Излучающие Силу. Наследие Пангеи - Магда Удилова

— Ты был там в момент появления меня на свет? — удивилась Поплавская.

— А что тут такого? — пожал плечами Сергей. — Мы все знали, что случится при рождении, и должны были скрыть это. Вот только наших совместных сил… всех четверых, потому что в процессе подключились и Лака, и Зантия, испуганные силой твоего дара… сил наших не только не хватило удержать твой выплеск, но ты ещё умудрилась и поглотить их, преобразуя энергию на манер тех же абасов. Вот только взяв её, ты её переработала и добавила к уже имевшемуся объёму, и всё это в считанные секунды.

— И что это значит? — ошарашенно уточнила Светлана, откидываясь на спинку кресла. — Я что, сродни… монстру?

— Даже не смей так себя называть! — разозлился Сергей, поворачиваясь всем корпусом к девушке. — Ни абасы, ни ты, ни я — мы не монстры! Мы просто те, кто может чуть больше, чем остальные. И да, мы имеем разные формы с теми же диями, алами, джинами, эльфами и прочими, прочими, прочими существами… но все мы имеем право на жизнь, потому что каждый из нас — это личность, это мыслящий видум с чувствами, желаниями и совестью. Ясно?

— Да, кажется — да, — проговорила Света, вдумываясь в слова странника.

— Вот и отлично! Тогда слушай дальше. На выброс уже через сорок минут приехал Орний Трай, видевшийся с Лакой не раз на военных сборах и хорошо знакомы с его семьёй. Он был в шоке, но, тем не менее, горел восстановить справедливость. Мы не знали, успел ли он сообщить о возмущении энергии в Алварион, но при любом раскладе, нас могли раскрыть. И тогда я убил его, а Лака превратил его труп в чёрный дуб на опушке леса, чтобы душа его переродилась.

Сергей неосознанно, погрузившись в события того времени, машинально сжал кулаки и слегка прикрыл глаза, снова переживая то время.

— Это тяжкое бремя, но, чтобы спасти друзей и тебя, я готов был на это, и пошёл бы на подобное снова, — заговорил он минуту спустя. — В тот день мы с Лакой поклялись, что придём друг другу на помощь в любую минуту, если потребуется. А я, ко всему прочему, дал обещание, что, если вдруг его не станет, продолжу защищать и тебя. Почему-то он считал, что это самое важное — дать тебе вырасти вне влияния и Алвариона, и Балориании, чтобы ты сама принимала решения и не принадлежала ни одному из этих миров. И, если честно, я думаю, так и должно было быть.

Он снова помолчал, затем, встав и откинув упавшие на глаза волосы пятернёй на затылок, стал прохаживаться у костра взад-вперёд.

— Очередной переезд был затеян, чтобы затеряться как можно глубже и дальше, и потому Зантия предложила перебраться к востоку…

— А почему вы вообще находились в пределах России? — поинтересовалась девушка внезапно. — Не проще было бы перебраться на острова или в Австралию, или ещё-куда-то?

— Во-первых, я и Дайя прикреплены были к Граням России, — начал объяснять Сергей, — а без нашего участия твоим родителям было бы сложнее скрывать своё положение. Во-вторых, Евразия — самый густонаселённый материк, но плотность людей в этой стране пониже. Потому что территория огромна и разнообразна по климату, фауне, национальностям. Тут запросто можно прожить не одну, десять жизней — и никто тебя не вычислит, если не сдашься.

— А как же отпечатки пальцев? — прищурилась Света с улыбкой.

— А ты не нарушай закона, — так же с улыбкой ответил Сергей, присаживаясь перед девушкой на корточки. — Но всё это мелочи. Основная причина в том, что только Евразия сохраняет свои очертания одинаковыми во всех трёх мирах. Хотя, конечно, не отвечаю за Балорианию. А вот в Алварионе — они практически идентичны.

— А как же Северная и Южная Америки? Там тоже примерно, как и у нас.

— У нас там нет таких континентов, — признался Сергей с грустью в голосе. — у нас вместо них целая шесть материков и более двух десятков архипелагов. Поэтому количество стражей — и количество Граней — там впятеро больше, чем в каждой евразийской стране, вместе взятых.

Он потёр ладонями лицо и вернулся в кресло.

— Когда твой отец исчез, у Зантии началась мания преследования, — продолжил мужчина. — Никто из нас не верил, что он мог утонуть в том проклятом озере! Потомок алов — и погибнуть в воде? Полная чушь. Все их прямые наследники от рождения умеют плавать. И ещё как! Так что я отправился на озеро и попытался отследить его ауру. Но она обрывалась на берегу после десятка ломаных линий, остававшихся от следящего заклинания — а потом разорвавшегося мириадами точек. Это значило только одно: его больше не стало, он рассеялся среди окружающего пространства, развоплощён. Мой результат не утешил Зантию, но позволил ей оплакать любимого. Я и Дайя уговаривали её переехать на новое место, ведь убившие Лаку могли бы наткнуться и на неё. Но она отказалась. Сказала, что устала скрываться. Что будь всё как будет. В общем, потихоньку сходила с ума от горя. Я перевёлся на ближайшую грань, чтобы всегда быть поблизости. И оказался прав. Я первым узнал о пожаре и вынес тебя из огня, но вернуться за Зантией просто не смог: кто-то схлопнул заклинание удержания вокруг вашего дома, чтобы всё в его пределах, выгорело до тла. Получается, что и тебя я чудом успел забрать! Мы могли бы погибнуть в том доме все вместе.

Сергей на какое-то время задумался, а потом, резко вскинув глаза на Светлану, произнёс:

— Так, вот: я не уверен, что дом подожгли балорианцы, потому что, будучи стражем Грани, сам пропускал днём ранее через неё десятку воителей. И эта же десятка год назад прошла в Итори в день смерти Лаки, я узнавал. Возможно, это никак не связано. Но пока я не найду обратных фактов, эта десятка на подозрении.

— А кто её возглавлял? — спросил Михей, выступая вперёд из-под ивы так неожиданно, что Сергей и Света откровенно вздрогнули.

— Давно ты здесь? — приговорил мужчина, откидываясь на спинку кресла.

— Прилично, — пожал плечами страж, подходя к третьему креслу и устраиваясь в нём. — Так кто был во главе десятки? Я могу выяснить больше, будучи Стражем, чем странник, скачущий по граням от нечего делать.

— Это сарказм? — уточнил Сергей.

— И ещё какой! — усмехнулся Михей. — Теперь-то после того, как я узнал причину, почему ты так часто менял место службы, ты уже для меня "не тот парень, который даже личину толком сменить не может".

— Так