Твоя до рассвета - Вероника Крымова

– И знать не хочу! – выпалила я.

– А твое тело говорит обратное, – пылающие жаром губы коснулись шеи, клеймя обжигающим поцелуем. Я непроизвольно подалась вперед. Сильные ладони легли на мою спину, притягивая ближе. Огненные змеи извивались в животе, сворачиваясь тугими кольцами. В груди разливалось трепетное ожидание большего.

– Это не мое тело. – С трудом я сбросила терпкий флер желания и, оттолкнув короля, отскочила в сторону.

– Удобная отговорка.

Кайден отвернулся от меня и уставился в другую сторону. Я проследила за его взглядом и увидела, что мы пришли к краю сада. За мраморной балюстрадой открывался восхитительный вид на залив. По водной глади белым орлом летел парусник. Он скользил по морю, с каждым мгновением все дальше отдаляясь от берега.

На лицо короля опустилась мрачная тень.

– По давней традиции все короли Вестарии покоятся на сапфировом острове, – дрогнувшим голосом произнес он.

– Так значит на корабле сейчас… – Вопрос застрял в горле, я и так все поняла. Погибший герцог.

– Я решил, что он достоин такой почести. Знаешь, Инга, Джером ведь заменил мне родителей. Если бы не он, я бы наделал в свое время много ошибок.

– Его милость был хорошим человеком, – прошептала я. Хотя мы были знакомы всего несколько часов, но за столь короткий срок хватило времени понять это. Сомерс бросился на мою защиту, а ведь мог бы просто убежать и тем самым сохранить свою жизнь.

Выражение лица Кайдена оставалось каменным. Трудно понять, что он сейчас чувствует. Страдает от потери или просто отдает дань старому преданному слуге. Неожиданно король взмахнул рукой и стал перебирать в воздухе пальцами, словно нажимал клавиши невидимого пианино. Чувственная мелодия разноцветных искр закрутилась в блестящем вальсе. Мерцая хрустальными гранями, огоньки взлетели ввысь и рассыпались по небу яркой радугой. Цветные полосы, наполненные ярким свечением, создали арку, через которую проплыл парусник.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Как красиво, – выдохнула я. Горячая соленая влага скатилась по ресницам и упала на щеки. В отличие от Кайдена я могла не скрывать набежавшие в уголки глаз слезы.

Повинуясь порыву, сорвала одну из лилий и, перегнувшись через перила, бросила цветок в море.

– Прощайте, ваша милость, и благодарю за подаренную жизнь.

Ветер ласково касался моих волос, играя выбившимися из прически локонами. Я поймала длинную спутанную прядь, заправила ее за ухо и повернулась к Кайдену, который продолжал провожать взглядом почти скрывшийся из виду корабль.

– Инга, скажи… у тебя остались в том, другом мире близкие люди? – неожиданно спросил он.

Вопрос острым уколом холода пронзил сердце, замораживая его и разбивая вдребезги. Несколько лет назад я потеряла самых близких для меня людей. Мои родители погибли в автокатастрофе. Я научилась жить одна, спрятав горе и боль в самый потаённый уголок своего сердца.

– Друзья…и Капушок, – тихо ответила я.

– Капушок? – повторил Кайден. – Это любовник или муж?

– Это кот, – пошептала я. Вот же гад, зачем бередит рану, которая и так кровоточит.

– А-а… – протянул король. – Это ерунда.

– Это вы ерунда, и мир ваш ерунда, а Капушок мое сокровище. В нем сострадания в сто раз больше, чем в вас!

Мой ласковый котик, ленивый обжора. Он моментально становился энергичным и веселым, когда мне было грустно и тоскливо. Слизывал слезы, щекотал усами щеки. Утешал, как умел, любя беззаветно всей своей маленькой кошачьей душой.

– А муж есть?

– Муж есть, – кивнула я. – Вы же сами знаете, даже успели познакомиться с ним.

– Я имел в виду в прошлой жизни.

– Настоящей жизни, – посчитала нужным поправить я. – Нет. Только этот, больше я замуж не выходила.

– Значит, девица.

– В каком смысле?

– В том самом.

– Девственница, вы имеете в виду?

– Ну да, а я что говорю.

– С чего это вас так интересует?

– Просто спросил, по возрасту ты вроде совсем не юная, лет двадцать пять, не меньше. Старая дева, стало быть. Никто не брал?

– Да если бы я захотела, я бы сто раз замуж вышла! – заявила я. – У меня между прочим поклонник имеется, красивый. Директор клининговой фирмы. Цветы дарит, на свидания зовет. Вот!

– Клининговой? Птиц что ли разводит?

– Нет, там люди уборкой занимаются, окна моют и прочее. Прибыльный бизнес сейчас.

– Значит, прислугой заведует. Завхоз в замке знатного вельможи?

– Ну… да!

– Я так и понял.

Вот же сноб феодальный.

– Именно поэтому ты сразу же вышла замуж за благородного лорда, когда представился шанс?

– Это еще что за намеки! – возмущенно воскликнула я.

– Какие намеки? Прямо же говорю.

– Меня заставили! Я сопротивлялась изо всех сил.

– И как же тебя запугали? Грозились сладкого лишить и драгоценности не дарить?

– Ваш благороднейший граф применил силу, – выкрикнула я.

– Он тебя бил? – ироничная интонация в голосе Кайдена испарилась без следа.

– Да! Ударил несколько раз, а потом применил магию, лишая воли, вынуждая дать согласие на брачной церемонии.

Я не хотела вспоминать о том, как стояла вчера беспомощная и растерянная, не в силах сопротивляться чарам. Мысли крутились в голове, воссоздавая одну и ту же сцену, когда жестокий кукловод властвовал над своей марионеткой. Память вновь пробуждала мерзкое чувство клаустрофобии, где замкнутым пространством выступало мое собственное сознание.

Король внимательно смотрел на меня, а затем на его лицо вновь вернулась надменная усмешка.

– Я же просил говорить правду.

– Почему вы мне не верите? – ахнула я, окончательно теряя спокойствие.

– Потому что граф не может обладать магией. В Вестарии любой гражданин, рожденный с даром, независимо от сословия, поступает на службу при дворе.

– Значит, мой недорогой муж обвел вас вокруг пальца, – ехидно выпалила я.

– Не может быть, – недоверчиво покачал головой король.

– Тем не менее, это так.