

Да накормлены,

Да вы ухожены,

Да вы в люльку

Да спать повалены…

И немцы действительно повалились на пол снопами, скошенные – нет, не сном. Автоматными очередями.

Оставить эту падаль в живых, чтобы они и дальше творили свои злодейства, Мизгирь просто не мог. И не мог пристрелить их из своего револьвера – это значило бы навеки замарать его. Осквернить. И он без тени сомнения или колебания расстрелял гнид из их же собственного оружия.

– Баю-баюшки-баю,

Живёт мужик на краю.

Он не беден, не богат,

У него много ребят.

У него много ребят,

Все по лавочкам сидят.

Все по лавочкам сидят,

Кашку масляну едят…

В ушах у Мизгиря всё ещё звучал бархатный голос Баюна, заглушая даже грохот автоматных очередей, когда они – все трое – вывалились из заветной двери, вновь ставшей простым дуплом, приютом белок и птах, на полянку, лежавшую в лунном сиянии. Кот беспечно скакал впереди, Ивашка волочил тяжеленный вещмешок, а Мизгирь никак не мог разжать пальцев, сведённых, будто судорогой, на прикладе опущенного вниз дулом автомата. В левой руке у него был зажат его собственный револьвер.

– По… годи, – прохрипел он наконец, падая на колени, и его жестоко вывернуло тёмной горькой жёлчью прямо в росистую высокую траву, будто гладившую его по склоненной голове. Или это были Ивашкины прохладные пальцы?

– Мизгирь, Мизгирь, – плача, вымолвил тот, отчаянно глядя ему в лицо. – Ты всё верно сделал!

– Я… знаю, – прошептал Мизгирь, кривясь и кое-как утираясь ладонью. Во рту стоял медный привкус крови. – Знаю… Они мрази. Нельзя, чтобы они… были. Но они всё равно же люди.

Ивашка лишь покачал головой и строго повторил, подставляя Мизгирю плечо, помогая подняться с земли:

– Ты всё верно

1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 28
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?