Дочь тумана и костей - Лэйни Тейлор

— Я найду его, — сказала Кару. — И в скором времени вернусь с карманами, забитыми человеческими зубами. Ха. Готова поспорить, подобных слов еще никто в мире сегодня не произносил.

Торговец желаниями ничего не ответил. Уже стоя в коридоре, Кару, заколебавшись, сказала:

— Бримстоун, я хочу, чтоб ты знал… Я никогда бы вот так просто не покинула тебя.

Он поднял свои крокодильи глаза, затуманенные от усталости, и ответил:

— Ты не можешь знать, как будешь поступать в будущем, — его рука вновь потянулась к косточке, висящей на шее, — и я не буду требовать от тебя выполнения обещанного.

Исса закрыла за ней дверь. Даже оказавшись в Марокко, Кару не могла отделаться от тревоги видеть его таким. Ощущение, что происходит что-то очень плохое, окончательно выбивало ее из колеи.

Акива увидел, как она выходила. Он как раз направлялся к порталу и был всего в шаге от него, когда дверь открылась, выпустив обжигающий поток магии, аскомой коснувшейся его зубов. Через порог шагнула девушка с волосами цвета немыслимой лазури. Не заметив его, погруженная в свои мысли, она торопливо прошла мимо.

Он не проронил ни слова, лишь стоял и смотрел, как она уходит, и уже скоро ее фигура и развевающиеся синие волосы скрылись за поворотом.

Одернув себя, он повернулся лицом к порталу и положил руку на дверь. Шипение, запах гари, еще дымящийся отпечаток руки — и все было кончено — это была последняя дверь, на которую ему нужно было поставить отметину. В других уголках мира Азаила и Лираз тоже должны были подходить к концу и собираться лететь на крыльях в Самарканд.

Акива уже приготовился взмыть вверх и начать завершающую фазу своего путешествия, встретившись с ними перед возвращением домой. Но прошло мгновенье, потом еще одно, а он все стоял, глядя в сторону ушедшей девушки.

Сам того не осознавая, он последовал за ней.

"Как может такая девушка" — подумал он, поймав взглядом впереди себя ее волосы, синим огнем полыхнувшие в свете фонаря, — "быть связана с химерами?"

Судя по другим клиентам Бримстоуна, все они были порядочным зверьем с бездушными глазами. От них несло скотобойней. Но она? Такая потрясающе красивая, живая и яркая. Хотя, надо признать, не этим привлекла его внимание.

Все подобные Акиве обладали исключительной красотой, поэтому внешняя привлекательность для них ровным счетом ничего не значила.

Что же тогда заставляло его следовать за ней, когда необходимо было спешить, чтоб завершить миссию?

Он не мог ответить. Как будто кто-то нашептывал ему не упускать ту девушку.

Рынок в Марракеше был тем еще лабиринтом, около трех сотен тупиковых переулков здесь сплетались между собой, напоминая ящик, полный змей. Но девушка, похоже, точно знала куда идти. Она остановилась всего лишь раз, чтобы провести пальцами по ткани, и Акива замедлил шаг, отходя в сторону, чтобы получше разглядеть её.

Её бледное миловидное лицо было задумчивым, а глаза наполнены грустью. Но вот к ней обратился продавец и это лицо осветилось улыбкой. Девушка с легкостью ответила продавцу, её слова вызвали у него смех, и они еще некоторое время продолжали переговариваться, добродушно подтрунивая друг над другом. Она хорошо говорила на Арабском, гортанно, будто мурлыкая.

Акива следил за ней подобно ястребу, неподвижно застыв. Еще несколько дней назад люди были для него подобны мифу, а теперь он здесь, в их мире. Ему казалось, будто он попал на страницы книги, которая ожила, цвета стали ярче, а ароматы и запахи насыщеннее, отчетливее стали грязь и хаос — и сквозь всё это, словно фея из сказки, плыла девушка с лазурными волосами. На неё даже свет падал по-другому, не так как на других людей, и воздух, казалось, замер вокруг неё. Как будто все вокруг было создано для нее, главной героини этой книги.

Кто же она?

У него не было ответа, но интуиция подсказывала, что, кем бы не была эта девушка, она не являлась одним из мрачных жнецов Бримстоуна. Она была (он был абсолютно уверен) — чем-то совсем иным. Не отводя пристального взгляда, Акива крался за ней, прокладывая путь сквозь торговые ряды рынка.

Кару шла, сунув руки в карманы, пытаясь избавиться от беспокойства о Бримстоуне. Вся та фигня насчет "решила стать свободной" — о чём это он вообще?! От всех этих мыслей у неё возникало ощущение надвигающегося одиночества, словно она была осиротевшим зверьком, которого выходили добрые самаритяне и со дня на день должны были выпустить в дикую природу.

И ей, подобно этому зверьку, совсем не хотелось обретать свободу. Хотелось, чтоб ее оберегали. Хотелось принадлежать какому-то месту и семье. И чтобы так было всегда.

— Мисс Леди, подходите, здесь найдете магическое исцеление для опечаленных внутренностей, — кто-то окликнул ее, и Кару, не в силах сдержать улыбку, задумчиво покачала головой.

"А как насчет опечаленного сердца?" — подумала она. — "Существует ли такое лекарство? Все может быть."

Здесь, среди шарлатанов и докучливых зазывал, можно было наткнутся на настоящую магию. Она знала о писаре, одетом во все белое и выводившем пером письма мертвым (и письма доходили до адресата). А еще здесь жил старый сочинитель, продававший свои идеи писателям, за что они отдавали ему один год своей жизни. Кару довелось видеть собственными глазами туристов, которые, абсолютно не веря, посмеиваясь, подписывали предложенный им контракт. А она верила, ведь в своей жизни видела вещи куда более странные.

Постепенно ее настроение начало улучшаться. Сложно было хандрить в таких местах как это. Некоторые дерби (так здесь называли улочки, зачастую выполнявшие функцию торговых рядов), казалось, были задрапированы коврами, другие — в свежевыкрашенный шелк, с яркими вкраплениями красного и кобальтовой сини, задевавший головы прохожих. Языки наводняли воздух как щебет экзотических птиц: арабский, французский, наречия многочисленных племен. Женщины криками загоняли детей домой в постель, а старики, касаясь тюрбанами, стояли у дверей и курили. Льющийся трелями смех, запах корицы, рев ослов и цвета. Пестрое море цвета повсюду.

Кару шла по направлению к Джима-эль-Фна — площади, которая была нервным центром города, бурлящая ярмарка представителей человечества: заклинатели змей и танцоры, ребятня с пыльными босыми ногами, карманники и неудачливые туристы, обкраденные ими, торговцы в продуктовых палатках, чей ассортимент начинался апельсиновым соком и заканчивался жаренными овечьими головами. Выполняя другие поручения, Кару всегда поскорее спешила обратно к порталу, но в Марракеше она наоборот любила задержаться и погулять по улочкам, выпить мятного чая, сделать зарисовки, прошвырнутся по маленьким магазинчикам и купить заостренные шлепанцы или серебряные браслеты.

Хотя сегодня она не будет задерживаться. Бримстоун явно хотел заполучить эти зубы поскорее. Кару подумала об опустевших баночках, и ее начало терзать отчаянное любопытство. Что же все-таки происходит? Что? Она пыталась отвлечься от этих мыслей. Ей необходимо было найти расхитителя могил, а он был очень осторожным и умел шифроваться как никто другой.