Дочь тумана и костей - Лэйни Тейлор

Она тут же почувствовала, как что-то липкое коснулось её шеи. Кару передернуло от отвращения. Это был язык. Разгат получил, чего хотел — попробовал её на вкус. Услышав отвратительное причмокивание, она вскочила на ноги, оставляя расхитителя стоять на коленях. Всё, с неё довольно! Она собрала зубы и схватила свой альбом.

— Постой, пожалуйста, — плакал Айзиль. — Кару, прошу тебя.

В его мольбе слышалось такое отчаяние, что она заколебалась. С трудом встав, он выудил что-то из кармана и протянул ей. Плоскогубцы. Они выглядели проржавевшими, но Кару точно знала, что это не ржавчина. В его ремесле это обычное орудие труда, которое было покрыто тем, что осталось от мертвых ртов.

— Умоляю тебя, моя дорогая, — сказал он. — Больше некому.

Она сразу же поняла, что он имел в виду и потрясенная отступила назад.

— Нет, Айзиль! Господи! Ответ — НЕТ!

— Только бруксиз поможет мне! Сам себя спасти я не могу! Я уже растратил все свои зубы. Чтобы отменить моё дурацкое желание, нужен еще один бруксиз. Ты могла бы загадать желание и избавить меня от этого мучения. Пожалуйста, прошу тебя!

Бруксиз. Это желание обладало большей силой, чем гавриэль. Цена на него была исключительной — заполучить бруксиз можно лишь расплатившись за него собственными зубами. ВСЕМИ зубами. Причем вырвать их необходимо было самостоятельно.

От одной только мысли об этом у Кару голова пошла кругом.

— Не будь смешным, — прошептала она, потрясенная тем, что он вообще осмелился просить её о таком.

Но что взять с полоумного, а сейчас он определенно таким и казался. Развернувшись, она вышла из кафе.

— Я бы не стал просить, ты же знаешь, не стал бы, но это единственный способ! — Прокричал ей вслед Айзиль.

Кару быстро шагала прочь, опустив голову и не оглядываясь. И продолжала бы в том же духе, если бы не отчаянный вопль, раздавшийся за её спиной. Этот истошный крик прорвался сквозь хаос Джема-эль-Фна и моментально заглушил все звуки вокруг. Это было душераздирающее причитание, высокое и пронзительное. Кару никогда раньше не слышала ничего подобного.

И это определенно был не Айзиль.

Странный, сверхъестественный вой нарастал, пока не превратился в язык — в шуршащий и шелестящий, без твердых согласных. Звуковые модуляции превратились в слова, но даже Кару был незнаком этот язык, а ведь у её коллекции больше двадцати. Она обернулась, как и люди вокруг неё, которые вытягивали шеи, чтобы получше рассмотреть происходящее. Тревога на их лицах сменилась ужасом, когда они увидели источник звука. Теперь и она увидела. Тварь на спине Айзиля больше не была невидимой.

Чуждый Кару, этот язык был знаком Акиве.

— Серафим, я вижу тебя! — зазвенел голос. — Я знаю тебя! Брат, брат мой, я отбыл свое наказание. Я сделаю всё, что угодно! Я покаялся, я уже достаточно наказан…

Акива непонимающе уставился на существо, материализовавшееся на спине старика.

Абсолютно нагое, с раздутым туловищем и тонкими руками, которые плотным кольцом сжимались на шее старика. Ноги болтались бесполезными плетенками, а голова раздулась и стала фиолетовой, как будто к ней прилила вся кровь и она вот-вот взорвется. Это существо было просто омерзительно. И то, что оно говорило на языке серафимов, казалось кощунством.

Абсолютная невообразимость происходящего заставила Акиву застыть в недоумении, пока услышанное далее не повергло его в шок.

— Брат мой, они сорвали с меня крылья!

Тварь смотрела на Акиву. Оно убрало одну руку с шеи старика и потянулась к нему в немой мольбе.

— Вывернули мои ноги так, что мне приходилось ползать по земле, как насекомому! Прошло тысяча лет! Тысяча лет, как я был изгнан, но теперь ты пришел, ты пришел забрать меня домой!

Домой?

Нет. Это невозможно.

Одни люди шарахались в стороны при одном взгляде на существо. Другие же таращились на Акиву. Заметив это, он горящим взглядом окинул толпу. Кто-то отступил, бормоча молитвы. А затем его глаза остановились на девушке с синими волосами, стоявшей от него на расстоянии около двадцати ярдах. Она была спокойна, резко выделяясь на фоне неразберихи, творившийся в толпе.

И она смотрела в ответ.

* * *

В подведенные черным глаза на лице, бронзовом от загара. Огонь, горящий в них, казалось, посылал искры и зажигал воздух вокруг него. Кару дернуло как от удара током — это был не просто испуг, а цепная реакция, прокатившаяся по ее телу и вызвавшая огромный выброс адреналина. Она внезапно почувствовала необыкновенную дикую легкость от четкого осознания — сражайся или беги.

"КТО?" — бешеным пульсом билась в ее голове мысль, стараясь перебороть лихорадку, охватившую все тело.

И "ЧТО?".

Потому что он определенно не был человеком, мужчина, стоявший посреди суматохи в абсолютной неподвижности. Кровь прилила к её ладоням и она сжала их в кулаки, чувствуя, как кровь отбивает бешеные удары.

Враг. Враг. Враг!

Понимание этого охватило всё её существо: незнакомец с пылающим взглядом был Врагом. Его лицо (до чего же красивое, он был само совершенство, таких не бывает!) было абсолютно непроницаемым. Она разрывалась между побуждением броситься наутек и боязнью повернуться к нему спиной.

Айзиль сделал выбор за неё.

— Малак! — закричал он, указывая на человека. — Малак!

Ангел.

Ангел?!

— Я знаю тебя, птица, приносящая смерть душе! Я знаю что ты такое! — Айзиль повернулся к Кару и быстро заговорил, — Кару, ты должна добраться до Бримстоуна. Скажи ему, что серафимы здесь. Они вернулись. Ты должна предупредить его! Беги, дитя. Скорей же!

И она побежала.

Через Джема-эль-Фна, где все попытки сделать это были крайне затруднены из-за собравшихся зевак. Проталкиваясь сквозь них, она кого-то оттолкнула в сторону, увернулась от верблюда и перепрыгнула через свернувшуюся кольцами кобру, лишенную ядовитых зубов и опасности не представлявшую, но все же бросившуюся на нее. Рискнув бросить взгляд через плечо, Кару не увидела преследования — преследователя — но знала, что он где-то рядом.

Она чувствовала это в дрожании каждого нервного окончания, во всем своем теле — взбудораженном и напряженном. На нее охотились, она была добычей… и у нее не было с собой даже ножа, обычно спрятанного в ботинке и, как она считала, абсолютно лишнего на встрече с Айзилем.

Она бежала, покидая площадь по одному из многочисленных переулков, стекающихся к ней как притоки к реке. Толпа на уличных базарчиках начинала редеть и многие огни уже были погашены, поэтому ей теперь приходилось пробегать от одного темного островка к другому, преодолевая расстояния длинными размеренными шагами, легкими и почти неслышными. Чтобы избежать столкновений, она поворачивала по большому кругу, постоянно оборачиваясь, но никого не видя позади.