Дочь тумана и костей - Лэйни Тейлор

Рынок животных в Сайгоне был одним из наименее любимых ею мест земного шара. Котята в клетках и немецкие овчарки, крысы, бурые медведи и азиатские обезьяны — все они продавались в качестве еды.

Мать мясника — противная старая карга собирала зубы этих несчастных животных и хранила их в погребальной урне, а Кару, по истечении нескольких месяцев, приходилось забирать их, закрепляя сделку глотком кислого рисового вина, заставлявшего ее желудок сжиматься.

Среда: Северная Канада. Два охотника из племени Атабасков, целый мешок волчьих зубов.

Четверг: Сан-Франциско. Молодая блондинка — герпентолог с целой коллекцией тайно собранных зубов змей, ставших жертвами ее неудачных экспериментов.

— Знаешь, ты и сама могла бы приходить в магазин, — раздраженно сказала ей Кару. К завтрашнему дню ей необходимо было нарисовать автопортрет, и потому несколько лишних часов ей совсем не помешали бы.

Существовало целое множество причин, по которым торговцы не могли попасть в лавку Бримстоуна. Одни потеряли эту привилегию вследствие плохого поведения, другие не прошли ветеринарного осмотра. А многие просто боялись надевать на шею змею, что, понятно, в данном случае проблемой не являлось, так как эта ученая проводила огромное количество времени со змеями по собственному желанию.

Герпентолог пожала плечами:

— Я как-то раз попыталась. Женщина-змея чуть меня не убила.

Кару с трудом подавила улыбку. Она знала, в чем дело. Исса крайне враждебно относилась к людям, убивавшим рептилий, и имела привычку, разозлившись, побуждать своих змей затягиваться плотной петлей на шеях таких торговцев, доводя их до полуудушения.

— Ну, ладно. — Кару отсчитала двадцатки, составившие порядочную пачку. — Но, к твоему сведению, если ты все-таки отважишься прийти, Бримстоун даст тебе желания, обладающие куда большей силой. — К величайшему огорчению Кару, Бримстоун не поручал ей самой расплачиваться желаниями.

— Может, в следующий раз.

— Выбор за тобой. — Кару пожала плечами, и, слегка кивнув, ушла. Она направилась назад к порталу и, проходя через него, заметила выжженный отпечаток ладони с наружной стороны двери. Девушка намеревалась сказать об этом Бримстоуну, но он принимал торговца, а ей предстояло еще выполнить домашнюю работу, так что она не стала ждать и сразу отправилась домой.

Кару полночи корпела над автопортретом, потому в пятницу была никакая и надеялась, что Бримстоун не потребует снова мчаться невесть куда, выполняя очередное задание. Обычно он не посылал за ней больше двух раз в неделю, но на этой неделе количество вызовов уже достигло четырех.

Утром, рисуя старину Виктора, на котором из одежды красовалось только боа из перьев (вид, чуть не вызвавший у Сусанны предсмертные корчи), Кару беспрерывно поглядывала на окно. И потом, на протяжении всего вечера в рисовальной студии, она всё боялась, что в любую минуту может появиться Кишмиш. Но этого не произошло, поэтому после школы она ждала Сусанну, укрывшись под навесом над входом в лицей от моросящего дождика.

— Глазам своим не верю, — сказала её подруга, — да это же Кару. Народ, вы только посмотрите на неё. Всё реже и реже удается наблюдать это неуловимое существо в его естественной среде обитания.

Кару заметила явный холодок в её голосе.

— Траванемся? — предложила она с надеждой.

После такой сумасшедшей недельки, что выдалась у неё, Кару просто хотелось чего-нибудь обычного: зайти в кафе и утонуть в его мягких диванах, посплетничать и посмеяться от души, сделать пару набросков и выпить чая и… наверстать упущенное в своей "нормальной" жизни.

Сусанна одарила ее своим коронным номером с выразительным выгибанием бровей:

— Не уж то, никаких поручений на сегодня?

— Нет, хвала Господу. Ну же, пошли, я мерзну.

— Ну, не знаю, Кару. Может, у меня самой есть неотложные тайные поручения.

Кару прикусила щеку, раздумывая что бы ответить. Благодаря Бримстоуну она слишком хорошо знала, что ощущаешь, когда близкие люди не посвящают тебя в свои тайны, и просто ненавидела себя за то, что вынуждена делать тоже самое по отношению к Сусанне. Разве дружба может строиться на отговорках и лжи?

Взрослея, Кару думала, что из-за постоянной необходимости лгать ей просто не суждено завести друзей. Особенно тяжелым в этом плане было время, когда Кару жила в лавке — сюда ж никого не пригласишь просто поиграть!

Каждое утро она выходила через портал на Манхэттан и шла в школу, вслед за школой были тренировки по карате и айкидо, после которых, уже вечером, она возвращалась обратно в лавку.

Дверью портала служила старая заколоченная дверь заброшенного здания в Ист-Виллидж и, когда Кару училась в пятом классе, её подружка по имени Белинда, увидев как она входит в эту самую дверь, решила, что Кару бездомная. Видимо, Белинда рассказала об этом родителям, а те учителям и, так как Кару не смогла предоставить в кротчайшие сроки Эстер (свою поддельную бабушку), ею тут же занялись органы опеки.

Её тут же поместили в приемную семью, из которой она сбежала в первую же ночь, чтобы никогда их больше не видеть.

После случившегося была новая школа в Гонконге и дополнительные предосторожности при пользовании портала. Это означало, что приходилось еще больше лгать, а это автоматически исключало появления настоящих друзей.

Теперь она уже была достаточно взрослой, чтобы бояться быть пойманной социальной службой, но что касается друзей, то здесь Кару словно ходила по тонкому льду. Сусанна была лучшей подругой, что у неё когда-либо была, и Кару не хотела её терять.

Она вздохнула.

— Прости меня за эту неделю. Это было просто сумасшествие какое-то. Это работа…

— Работа?! С каких это пор ты работаешь?

— Да, я работаю. А на что, по-твоему, я живу? На дождевой воде и духовной пище долго не протянешь.

Она надеялась заставить Сусанну улыбнуться, но подруга, глядя на неё, лишь сощурилась:

— Откуда мне знать, на что ты живешь, Кару? Мы уже столько дружим, а я еще ни разу не слышала от тебя ни про работу, ни про твою семью или что-нибудь в этом роде…

Проигнорировав ту часть, где говорилось про "семью и или что-нибудь в этом роде", Кару ответила.

— Ну, это не то чтобы работа. Я просто на побегушках у одного парня. Доставляю кое-что, встречаюсь с людьми.

— ЧТО!? Типа, как наркодилер?

— Господи, Сюзи, ты что серьезно? Он… коллекционер. Вроде.

— Да неужели?! И что же он коллекционирует?

— Да так, разное. Да кого это волнует?

— Меня волнует. Мне интересно. Всё это звучит очень подозрительно, Кару. Ты же не замешана ни в чем таком? В подозрительном?

"О, нет, Ничего такого," — с сарказмом подумала Кару.

Глубоко вздохнув она сказала: