Предвестники викингов. Северная Европа в I-VIII веках - Александр Хлевов

Последний сын Ауна, Эгиль, столкнулся с совершенно новой проблемой. Казначей и раб его отца Тунни, присвоивший значительную часть его немалого состояния, был лишен своей синекуры и отправлен на общие работы. Недовольный переменой своей участи и будучи человеком предприимчивым, Тунни поднял мятеж, к которому примкнуло значительное число людей. Эгиль организовал карательную экспедицию, однако в ходе восьми битв был каждый раз разбит и принужден бежать в Данию. Популистские меры Тунни сводились к щедрым раздачам захваченного имущества, что привлекало к нему сторонников. Тем временем Эгиль заручился помощью данов, пообещав их конунгу Фроди Смелому ежегодную дань со свеев. Объединенная дружина разбила войско Тунни, который пал в бою. Эгиль на три года занял престол Уппсалы, однако не платил обещанной дани и ограничился подарками лично для своего друга Фроди, отсылавшимися раз в полгода.

Жизнь Эгиля прервалась трагически и вполне славно, по представлениям того времени. Он пал на охоте в схватке с жертвенным быком, взбесившимся и наводившим страх на округу. Определенная ритуальность этого события отчасти сродни жертвенным практикам предшественников Эгиля, в частности его отца.

Невыплаченная дань, впрочем, отозвалась весьма плачевным образом в судьбе Оттара, сына Эгиля. Фроди не питал к нему тех дружеских чувств, что связывали его с отцом, и потребовал выплаты дани, на что Оттар ответил, что свеи никогда никому дани не платили и платить не намерены. В ответ Фроди собрал войско и разорил страну. На следующий год он отправился в поход по Восточному пути, и, воспользовавшись этим, Оттар пришел с большим воинством в Свитьод. До поры до времени его поход был удачен, однако силы местных данов намного превосходили силы свеев, не располагавших подкреплениями, и Оттар погиб. Его бросили на растерзание птицам на прибрежном кургане и, в качестве издевательства, отослали на родину деревянную статуэтку вороны, сопроводив ее словами, что Оттар стоит не больше, чем эта птица.

Сын Оттара, Адильс (конец VI в.), развернул экспансию и в южном направлении. Свей ходили походами даже в Саксонию, о чем не говорят, в силу своего отсутствия, континентальные источники. Одна из захваченных в том походе рабынь, Ирса, девушка необыкновенной красоты, даже стала законной женой Адильса (88; 28).

Конунг Дании, Хельги Хальвдансон, напал на свеев и разорил страну, пользуясь явным численным превосходством. Адильс бежал, а Ирса досталась победителю, сделавшему ее своей — и не менее законной — женой. Именно она родила ему блестяще известного по многим источникам Хрольва Жердинку, одного из самых знаменитых датчан Средневековья (201; кн. II, гл. 5, § 6) (201; кн. II, гл. 6, § 1–5). Однако дальнейшие события — в изложении Снорри — были уже сродни рыцарскому роману. Жена саксонского конунга, оказавшаяся при датском дворе в Хлейдре, встретилась с Ирсой и сообщила ей, что та является ее дочерью от Хельги, ее нынешнего супруга. После этого Ирса вернулась в Швецию. Хельги же погиб в походе через несколько лет, оставив престол Дании восьмилетнему Хрольву.

Адильс много воевал, в основном с норвежцами из Уппленда. Его сгубила страсть к лошадям, а возможно, и непочтение к богам: проезжая через капище верхом, он вылетел из седла, когда конь споткнулся, и разбил голову о камень.

При его сыне Эйстейне Швеция стала ареной битв и нападений данов и норвежцев. Стихия морских походов разбушевалась. Морские конунги бороздили моря и воевали как друг с другом, так и в особенности с мирным населением. Один из таких отщепенцев, Сельви с острова Ньярдей, сжег Эйстейна в собственном доме, и выиграл многодневную (традиция называет чудовищную цифру в одиннадцать дней) битву с ополчением свеев. С трудом заняв трон, он не очень уютно себя на нем чувствовал и был в конце концов убит.

Ингвар Эйстейнсон активно участвовал в походах, ибо помимо данов и норвежцев на Швецию нападали даже эсты и другие племена Балтики. С данами был заключен мир, и Ингвар переключился на суливший богатую добычу и менее боеспособный Восток. Именно здесь его настигла судьба: конунг пал в большой битве с эстами, а дружина его бежала.

