Птичье гнездо - Ширли Джексон

Прием 12 мая, разговор с Элизабет

Райт: Мы можем поговорить о вашей матери, моя дорогая?

Элизабет: Думаю, да.

Р: Когда она умерла?

Э: Больше четырех лет назад. В среду.

Р: Вы были дома?

Э (смущенно): Я была наверху.

Р: Вы тогда жили с тетей?

Э: С тетей Морген?

Р: У вас есть другие тети?

Э: Нет.

Р: Значит, когда умерла ваша мать, вы жили с тетей?

Э: Да, с тетей Морген.

Р: Вы не могли бы подробнее рассказать о смерти матери?

Ей явно не хотелось говорить, и мне казалось, бедняжка вот-вот заплачет. Необходимые сведения я мог получить от других личностей и не собирался мучить ее расспросами, однако для сравнения хотел бы знать как можно больше.

Э: Больше я ничего не знаю. То есть пришла тетя Морген и сказала, что мама умерла.

Р: Пришла и сказала? Вы разве не были с матерью, когда она умерла?

Э: Нет, я была наверху.

Р: То есть не с матерью?

Э: Наверху.

Р: Значит, ваша мать находилась внизу?

Э: С ней была тетя Морген. Я не знаю.

Р: Пожалуйста, постарайтесь взять себя в руки. Это произошло очень давно, и я считаю, вам будет лучше, если мы поговорим о случившемся. Знаю, воспоминания причиняют боль, но поверьте, я бы не стал спрашивать без необходимости.

Э: Понимаю. Но я не знаю, что сказать.

Р: Ваша мать была больна?

Э: Мне казалось, она здорова.

Р: Значит, по-вашему, она умерла внезапно?

Э: У нее… (Глубоко задумавшись.) … Случился сердечный приступ.

Р: Но вас рядом не было?

Э: Я была наверху.

Р: Вы ее видели?

Э: Нет, я была наверху.

Р: Что вы делали наверху?

Э: Я не помню. Кажется, спала. Читала.

Р: В своей комнате?

Э: Я не помню. Наверху.

Р: Прошу, мисс Р., соберитесь. Не нужно так волноваться.

Э: У меня болит голова. (Потирает шею.)

Больше я ничего не добился от Элизабет. К тому времени я уже знал, что, как только начиналась головная боль, все, включая меня и мои вопросы, меркло для мисс Р. Поэтому я с удовольствием перешел к Бет. Мне хотелось, чтобы мы беседовали долго, по-дружески, хотелось, чтобы она открыла глаза и мы на время перестали быть доктором и пациенткой, но вечный страх перед Бетси взял верх. Сдерживать ее я мог только одним способом – не позволяя открыть глаза – и потому не осмелился освободить Бет. Как горько было знать, что она существует только в пределах моего кабинета и никто больше не знаком с этой чудесной девушкой. Убежденный (пока, правда, безосновательно), что именно такой была когда-то мисс Р., я искренне желал вернуть Бет ее место в жизни, место, которое, как подсказывало мое далекое от науки сердце, принадлежало ей по праву. Так или иначе, появление Бет, ее ласковое приветствие неизменно доставляли мне радость. Ниже приведены записи, сделанные во время той беседы.

Прием 12 мая, разговор с Бет (Р2)

Райт (после вступительных вопросов): Моя дорогая, я хотел бы поговорить о вашей матери.

Б (задумчиво улыбаясь): Она была чудесной женщиной.

Р: Как вы?

Б: Да. Очень красивая, очень добрая, очень жизнерадостная.

Р: Вы помните, как она умерла?

Б (неохотно): Не очень хорошо. Она умерла в тот день.

Р: Где вы были, когда она умерла?

Б: Думала о ней.

Р: Где именно?

Б: Внутри. Меня спрятали.

Р: Как прячут всегда?

Б: Кроме того времени, что я провожу с вами.

Р: Я надеюсь, мы сможем это изменить. Только вы должны мне помочь.

Б: Я сделаю все, что попросите.

Р: Замечательно. А теперь мне необходимо как можно больше узнать о смерти вашей матери.

Б: Она была очень добра ко всем, даже к тете Морген.

Р: Вы тогда жили с тетей?

Б: Да-да, я давно с ней живу, с тех пор, как умер мой отец.

Р: А когда это случилось?

Б: Мне было около двух лет. Я плохо его помню.

Р: Вы были рядом с матерью, когда она умерла?

Б: Я? Меня к ней не подпускали. Меня всегда прячут.

Р: Бет, милая, успокойтесь. Если это вас расстраивает, мы можем поговорить о чем-то другом.

Б: Нет, я помогу вам чем только смогу. Не хочу, чтобы вы плохо обо мне думали.

Р: Ну что вы, ни в коем случае. Тогда не могли бы вы рассказать, что именно вы делали после смерти матери?

Б (в недоумении): Мы сели обедать. И тетя Морген сказала, чтобы я не волновалась.

Р: Не волновалась? Вы, наверное, хотели сказать, не убивалась?

Б: Не волновалась. Мы обедали, и тетя Морген сказала, чтобы я не волновалась. Тетя Морген сказала, что слезами горю не поможешь. Тетя Морген плакала. Это было ужасно.

Р (удивленно): По-вашему, тетя напрасно горевала?

Б: Так ведь слезами горю не поможешь.

Р (со смехом): А вы циничны, Бет.

Б: Вовсе нет. Я ни о ком не думаю дурно.

После разговора с Бет, пусть и безрезультатного, я не спешил иметь дело с Бетси. И все же мне стало очевидно: того, что я не смог получить от Элизабет и Бет, нужно добиться от Бетси – поэтому, лишив себя удовольствия любоваться миловидным лицом Бет, я нехотя перешел к Бетси. Я знал, что она меня не видит, однако постарался сохранить самообладание и ровный тон, когда лицо Бет скривилось в мерзкой ухмылке.

Прием 12 мая, разговор с Бетси (Р3)

Р: Приветствую вас, Бетси. Надеюсь, вы в добром здравии.

Б-и (насмешливо): От других толку нет, поэтому ты пришел ко мне.

Р: Я надеялся, вы расскажете мне…

Б-и: Знаю-знаю, слышала (с презрением). И что, ты думал, они расскажут?

Р: …о вашей матери.

Б-и: О моей матери? Думаешь, я считаю эту несчастную своей матерью? Может быть (с вызовом), у меня своя мать, вопросозадаватель.

И если это так, подумал я, она дьявольское отродье, обреченное на вечные муки.

Р: В таком случае о матери мисс Р.

Б-и: А ты, что ли, отец? (Пронзительный смех.)

Р: О матери мисс Р., которая умерла несколько лет назад. Матери Элизабет.