Секс-тренажер по соседству - Любовь Попова

— Пойдем, мы кажется спешили.

Она слишком спешно для подобного спокойствия уходит, а я сижу, как истукан, пока не слышу:

— Молодой человек, можно мне тоже самое, что было в тарелке у этой девушки.

Зал взрывается смешками, а я скидываю пару крупных купюр за стол и выбегаю вслед за Настей.

Уже на выходе внимательным взглядом замечаю, как Антон так и не двигается, смотря на то место,  где только что сидела Настя.

На улице, щурюсь от яркого солнца, вижу спину убегающей Голубки, и уже хочу рвануть за ней, как вспоминаю про торт.

Вернувшись в уже гудящий зал, сталкиваюсь с Антоном, который протягивает мне торт и восхищенно произносит:

— А где такие живут?

— В своем подъезде поищи, может и тебе повезет с соседкой.

Снова выбегаю на улицу и ловлю первое такси, показывая нужное направление.

Примерно через километр нагоняю Настю, задыхавшуюся у моста.

Ее волосы свесились вниз, а с губ срывались рваные выдохи.

Идиотка. Связки ведь могла с непривычки порвать.

— Иди сюда, моя имитаторша, — смеюсь и притягиваю сопротивляющееся тело к себе.

— Это ты виноват. Кошмар. Я никогда себя так не вела.

— Ты была великолепна, — улыбаюсь я и целую пересохшие губы, сразу их увлажняя.

Она сама углубляет соитие губ и обнимает за шею, поднявшись на цыпочки.

— Скажи, что ты забрал торт, — слезно шепчет она мне в губы, облизывая то верхнюю, то нижнюю и трется всем телом.

— Конечно забрал, — хватаю ее за талию, приподнимаю над землей и заталкиваю в машину, садясь следом.

— Надеюсь, ни у кого не было камеры, — вдруг напрягается она и я быстро вспоминаю окружающую обстановку ресторана и застывших, в тот момент людей. Нет. Точно нет. А вот видеонаблюдение быть могло.

— Нет, — вру ей, — никто тебя не снимал.

Она расслабляется и прижимается к моему боку теплым, мягким телом, снова погружая во мрак похоти и эмоций.

Но в этой темноте луч разума все - таки проблескивает, и я быстро вспоминаю номера тех, кому позвонить, чтобы решить проблему.

С камерой разобрались быстро, просто через локальную сеть ресторана, изъяв запись вчерашнего дня.

Но вот еще одно — муж Насти — меня беспокоит сильнее.

— Алло, — ответил брат Вова на мой звонок, всегда умеющий разбираться в самых сложных вопросах и загадках.

— Привет, Вован. Слушай, вопрос на засыпку. Куда в рабочее время может направиться мужик, свою жену не трахающий. Не в квартиру, — сразу отмел я предположение о банальной измене. — Там куча коммерческих помещений и ни одного жилого дома. Затеряться легко.

Сегодня я разорилась на новое белье. Был повод. Обычно я сразу его снимаю, чтобы Артем не видел ни торчащих ниток, ни бледной застиранной ткани, и то, как из-за давным давно вылетевших косточек, грудь в бюсте кажется обвисшей.

Я долго смотрела на себя в зеркало в ванной после душа и даже сделала подобие прически, завив волосы плойкой.

Мой день рождения. И хоть я не праздную его уже четыре года, именно в этот день мне захотелось стать красивой.

Стать красивой для него.

С утра звонила мама, и даже соизволила поздравить обиженная Таня.

Муж или совсем забыл, или готовит мне сюрприз. Я фыркнула, потому что подобное развитие событий на грани фантастики.

Сказки бывают только в любовных книжках, которые я тоже перестала читать четыре года назад, осознав, что мир даже близко не похож на Толкиеновский.

Моя жизнь разделилась на до и после, именно в тот день, когда отец пришел с работы и сказал, что Вася сорвался с обрыва на очередном задании. Лучший альпинист в своей группе сорвался с обрыва.

С тех пор никто из нас ничего не празднует, словно вместе с Васькой из дома ушла вся жизнь. Словно он и был нашей жизнью.

Высокий, спортивный, гордость отца и головная боль всех девушек военного городка в котором мы жили. С его смертью в доме началась тяжелая гнетущая атмосфера, постоянные скандалы, постоянные оскорбления. От всего этого я и сбежала в объятия красивого, улыбчивого, светловолосого Влада.

И теперь, спустя четыре года и рождение сына, я понимаю, что только малыш, дает мне возможность не жалеть об этом браке. Под откос он пошел еще в тот момент, когда мой отец, полковник Ланкин. высказал свое мнение по поводу нашего скоропалительного брака и неожиданной беременности.

Он не собирался нас поддерживать, а я перестала быть его дочерью. Перебивались по съемным квартирам с часто болеющим малышом, нам очень повезло, что бабушка Влада завещала эту квартиру ему.

Отец же со мной так и не общался. Хоть и переехал в Москву к моему удивлению. Он после смерти сына совсем перестал быть тем мужчиной, который был для меня идеалом и примером. Тем, кто научил меня всему, что я умела.

Никогда не была примерной дочерью для матери, зато всегда преследовала отца и брата в их приключениях. Охота, рыбалка, машины, военная история, альпинизм и скалолазание. Список был бесконечным. Но все стало для меня неважным, когда я осталась одна. Я даже при живом ленивом муже одна.

Не буду грустить, ведь там, за стенкой, меня ждет мой тренажер.

Посмотрев в телефон, я поняла, что меня сегодня уже никто поздравлять не собирается. Глянула через приложение видеонаблюдения, как там в садике Тёмка. Потом поправила макияж и отправилась на очередную «тренировку», которая позволила мне с натяжкой, но надеть старые джинсы. Еще не застегнуть, но до середины бедра они уже натягиваются.

Подхожу к двери соседа и нажимаю на звонок, поплотнее запахнув халат и убирая пружинистую прядь за ухо, чувствуя подбирающееся томление во всем теле.

Горячий, заботливый мужчина лучший подарок на день рождение, который могла мне сделать судьба.

Никто не ответил, а дверь оказывается открыта. Невольно хмурясь, просто ее толкаю, вхожу в подозрительно темную прихожую.

Там вдалеке видно распахнутое окно, с легко покачивающейся бежевой, как и вся мебель в квартире, тюлью. И тишина. Она наваливается на меня и вызывает острое чувство страха.

— Артем.

Он не отзывается, и я, снимая тапочки, делаю пару шагов вперед,  дрожа и часто выдыхая холодный воздух. По телу пробежал холод, и я испуганно крикнула снова:

— Артем! Где ты?!

И тут из спальни, дверь которой лишь приоткрыта, выкатывается темный крупный баллончик. Он касается пальцев на моих ногах, и я испуганно вскрикиваю.

— Артем, где ты! Что за шутки?

Да, это были его шутки, только я еще не понимала масштаб.