Легенды Этриуса: Все печали из-за орков - Александр Викторович Крылов

нам не нужен. Клянусь Буршой и Агарзуком, еще одна такая выходка и я всерьез возьмусь за ваше воспитание — исхлещу спины плетью не только ему, но и вам, — вглядываясь в полумрак просторного зала, сказал мучитель, — О свободе и не мечтайте! Зачем вас кормить, если вы работать не хотите? А? Не знаете. Чтоб завтра рано утром, как взойдет солнце, сразу включились в работу, не дожидаясь, пока я за вами надсмотрщика закреплю, чтоб он за каждым вашим шагом смотрел. Так?

Ответа не последовало.

— Будем работать или нет? — сменил тон мучитель.

— Вы избили его! Зачем? Отпустите его, раз он вам не нужен, — ответила девушка.

— Нет. Никто не уйдет отсюда, пока работа не будет закончена. Куда вообще вы все рветесь? Здесь ваш новый дом — привыкайте. Я не хотел проявлять жестокость, но мальчишка разозлил меня. Мы все почти успели подружиться, вы делали успехи, но этот безумец явился сюда в одиночку и вбил вам в головы какую-то чушь. Даже большой отряд стражников вас не спасет! Мы перебьем их всех. Так вы будете работать? Или мне поморить вас голодом немного, а потом приготовить вам рагу с овощами из мальчишки? — повторил свой вопрос мучитель.

— Будем, будем, — оскорблено выпалили пленница и с досадой вздохнула.

— Нет. Не так. Как нужно отвечать? — с издевкой уточнил он.

— Да, хозяин. Мы будем служить тебе, — сухо ответила девушка.

— Хорошо. Отдыхайте. Доброй ночи, — довольно ответил мучитель, захлопнул дверь, накинул на нее засов и пошел по дорожке прочь, тихо зашуршав мелкими камнями.

— Глупый мальчишка! Зачем он сюда сунулся, его теперь убьют, — обреченно прошептала пленница, сидя в полумраке на полу у двухъярусной кровати. Она плавно подтянула ноги к груди, схватилась за голову обеими руками и тихо застонала.

— Ну, ты сама хоть не убивайся так, — подскочила к ней еще одна девушка, упала возле нее на колени, обвила ее шею руками и нежно прижала к себе, — Все будет хорошо. Нас кто-нибудь обязательно спасет.

— Никто нас не спасет, Софи. Пойми. Разведка окончится провалом, а все кто отважатся штурмовать эту неприступную крепость, погибнут. Будет чудо, если кто-то узнает об этом жутком месте, выживет в бою, ему удастся спастись бегством и сообщить генералам Ларгиндии, тогда сюда пришлют достаточно стражников, чтоб они могли расправиться с врагами. Но в любом случае, нас уже не спасут. Мы заложницы и когда злодеев прижмут к стенке, мы с тобой послужим для них щитами. Я попросила Тима сообщить стражникам о том, что меня похитили, а он решил проследить за краглами, желая выяснить, куда именно они направляются. Мальчишка. Они его почти сразу заприметили, хоть он держался от них на почтенном расстоянии. Меня передали часовому и сразу же погнались за ним. У него не было шансов улизнуть от двух крепких мужиков. Хорошо еще, что он до дома не успел добраться, иначе они и всю его семью бы перебили.

— Не ругай его. Тим смельчак и вовсе не мальчишка. А почему краглы не вернулись сразу, когда поймали его? Почему ждали несколько дней, чтоб доставить его сюда? Мне хочется верить, что их разоблачил кто-то еще, но они сбежали и ненадолго затаились. А если Тим ничего не знает, и краглы попались, если нас уже ищут стражники и скоро будут здесь?

— Маловероятно. Когда Карахабар оставил меня без присмотра и ушел по делам, наверное, на встречу с краглами, прибежал Тим и развязал мешок. Я сразу и попросила его оставить меня на месте, срочно разыскать стражников и рассказать о том, что меня похитили. Он уставился на меня, как кот на сметану, начал развязывать веревки, и пока я на него не закричала, он меня и слушать не желал.

— Так он был перепуган не меньше тебя и ничего не понял. Ох, надо было повторить.

— Некогда было повторять. Если бы Карахабар увидел его, то убил бы на месте.

— Тогда, и правда, никто не поможет, если нам остается надеяться только на нашего смельчака Тима.

— Совсем наоборот, Софи. Теперь ему нужно надеяться на нас. Если мы не будем слушаться Тагарахтара, то орки и с нами плохо начнут обращаться, и мальчишку убьют. Мне необходимо взять себя в руки и отдохнуть перед предстоящей работой, но у меня руки дрожат, и я не могу ничего с этим сделать. Как мне работать в таком состоянии? Мы пропали.

— Представляешь, как мне тут было страшно одной без тебя? Но у тебя есть я. Не бойся. Завтра так и скажем этому злодею, чтоб он нас не запугивал и Тима не мучил, а то мы в такой обстановке работать не сможем. Завтра подучишь меня? Ты будешь руководить, а я буду твоими руками, — обнадежила подружку Софи.

Растроганная ее словами пленница, еще несколько раз всхлипнула, устало опустила голову на ее плечо и закрыла глаза. Жаловаться в целом девушкам было не на что — они сытые, в тепле, рядом мягкая кровать, вдвоем не так страшно, как одному, если и накажут то не их, а чем заняться всегда найдется. Все не так уж плохо, учитывая, что девушки находятся в плену. Вот только в такой своеобразной жизни никаких позитивных перемен не предвидится и невинные мечты о счастливой семейной жизни, любимой работе и счастливой старости в окружении любящего мужа, детей и внуков никогда уже не сбудутся. А ужаснее этой печальной участи для двух несчастных девушек представлялась чья-либо новая попытка спасти их из лап злодеев, ведь в случае ее неудачи, пленниц попросту убьют.

Глава 13. Призрак в трактире

Дойдя от начала до конца по слабо освещенной светом из окон домов улице, на которой по утверждению стражника этой ночью должен дежурить Боб, Семен невольно зашел в шумный трактир. Веселый смех и крики, нарушающие ночную тишину, манили к себе портного, а уж добросовестный блюститель порядка тем более не остался бы в стороне и держался бы поблизости, чтобы при необходимости утихомирить веселых ночных гуляк. Однако когда Семен оказался внутри шумного заведения, у него не возникло сомнения, что не только словами, но и силой благотворно повлиять на процесс достигшего самого разгара веселья окажется не простой задачей даже для такого могучего силача и непоколебимого смельчака, как Боб, каким со слов ювелира он представлялся портному.

В дальнем углу играли на своих музыкальных инструментах бродячие артисты. Приткнуться было не куда. Все столики были заняты, а на одном из них в центре зала в окружении небольшого скопления разгоряченных