Плата Харону - Чингиз Абдуллаев

— А я вышел из дома, чтобы покурить. Как раз перед темкак кричать начали, и я сразу в дом побежал.

— И ничего не видели. Вспомните, может, вы что-товидели перед этим?

— Да нет. Я видел, как вы проходили мимо меня, какподнимается наверх Лариса, потом пошел к дверям. И вышел на улицу. Нет, никогоне видел. Хотя подождите…

Он задумался.

— Еще Игорек был. Я как раз выходил, а он возвращалсяобратно. Только он пошел не в гостиную, а в эту комнату. Как раз в аккуратперед выстрелами.

Дронго почувствовал, как начинает нервничать.

— Еще раз уточните, Семен Григорьевич, — чутьнапряженным голосом сказал он, — вы точно помните, что, когда вы выходилииз дома, сюда, в коридор, вошел Игорь и прошел в эту комнату?

— Да, точно, — уверенно сказал водитель, — яеще его окликнул, спросил, как дела, а он мне махнул рукой: все, мол, впорядке. Точно помню, что он был.

— Спасибо, — кивнул ему Дронго, — вы мнеочень помогли. Вы можете идти.

И позовите сюда Игоря. Он как раз сидел вместе с вами надиване. Пусть он ко мне придет.

Игорь вошел в комнату в своем обычном состоянии — молчаливыйи угрюмый.

«Его разговорить будет трудно», — подумал Дронго.

— Садитесь, Игорь, — строго сказал он. С этимпарнем нельзя было фамильярничать. Игорь прошел и сел напротив.

— Когда вы узнали о том, что должно было вчераслучиться? — уточнил Дронго.

— Два дня назад, — четко ответил Игорь.

— Вы раньше работали в МВД?

— Да.

— Почему оттуда ушли?

— Не сошелся с ними характером, — пожал плечамимолодой человек.

— Вы умеете стрелять?

— Я не убивал Пашу, — ответил Игорь, — мы сним дружили.

— Я вас об этом не спрашивал. Я просто поинтересовался,умеете ли вы стрелять?

— Да бросьте вы, — огрызнулся Игорь, — я ведьне ребенок, все понимаю.

Пашу мог убить только кто-то из нас шестерых. Тот, кто знало точном времени и месте, откуда он будет стрелять. Но я этого не делал.

— Где вы были в момент совершения преступления?

— Какого? Убийства Паши или покушения на жизнь СергеяЛеонидовича?

— Интересный взгляд. Вы считаете, что между этими двумясобытиями прошло много времени?

— Нет. Они случились одно за другим. Когда мы поднялисьна веранду, труп Паши еще не успел остыть. Я ведь мертвецов и раньше видел. Егоубили за секунду до выстрелов, это точно.

— И кто, по-вашему, мог это сделать?

— Не знаю. Хотя, думаю, любой, кто ненавидел СергеяЛеонидовича. У Паши был смазанный удар по голове. Может, тот, кто бил, и нехотел убивать, а просто рассчитывал оглушить. Так бывает, когда бьет женщина,которая не рассчитывает своих сил.

Наступило молчание. Дронго покачал головой: «Ай да Игорь».

— Вы хотите сказать…

— Я ничего не хочу сказать. Просто говорю то, чтодумаю.

— И тем не менее вы уже сказали. Почему я долженсчитать, что это могла сделать женщина?

— Ненависть или ревность — очень сильная причина дляубийства. Вы об этом не думали?

— О ревности или об убийстве? — Игорь впервые чутьулыбнулся:

— Обо всем понемногу. Просто в этом доме была довольнофальшивая атмосфера. Я ведь работал с обоими супругами и поэтому все видел.Хозяин дома был настоящий кобель, не пропускал ни одной юбки, а это не моглонравиться его супруге. Впрочем, она уже давно махнула на все рукой. Они спали вразных комнатах, а он поселил на даче еще и своего секретаря.

— С ней он тоже встречался? — А как вы думаете?

— Ваша жена — его троюродная сестра. Но вы, очевидно,не очень любите Блумберга. Можно узнать почему?

— Нельзя. Я отношусь к нему нормально, вот и все.

— Ваша жена бывает у них дома?

— Не вижу в этом необходимости, — неожиданно резкоответил Игорь.

— Но они же родственники.

— Седьмая вода на киселе. Тоже мне,родственники, — пробормотал Игорь.

— Вы не пускали свою супругу сюда?

— Не пускал. Это все имеет отношение к нашему делу?

— Вы ее ревновали к Блумбергу.

— Занимайтесь своим делом, — с неожиданнойненавистью сказал Игорь. — Что она делает и кто она — я сам разберусь. Онауже давно уволилась из банка и работает в другом месте. Вы лучше разбирайтесь сженщинами Сергея Леонидовича, которые были вчера вечером на даче.

— Она работала в банке? — удивился Дронго. —Странно, что Блумберг мне ничего об этом не говорил.

Внезапно он все понял. Очевидно, президент банка испытывалопределенные чувства и к своей дальней родственнице, из-за чего ревнивый иущербный молодой человек, вынужденный перейти из милиции в охранники банкира,чувствовал себя дискомфортно. На этом нужно было сыграть.

— На дачу приезжали другие женщины?

— Когда как, — нехотя ответил Игорь.

— А у Блумберга были постоянные связи?

— Об этом лучше спросите Сайда Сафарова. Они как развчера говорили на эту тему с Блумбергом.

— Говорили или ругались?

— Спорили, — нашелся Игорь.

— Ясно. А Лейла Махмудовна знала об этом?

— По-моему, нет. Но Лариса точно не знала. Она в этовремя была в городе.

— У вас интересные наблюдения, — заметилДронго, — вы можете сказать, где вы были в момент покушения?

— В момент убийства я был в этой комнате, —спокойно заявил Игорь.

— Откуда вы так точно об этом знаете? Может, это былочуть позже или чуть раньше.

— Нет, — возразил Игорь, — я ведь бывшийработник милиции. И на такие вещи насмотрелся. Убийца не выходил через дверь.Он вышел из этой комнаты.

— С чего вы взяли?

— Я как раз проверял дом и вошел в эту комнату. Окнобыло открыто, я подошел ближе и увидел, что кусты смяты. Тогда я не придалэтому значения.

Просто закрыл окно. А когда мы вернулись, уже зная, чтослучилось с Пашей, я снова сюда зашел. И нашел на полу вот это.

Игорь достал из кармана небольшой патрон.

— Убийца лез отсюда и случайно выронил патрон, —показал он на свою находку.

Дронго смотрел на патрон.

— Вы еще спрашивали у меня, какие будут патроны. Боевыеили нет, — вспомнил он.