Помолвка в прямом эфире - Анна Ченгери

Он наклонился к ней, и его нос зацепил ее очки. Они оба невольно повернулись и сразу же столкнулись носами.

— Не лучше ли будет снять их, — предложил Марк.

Она принужденно улыбнулась.

— Наверное, все равно они не понадобятся — я закрываю глаза.

Несколько прядей упало ей на лицо. Он улыбнулся. Новая прическа действительно шла ей, а без очков ее милое лицо можно рассматривать в свое удовольствие и без помех.

— Юльчик, — вздохнул он.

Нет, их первый поцелуй не будет прелюдией к поцелуям ФФ. Это их поцелуй.

Он взял ее лицо в свои ладони и прижался губами к ее губам, нисколько не удивившись, какие они мягкие и сладкие.

Что-то пошло не так. В ее планы не входило соблазнять его. Она хотела только поцеловать его, чтобы выяснить, не возникнет ли между ними волшебство, которое многие называют простой химией.

Ответ был однозначен: да! Да! И еще раз да!

Но что теперь?

Что-что? Теперь ясно как день: они просто созданы друг для друга.

А что с Марком? Почему он не шелохнется? Уж не уморила ли она его ненароком? Может, лучше не давить на него? Она немного отодвинулась от него. Он вздохнул. Слава Богу, жив!

«Интересно, а что чувствует он?» Он все еще молчал. Нехороший знак. Может, ей надо сказать что-то первой? Нельзя делать вид, что ничего не случилось.

— А сейчас мы можем поесть? — («Более глупого не придумать даже ей!»)

Он взглянул на нее одним глазом. И тут же закрыл его, застонав.

Юлька решилась встать, но ноги не держали ее, и она плюхнулась на ковер.

Марк подкатился к краю постели и посмотрел вниз:

— Что ты там делаешь?

— Представления не имею. А ты что?

— Думаю, нам надо объясниться.

Для нее существовало только одно объяснение. Но у него, кажется, наготове другое.

— Все вышло из-под контроля, извини, — промямлил Марк.

— М-м?

— Очевидно, мы выпили слишком много.

— Не морочь голову — всего чуть-чуть, и то красного вина.

У нее подступили слезы: на его лице читается явная паника. Он дает понять, что все произошло случайно и не надо придавать этому большого значения. Главное событие ее жизни он хочет приписать воздействию вина.

Юля лихорадочно собирала свои вещи.

— Если мы посмотрим на случившееся как взрослые люди, то увидим, что это событие никак не повлияет на наши деловые отношения…

Она уставилась на него. Этот идиот хочет убедить ее в том, что в их занятиях любовью — самой настоящей любовью! — нет ничего необычного и они не должны повлиять на их деловые отношения! Она сейчас убьет его!

А она так любит его!

Собрав вещи, она исчезла в ванной.

— Юльчик, что же ты молчишь? — донеслось из спальни.

Она выскочила из ванной и ударила его полотенцем.

— За что? — завопил он.

— Ничтожество!

— Звучит очень даже по-детски! — ухмыльнулся Марк.

— Ну и что? Не волнуйся, через пару дней я тоже буду над этим смеяться!

В безумной спешке она искала туфли.

— Ты не хочешь быть разумной?

Разумной?! После того как простой поцелуй привел к самой потрясающей ночи любви в ее жизни?! Наверняка сестры или та же Ларисон были бы разумны в такой ситуации, но только не она! Увольте!

Ей захотелось умереть. Но сначала она найдет эти проклятые туфли. А, вот одна. Она натянула ее и, прихрамывая, забегала в поисках другой.

— Давай поговорим!

— Мне нечего сказать тебе! — Отыскалась наконец и вторая. — Если хочешь, я поблагодарю тебя за науку. Спасибо! Но больше в твоей помощи не нуждаюсь!

Марк побагровел от гнева. Она видела его всяким. Но таким злющим никогда.

Поймав ее за локоть, он возмущенно потребовал:

— Забери свои слова назад!

Но Юля была так обижена и расстроена, что крепче сжала зубы, давая понять, что и в мыслях у нее нет брать что-то назад.

— Если ты думаешь, что готова к свиданию с ФФ, то сильно заблуждаешься!

— Почему бы и нет?! Я намеревалась только целоваться с ним, но теперь я знаю, как это бывает, когда перестаешь контролировать себя! Кстати, а как ты считаешь? По десятибалльной шкале я заслуживаю хотя бы оценки семь?

— Помолчи! Пойми!.. Я не могу…

Ей совсем не хотелось слушать, что он там может или не может!

Ей хотелось только одного: уйти как можно скорее!

— Отпусти меня! — процедила она сквозь зубы. Марк не сдвинулся с места. — Ну, пожалуйста.

Он ослабил хватку. Юльчик выскочила за дверь, захлопнув ее с оглушительным треском.

Ему срочно необходим холодный душ. Иначе не разобраться.

На глаза ему попалась ваза. Подарок матери на новоселье. Ваза была льдисто-голубой и такой же холодной, как его родственники. С яростью он запустил вазой в стену. Не полегчало.

Стоя под ледяными струями, Марк лихорадочно соображал, как же получилось, что он затащил в постель именно Юльчика, единственную женщину, которая ему небезразлична. Как же им теперь быть? Как строить отношения, когда оба знают, как им хорошо в постели.

На эти вопросы у него не было ответа.

Но один вопрос встревожил его больше других.

Уж не влюбился ли он?

— Ты знаешь, было такое ощущение, что он не жаждет меня целовать, — докладывала Анжелика, нанося румяна на щеки подруги.

Ее встреча с ФФ передавалась вчера в записи. Это было второе свидание из четырех. Сегодня ему предстояло рандеву с Юлией — и запись. После последнего свидания с Ларисой он объявит, кто же выйдет в финал.

Юля сидела в салоне Лео. Кокетливый сиреневый халатик был наброшен на голубое шелковое платье. Она покупала его самостоятельно, потому как Анжелику срочно вызвал Лео: его визажистка не справилась с макияжем невесты, и, дабы несчастную без макияжа не постигла трагическая участь быть брошенной у алтаря, «истинный художник» полетел на помощь.

Слава Богу, что и Лео, и Анжелика освободились к ее приходу. Что ей сейчас нужно — так это прическа от Лео и макияж от Анжелики. Юля знала, что от того, как она будет выглядеть сегодня вечером, зависит ее будущее.

Она не сомневалась, что Марк непременно увидит передачу, и не хотела, чтобы он понял, какими были для нее прошедшие недели. Поэтому она выбрала голубое платье. Голубой цвет, считала она, означает стабильность.