Девушка вне всяких подозрений - Екатерина Островская

У Петренко оказались кое-какие связи не только в армянской среде, но и в Юго-Восточной Азии, а потому в Сингапуре они вдвоем пришли в некую фирму и приобрели партию смартфонов «Самсунг» немного устаревшей для продвинутой сингапурской молодежи модели. Гончаров взял сто штук, а сто первую ему подарил китаец – владелец торговой точки на рынке – в качестве бонуса. Уже на судне Гончаров понял, что его облапошили. Однако, когда вернулись домой, Петренко, несмотря на то что был ужален морской осой, познакомил Игоря с оптовиком из Москвы, который взял всю партию за пятьдесят тысяч долларов! Не торгуясь взял! А сто первый экземпляр Гончаров оставил для себя, правда, потом, сразу после развода, подарил его Лизе, которая очень просила. На этом семейная жизнь у него закончилась. С сухогруза Игорь списался на берег, хотел пойти на работу в порту, но в отделе кадров кто-то сказал ему, что сейчас набирают молодых людей для работы в милиции, потому что очень много сотрудников ушли в частные конторы.

Пятьдесят тысяч долларов Игорь хотел положить в банк, думал, какой счет открыть – валютный или рублевый. А потом прочитал в банке объявление, что можно приобрести слитки золота и оставить их на хранение, золото будет расти в цене, потом слитки можно продать и получить прибыль бо`льшую, чем от ставки по депозиту. Он так и сделал, потом жалел об этом, считая, что банк, как обычно, его обманул. Но очень скоро, как всегда неожиданно, случился мировой финансовый кризис. Банкиры и сами такой подлости от мировой финансовой системы не ожидали, а потому у бывшего штурмана, а теперь у старшего лейтенанта милиции Гончарова прибыль за два года получилась почти невероятная.

Плохо было только одно: однажды Игорь рассказал об афере с мобильными телефонами Корнееву, и тот вдруг стал называть его контрабандистом. Вырученных от продажи денег хватило купить квартиру, в которую они переехали с Мариной, и еще осталось, чтобы арендовать помещение под барбершоп…

Теперь он, погуляв с Баксиком, сидел на кухне той самой квартиры, поглощал завтрак, приготовленный женой, и думал о том, что могло бы быть, если…

– Что у тебя нового на работе? – спросила вдруг Марина.

И он удивился, потому что обычно ее мало интересовала его работа, зато она любила рассказывать о своей.

– Да что у меня может быть нового, – ответил он, – обычная текучка. Вчера, например, взяли одну молодую женщину, которая организовала убийство мужа и его партнера по бизнесу: вскружила голову двум молодым людям, даже не познакомив их между собой, и попросила о помощи в таком щекотливом деле.

– Это уже слишком! – не выдержала Марина. – Я его о работе спрашиваю, а он про убийства опять…

– Так работа у меня такая – убийц ловить. Вот если бы я ловил рыбу, то рассказывал бы тебе о треске или минтае, смотря что клюнет. А в хорошие дни мы бы говорили о семге или палтусе…

– Просто хотела узнать, когда тебя повысят, а то ты уже больше десяти лет возглавляешь отдел, а мог бы уже стать заместителем начальника РУВД.

– Там и без меня желающих хватает, а мне и моя работа нравится.

– Виктор Николаевич старше тебя всего на шесть лет, а он первый заместитель начальника ГУВД. Он генерал-майор, а ты майоришка какой-то.

Марина подошла, наклонилась и обняла его.

– Мне же многого не надо, – шепнула она, – стань хотя бы полковником. Не обижайся только.

А он и не обижался, он знал, что жена его любит.

– Ко мне в отдел практиканта прислали, – вспомнил Гончаров, – хороший парень и, кстати, сын Грицая.

– Я его не знала, – тихо сказала Марина и отошла в сторону, а потом и вовсе покинула кухню.

Не надо было, конечно, об этом вспоминать. Жена не знакома была с Гриней, но много слышала и, конечно, знала, что бывший начальник убойного погиб в тот же вечер, когда Игорь застрелил ее сожителя Борисова. Правда, сожительствовали они всего ничего, и Борисов жил тогда по документам Азамата Юрьевича Цагараева…

Из всей банды в живых остался лишь Крупин, который на первом же допросе во всем сознался и показал, что его взяли водителем и не сказали, для чего: он думал, что у него будет постоянная работа, связанная с грузоперевозками, как ему обещал случайный знакомый Азамат Цагараев. Крупин подробно рассказал, как участвовал в последнем деле, как его посадили в микроавтобус, перекрашенный в серый цвет и с красной полосой на борту, на которой белела надпись «ГУВД Санкт-Петербурга». Понял тогда, что влип, хотел отказаться, но очень испугался. При нем из бортовой «Газели» достали сумку с деньгами, проверили все пачки и даже нашли маячок, который тут же выбросили вместе с сумкой. Он проехал сквозь оцепление лишь благодаря надписи на борту микроавтобуса. Но где теперь находятся деньги, Крупин не знал. Тогда же в автобусе Азамат ему дал двадцать пятисоток евро и обещал еще. Куда Азамат унес всю сумму и где ее спрятал, Крупин не знал. Он сам показал, где у него дома лежат полученные от бандитов десять тысяч, из которых он не взял ни евро. Но к этому моменту он был уже единственным оставшимся в живых членом банды.

…Студентка сидела на корточках в коридоре и всхлипывала. Мертвый Цагараев-Борисов лежал на полу в комнате. Игорь достал из кармана его брюк мобильный телефон и проверил контакты. Потом со своего сотового позвонил сослуживцам, сообщил, что случилось, и назвал адрес.

Троих оставшихся членов банды ребята Грицая обнаружили по номерам телефонов из мобильного аппарата Цагараева. Обложили в маленьком домике в пригороде и перестреляли, с самого начала не собираясь брать живыми. Все потом получили взыскания. А Корнеев и еще парочка полковников из городского управления – ордена.

Крупин, на суде признавший свою вину, получил пятнадцать лет колонии. И срок у него должен был закончиться очень скоро. Но об этом Гончаров старался не вспоминать.

Марину сразу стали считать причастной к деятельности банды. На допросах она все время плакала, уверяя следователей, что ничего не знала, повторяя только это, отказываясь отвечать на какие-либо вопросы. Через двое суток содержания во временном изоляторе РУВД ее должны были отправить в «Кресты», и только тогда Марина сказала, что даст показания, но лишь сотруднику, который тогда пришел в снимаемую ею квартиру. Когда ее привели в кабинет для допросов, где ожидал Гончаров, она, присев на стул, снова начала плакать и сквозь слезы стала рассказывать, что Азамата знает меньше месяца; познакомились они на авторынке, куда Марина пришла покупать машину. Ей очень понравился «Пассат», но за него просили сумму, равную десяти тысячам долларов, а у нее не было и половины. Тут подошел он, начал договариваться с продавцом и сбросил цену на треть, что, конечно же, не устраивало девушку. И тогда молодой красавец предложил доплатить, сколько потребуется, а за это он будет брать иногда этот «Пассат» как бы в аренду в течение полугода от случая к случаю по мере надобности. И она согласилась. Брал машину он не каждый день, всегда ранним утром и при этом обязательно подвозил Марину до Института культуры, в котором она училась на режиссера-постановщика массовых мероприятий. Пару раз пригласил ее в ресторан, а после третьего раза проводил до квартиры, она зачем-то позвала его в гости, где он и остался. Было это менее двух недель назад. Уходил он рано, возвращался поздно, да и то не каждый вечер, объяснял это тем, что у него бизнес, требующий разъездов по области.