Майами - Марк Фишер

Неужели вор все еще бродит по квартире? Она растерялась. Возможно, он вооружен?

К тому же теперь она слышала доносившиеся из гостиной шаги. Шаги, движущиеся в ее направлении…

Что делать?

В спальне, где она находилась, была только одна дверь, которая вела в гостиную!

Позвонить в службу спасения 911?

Но сначала нужно добраться до телефона, что на столике у изголовья кровати.

Она рванулась к нему и уже положила руку на трубку, когда раздался голос, заставивший ее подпрыгнуть от неожиданности:

– Николь?

Она обернулась, полумертвая от страха: на пороге стоял муж, вид у него был довольно ошеломленный.

– О, Роджер, как ты меня напугал. Я думала это… – Она оборвала фразу, спросив: – Где ты был?

– В «Ньюз-кафе»…

В обычной ситуации она, без сомнения, отпустила бы саркастическое замечание, и они бы в очередной раз поссорились. Но она была слишком потрясена тем, что произошло.

– Ты вызвала полицию? – спросил он.

– Нет, потому что я знаю, кто это сделал.

– Ты знаешь, кто это сделал, и не вызвала полицию? – взвился Роджер. – Что за бред?!

Тогда Николь изложила ему свою теорию: утренний разговор с шефом по поводу фотографий, инцидент у дверей редакции… Ее доводы были убедительны, но ее муж явно настроился скептически, что, в конце концов, было не ново. Он даже не пытался изобразить, что принимает ее рассказ всерьез. Это невероятно раздражало Николь: если в ней сомневается собственный муж, то кому еще можно довериться?

– Ты и правда думаешь, что мужчина, занимающий такой пост, как Снайдер, мог пойти на такое? Нанять уличного хулигана, чтобы украсть у тебя портфель, и воров, чтобы ограбить нашу квартиру? – спросил Роджер.

– Но у нас ничего не взяли.

– Откуда ты знаешь?

– Телевизор, стереосистема, факс – все, что обычно интересует воров, на месте. Грабители искали что-то другое, говорю тебе, скорее всего они разыскивали снимки.

В самый разгар спора Роджер и Николь услышали, что в гостиной что-то хрустнуло. Они испуганно переглянулись. Спонтанно у них возникла одна и та же мысль: вор все еще в квартире. Или вернулся, забыв что-то ценное.

– Что делать? – тихо спросила Николь.

А ее муж, у которого обычно имелся ответ на все, не нашел что сказать. Он обвел комнату взглядом. Затем, увидев торшер, схватил его.

Николь, удивленная его прытью, прошептала:

– Роджер, что ты делаешь? А если он вооружен… Это опасно.

Но он, держа лампу высоко над головой, продвигался к двери, готовый ударить грабителя.

Он уже встал у дверного проема, когда раздался громкий крик: кричала женщина.

Секундой позже Роджер опустил торшер и повернулся к жене, которая все еще не понимала, что происходит. Улыбка облегчения появилась на его губах. Он пояснил:

– Это наша соседка по лестничной площадке.

Это в самом деле была она: довольно бесцветная домохозяйка лет сорока, седина в волосах, хлопчатобумажное платье, бог весть когда купленное на распродаже. Заметив человека, занесшего лампу над головой, она с перепугу не узнала своего соседа и вскрикнула, уверенная, что столкнулась с грабителем. Женщина не сразу пришла в себя, затем с нерешительной улыбкой она прошептала:

– Вас тоже обокрали?

– А вас?

– Да, – все так же шепотом ответила соседка, и на ее глазах внезапно выступили слезы.

Роджер повернулся к жене и многозначительно повел бровями: ее теория рухнула как карточный домик. У них побывали вовсе не люди, посланные Слайдером, а заурядный вор, который, возможно, искал в их квартире что-нибудь ценное, но не нашел – по одной простой причине: Эйвоны так и не обзавелись драгоценностями, а лишних денег у них никогда не водилось.

И все же, оказавшись одна, Николь поспешила сделать копии пресловутых снимков. Она вложила их в конверт, но в этот момент муж вошел в ее кабинет, собираясь предложить что-нибудь перекусить, а уж потом попытаться совместными усилиями навести порядок. При виде фотографии на экране компьютера он взорвался:

– О нет, только не это! Николь, сделай милость и немедленно сотри это, а потом переключись на что-то другое.

У него был такой рассерженный вид, что она не осмелилась противоречить, и, чтобы успокоить его, она закрыла файл, содержавший пресловутые фотографии. Роджер удовлетворенно улыбнулся: наконец-то жена займется чем-нибудь разумным. Николь тоже улыбалась, задвигая подальше конверт со снимками.

На следующее утро она проснулась, одержимая навязчивой идеей: необходимо пристроить фотографии в безопасное место, и чем быстрее, тем лучше. Она хотела это сделать прошлым утром, еще до бурных событий. Теперь ей ничто не мешает отправиться на автовокзал, расположенный неподалеку от редакции газеты.

Нельзя забывать, что снимки ее единственное вещественное доказательство в этом деле, и если она их лишится, то придется сразу же отказаться от расследования.

Но почему единственное доказательство?

Еще есть таблетки, которые она накануне отнесла к фармацевту.

Она чуть про них не забыла, поглощенная водоворотом событий!

Николь уже собралась выходить, когда ей показалось, что в одном из окон здания напротив мелькнула та странная пожилая дама в бледно-розовой шляпе, что она видела вчера! Она застыла, вглядываясь в окно. Но нет, там никого не было. Должно быть, это галлюцинации! Она и правда устала, к тому же нервы на пределе.

Журналистка была уже в сотне шагов от главного входа на автовокзал, когда неожиданно снова заметила ту самую даму!

На этот раз ей не померещилось!

Та шла впереди, довольно медленно, неуверенно, словно охотник, сбившийся со следа. Похоже, все обстояло именно так, поскольку теперь Николь оказалась позади этой дамы! Так, значит, та следовала за ней от самой квартиры.

Но каким образом журналистке удалось оторваться от слежки?

Возможно, просто потому, что немного раньше Николь заглянула в бар на углу, чтобы выпить кофе, а так как у кассы скопилось слишком много народу, то она отказалась от своего намерения и вышла на улицу так же быстро, как и вошла. Быть может, странная пожилая дама упустила момент, когда Николь вошла в бар, и проследовала мимо.

Впрочем, это не так важно.

Значение имело то, что дама так или иначе шла впереди и не собиралась в очередной раз мгновенно исчезнуть, поэтому Николь получила изумительную возможность подойти и спросить, что ей от нее нужно. Журналистка ускорила шаги, догнала ее и, после минутного колебания, прикоснулась к ее рукаву (в этот раз дама сменила свой дождевик на какое-то сомнительного цвета пальто). Дама обернулась, удивленная, и Николь сразу заметила, что на ней нет больших темных очков. Можно было увидеть ее глаза, узкие блекло-синие глаза шестидесятилетней женщины, в которых мелькнула тревога.