Энунд Ингварсон прославился на всех направлениях деятельности, свойственных конунгу той эпохи. Он отомстил за отца, разорив Эстонию, восстановил мир в стране и способствовал благоденствию подданных, за что был весьма любим, — сага отмечает, что он пользовался наибольшим уважением из всех конунгов династии. Энунд прославился массовой колонизацией северных шведских земель и вошел в историю с прозвищем Энунд Дорога. Вероятно, именно при нем сложилась окончательно система вейцлы — ежегодного путешествия по стране со взиманием дани и поочередным пребыванием во вновь построенных усадьбах и хуторах. Фактически именно при Энунде после длительных неурядиц сложилось подобие внутренней упорядоченности, характеризующей небольшое зарождающееся государство. Конец этого конунга был непосредственно связан с новым установлением — Энунда со свитой завалило горной лавиной и селевым потоком во время одной из таких поездок по стране.

С правлением Энунда связан чрезвычайно показательный сам по себе, хотя и абсолютно бытовой, по сути, внутренний конфликт. Именно из него мы впервые узнаем об отчетливой мозаичности административного устройства державы свеев. Разумеется, это ни в коей мере не означает, что локальные правители возникли только сейчас, однако это первая распря, оказавшаяся достаточно рельефно обозначенной в письменных источниках. Одновременно этот эпизод отчетливо показывает роль Старой Уппсалы в протогосударственной структуре Швеции. Традиция ежегодных массовых жертвоприношений, совершавшихся в середине зимы, являлась церемониальным средокрестием всего исторического пространства страны. Именно этот вариант единства — единства прежде всего культового — был актуален на данной стадии общественного развития. Именно в форме культового единства, основанного на почитании общего пантеона и использовании общих капищ, и существовал авторитет центральной власти.

Конфликт, собственно, развернулся между сыном Энунда, Ингьяльдом, и сыном одного из местных конунгов, правивших в одном из подразделений Уппланда, Альвом Ингварсоном. Во время традиционного зимнего жертвоприношения в Уппсале между детьми, предводительствовавшими каждый своей ватагой, случился раздор, ибо шестилетний Альв в чем-то оказался сильнее своего соперника. Ингьяльд так разозлился, что громко заплакал, и его отвели к Свипдагу Слепому, его воспитателю. Свипдаг заметил, что это большой позор, и велел вырезать сердце у волка, зажарить его на вертеле и дать съесть Ингьяльду. Видимо, снадобье оказало свое действие, а возможно, сработал механизм детской психической травмы: с тех пор Ингьяльд стал очень злобным и коварным. Через несколько лет за него отдали замуж дочь конунга Гаутланда (Етланда) Гаутхильд. Авторитет Энунда Дороги был чрезвычайно велик, и конунг Етланда считал за честь породниться с его домом, тем более что предполагалось, что сын Энунда вполне унаследовал положительные качества своего отца.

Ингьяльд, сын Энунда, унаследовал власть отца после его гибели, Показательно, что именно с его правлением, относящимся к первой половине VII в., традиция связывала первые попытки объединительной политики и покушений на власть локальных конунгов с целью ее ограничения либо ликвидации. В этом смысле весьма наивными выглядят попытки Снорри Стурлусона представить эти события как некое возвращение ослабевшего единовластия — такового никогда доселе не было. Тем не менее схема раздробления центральной власти, предложенная в саге, весьма интересна и заслуживает внимания. Согласно ей, после разделения державы между братьями конунга Агни «владения и власть конунга стали распыляться в роду по мере того, как он разветвлялся. Но некоторые конунги расчищали лесные дебри, селились там и так увеличивали свои владения» (88; 36). Ингьяльд, придя к власти и став конунгом, решил обуздать всевластие местных правителей и поднять авторитет центральной власти. Для выполнения этой задачи был избран наиболее короткий по тем временам путь. Ингьяльд велел устроить большой пир в Уппсале, чтобы справить тризну по своему отцу. Специально для пира было даже затеяно строительство нового пиршественного дома. Ингьяльд велел отстроить дом не менее просторный и роскошный, нежели собственные палаты в Уппсале, и назвал это сооружение «Домом семи конунгов». Там было приготовлено семь почетных сидений. Во все концы Швеции были разосланы гонцы, через которых Ингьяльд приглашал к себе конунгов, ярлов и других знатных людей. На эту тризну приехали Альгаут, конунг Етланда, тесть Ингьяльда; Ингвар конунг Фьядргондаланда и его два сына, Агнар и Альв — тот самый, который был в детстве соперником Ингьяльда; Спорсньялль, конунг области Нерке, Сигверк конунг Аттундаланда. Не явился лишь Гранмар, конунг Судрманналанда (Седерманланда).