Птичье гнездо - Ширли Джексон

Как я уже, кажется, говорил, в последнее время я редко веду прием, поэтому болезнь мисс Р. избавила меня от моей главной заботы. Судьба ко мне благосклонна: на считая вдовства, обстоятельства моей жизни сложились весьма удачно, и в самом расцвете сил мне повезло не участвовать в безумной гонке, в которую ввязываются многие врачи, пытаясь заработать на жизнь в области, где следование правилам важнее гениальности (сколько раз я вздыхал над циничной поговоркой про то, что хороший доктор хоронит свои ошибки!) и посредственностей хоть отбавляй, а вот незаурядных людей, увы, недостает. Любой дурак, по словам Теккерея, может нарисовать горбуна и подписать, что это Поуп[6]. Клевета, знаю я, рождается из непонимания тех, кто полон самых благих намерений. Никому из просивших моей помощи я не отказывал, но многим из нуждавшихся в ней отсоветовали ко мне обращаться. Будь я поборником морали, в моей приемной с утра до вечера толпились бы люди, однако я никогда не искал ссор и всегда старался сглаживать острые углы. Я никуда не рвался и, прекрасно зная себе цену, не стремился к тому, чтобы ее узнали другие. И это, смиренно соглашусь, не скромность – добродетель, которой я одарен не слишком щедро (а вы, сэр?), – это здравый смысл.

Таким образом, Теккерей в ближайшие пару дней занимал мои мысли ничуть не меньше мисс Р. Мы с этим джентльменом провели не один приятный час, закрыв дверь кабинета и оставив мисс Хартли в уверенности, будто я работаю над какой-нибудь трудной задачей или (мисс Хартли – шутница каких поискать) дремлю.

В среду утром я позвонил домой мисс Р. и разговаривал с женщиной, которая назвалась ее тетей, мисс Джонс. Разговор получился быстрый и деловой: я представился и спросил, как себя чувствует мисс Р., мисс Джонс ответила, что ее племянница больна – у нее высокая температура, и ночью она металась в бреду. Обеспокоенный, я уточнил, какое лечение прописал доктор Райан, так как опасался, что тот не воспринял болезнь мисс Р. всерьез, однако мисс Джонс заверила меня в обратном: Райан бывает у мисс Р. дважды в день и прочее и прочее. Мне ничего не оставалось как выразить надежду на скорейшее выздоровление моей пациентки и повесить трубку. Я не видел смысла навещать мисс Р. в ее нынешнем состоянии, тем более что о гипнозе, способном только сильнее пошатнуть ее душевное здоровье, не могло идти и речи. Интересно, усмехнулся я про себя, неужели горячечный бред мисс Р. может быть страшнее того, что я наблюдал во время наших сеансов? Надеясь в следующий раз услышать хорошие новости, я смирился с тем, что в ближайшие дни ничего не буду знать о мисс Р., и со спокойной душой вернулся к Теккерею.

Гром грянул в четверг. Проведя тихий вечер дома, я лег и уже спал, когда на прикроватном столике зазвонил телефон. Отвыкший за последние годы от звонков посреди ночи, я сперва сильно удивился, а затем, услышав в трубке голос мисс Джонс, который, как она ни старалась, выдавал волнение, испугался и рассердился. Мисс Джонс просила приехать как можно скорее.

– Моя племянница… – В голосе мисс Джонс чувствовалось напряжение, зачастую свидетельствующее о борьбе железной воли со страхом. – … требует вас. Она уже целый час выкрикивает ваше имя.

– А как же доктор Райан? – спросил я, не намеренный покидать теплую постель.

– Элизабет его не пускает. – От волнения мисс Джонс все говорила и говорила, и я не мог ее успокоить. – Заперлась в своей комнате, – пояснила она, почти срываясь на крик.

Я вздохнул и нехотя сказал, что скоро подъеду. Мисс Джонс, тем не менее, как часто бывает с перепуганными родственниками, не отпускала меня и продолжала настаивать, чтобы я поторопился!

– Мы долго не могли понять, о ком речь, – она называла вас доктором Ронгом.

Я повесил трубку, хотя мисс Джонс еще не закончила, и оделся так быстро, как еще никогда в жизни не одевался. Роды, операции, аварии – все это терпит десять секунд, пока сонный врач плеснет себе в лицо холодной водой, однако сейчас на подобную роскошь не было времени. Только один человек в мире называл меня доктором Ронгом.

И этот человек ждал меня в запертой спальне мисс Р. Я услышал ее крики, когда мисс Джонс открыла дверь. Пробормотав приветствие, я протиснулся мимо хозяйки и, как был, в пальто и шляпе, взбежал по лестнице, перескакивая через ступеньки, – нагрузка немалая и совершенно лишняя для человека моего возраста. Из-за закрытой двери слышался голос Бетси – та громко распевала песню. Поразительно, подумал я, как она ухитрилась запомнить слова, учитывая скудный опыт мисс Р. в этой области.

– Бетси, – позвал я, постучав в дверь, – Бетси, сейчас же откройте, это доктор Райт.

Приложив ухо к двери, я слушал голос Бетси и одновременно слышал собственное тяжелое дыхание. Стоило мне позвать ее, пение прекратилось, и теперь она тихонько разговаривала сама с собой.

– Неужели это старый дурак? – Разумеется, она имела в виду меня. – Мне кажется, это опять Райан, пришел меня подразнить.

У меня за спиной по лестнице поднималась мисс Джонс, и я очень хотел поскорее попасть в комнату и закрыть за собой дверь, лишив тетю возможности к нам присоединиться.

– Бетси, – повторил я, – немедленно впустите меня, я требую!

– Кто там?

– Доктор Райт, – ответил я, теряя терпение. – Открывайте!

– Никакой ты не доктор Райт – ты доктор Райан.

– Я – доктор Виктор Райт! – в бешенстве крикнул я – И я приказываю вам открыть дверь!

– Приказываешь? – насмешливо протянула она. – Мне, доктор Ронг?

– Бетси, – сказал я со всей твердостью, на какую только был способен.

Мисс Джонс тем временем достигла пролета.

– Сначала скажи, кто ты.

– Я доктор Райт.

– А вот и нет! – засмеялась Бетси.

Я сделал глубокий вдох и на мгновение с удовольствием представил, как мог бы наказать Бетси.

– Я доктор Ронг, – чуть слышно произнес я.

– Кто?

– Доктор Ронг.

– Кто-кто? – смеялась она.

– Доктор Ронг.

– Ой, ну конечно! – Ключ в замке повернулся. – Если бы ты сразу назвался, дорогой доктор, я бы тебе открыла. – Злодейка впустила меня и захлопнула дверь прямо перед тетиным носом. – Бедный! – воскликнула она. – Тетя Морген на тебя напала?

– Мисс Р., это никуда не годится. Я не потерплю подобного обращения.

– А я – тем более. И вообще, я думала, ты пришел навестить меня как добрый друг, а это, оказывается, визит врача.

Она обратила на меня томный взгляд, и я впервые встретился с Бетси лицом к лицу. Мы были на равных, ее не ограничивали ни пределы моего кабинета, ни гипноз, ни закрытые глаза, и я видел, что Бетси тоже прекрасно это понимает.

– Ну? – весело спросила девушка.

Я сделал еще один глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки, и как можно спокойнее сказал: