Кровавая плата - Таня Хафф

Генри перебирал в памяти свои четыреста пятьдесят лет. Где-то там…

Он не заметил приближение полицейской машины. Свет прожектора ударил по нему, прежде чем он двинулся с места.

– Святые угодники! Ты это видела?

– Что?

Констебль вспомогательной полиции Войтович вперилась в широкий круг света за окном, отбрасываемый прожектором на крыше медленно движущейся машины.

– Я не знаю. – Констебль Харпер наклонился вперед над рулем и выглянул из-за напарницы. – Могу поклясться, что видел человека за ограждением, когда включил прожектор.

Войтович фыркнула.

– Тогда мы бы его до сих пор видели. – Она махнула рукой, указывая на пейзаж за окном. – Здесь негде прятаться.

«Здесь» включало в себя тротуар, полицейское заграждение и широкую, утопающую в грязи лужайку. Любой выступ отбрасывал черные тени, но они были слишком маленькими, чтобы укрыть человека.

– Может, выйдем и осмотримся?

– Ты главный.

– Тогда…

В ярких полосах света и тени ничто не двигалось. Харпер потряс головой. В последнее время ночь заставляла его дергаться, обнажала нервы и играла на них.

– Пожалуй, ты права. Там ничего нет.

– Конечно, я права. – Машина двинулась дальше к концу квартала, и Войтович потянулась к кнопке, чтобы выключить прожектор. – Это все статьи о вампирах в газетах – они на тебя влияют.

– А ты не веришь в вампиров?

– Конечно, нет. – Войтович поудобнее устроилась на сиденье. – Не говори, что ты в них веришь.

Настал черед Харпера фыркнуть.

– Меня проверили, – сухо ответил он ей.

А тем временем на лужайке одна из теней лежала, уткнувшись носом в грязь, и вспоминала. Запах здесь усиливался, смешиваясь с ароматом земли и крови, и стирал столетия.

Лондон, 1593-й. На троне уже какое-то время сидела Елизавета. Он был мертв уже пятьдесят семь лет. Он возвращался из театра, только что посмотрев премьеру «Ричарда III». В целом ему понравилось, хотя было ощущение, что драматург позволил себе ряд вольностей, изображая личность короля.

Из переулка, заваленного мусором, покачиваясь, вышел мужчина – худой, взъерошенный, сильно пьяный, но обладающий мрачной красотой. Вокруг него, словно некий личный туман, витал тот самый запах.

Генри уже напился крови у шлюхи позади театра, но, даже если бы этого не было, он не стал бы пить кровь у этого человека. Одного аромата было достаточно, чтобы он насторожился, а слегка маниакальный блеск в глазах только усиливал предостережение.

– Почтеннейше прошу прощения. – Голос принадлежал образованному мужчине, но язык у него заплетался, отчего разобрать слова было почти невозможно. – Но сегодня ночью я побывал в аду, и возвращение дается мне с небольшим трудом. – Он хихикнул и нетвердо поклонился Генри. – Кристофер Марлоу к вашим услугам, милорд. Не найдется ли у вас пары медяков на выпивку?

– Кристофер Марлоу, – мягко повторил Генри в ночь почти четыреста лет спустя после смерти того несчастного мужчины. Он перекатился на спину и уставился в облака, закрывавшие звезды. Хотя он прочел пьесу сразу после ее посмертной публикации в 1604 году, сегодня он впервые задался вопросом, насколько большую исследовательскую работу Марлоу проделал, прежде чем написал «Трагическую историю доктора Фауста».

* * *

– Вики, это Раджит. Прости, что звоню так поздно, эмм… сейчас 23:15 вечера понедельника. Полагаю, ты уже легла спать, но я решил, что ты захочешь знать результаты теста. Есть совпадение с образцами Иэна Рэддика и Терри Нил. Не знаю, что ты нашла, но надеюсь, это поможет.

«…Хотя полицейский департамент не сделал официального заявления на этот раз, судмедэксперты подтвердили, что пятая жертва, Марк Томпсон, также был обескровлен. Пожелавший остаться неизвестным житель из района Дон Миллз-роуд и Сент-Деннис-драйв клянется, что видел гигантскую летучую мышь, пролетевшую мимо его балкона за секунды до того, как было обнаружено тело».

– Господи ты боже.

Вики скомкала газету в плотный шарик и запустила им в дальнюю стену.

– Гигантские летучие мыши! Неудивительно, что он пожелал остаться неизвестным. Дерьмо!

Внезапный пронзительный звонок телефона заставил ее подскочить на десять сантиметров над стулом. Скривившись, Вики уже готова была наброситься на звонящего, но потом решила, что звонок может быть по работе, и соответствующе изменила реплику. Грозное «Чего вам?» редко впечатляло потенциальных клиентов.

– Частное детективное агентство, Вики Нельсон.

– Вы видели утреннюю газету?!

Голос принадлежад молодой девушке, и она не сразу его узнала.

– Простите, с кем я говорю?

– Это я, Корин Фергюс. Так вы видели утреннюю газету?

– Да, Корин, видела, но…

– Но это все доказывает, разве не так?

– Доказывает что?

Прижав трубку к плечу, Вики потянулась за кофе. У нее было предчувствие, что кофе ей понадобится.

– Что это дело рук вампиров. Есть свидетель. Кто-то его видел! – Голос Корин прозвучал победоносно.

Вики набрала в грудь воздуха.

– Гигантская летучая мышь может оказаться чем угодно, Корин. Мусорным пакетом, который сдуло ветром, тенью от самолета, постиранным бельем, упавшим с соседнего балкона.

– А еще это может быть гигантская летучая мышь. Вы ведь собираетесь поговорить с этим человеком?

Прозвучало это скорее как утверждение. И, хотя Вики старалась намеренно не думать о том, чтобы попытаться найти в лабиринте домов и таунхаусов вокруг Сент-Деннис-драйв пожелавший остаться неизвестным источник, разговор с «этим человеком», по логике, должен был стать следующим шагом. Она уверила Корин, что все сделает, обещала позвонить, как только будут результаты, и повесила трубку.

– Все равно что искать иголку в стоге сена.

Но ничего не поделаешь: свидетель мог помочь продвинуться в расследовании.

Она допила кофе и сверилась с часами. Ей хотелось кое-что проверить, прежде чем она отправится на поиски. 08:43. Она чуть не опоздала, но Брендон еще должен быть за своим столом.

Так и получилось.

После обмена любезностями – формальными, по крайней мере, с одной стороны – Вики плавно перешла к вопросу, по которому звонила.

– Мы оба знаем, что ты не все рассказал журналистам.

– Так и есть, Виктория. – Судмедэксперт не стал притворяться, что не понял ее. – Но, как тебе прекрасно известно, я не сумею поделиться этой информацией и с тобой. Увы, но ты больше не полицейский.

– Меня наняли работать по этому делу.