Алый камень - Э. Энн Джуэл

Я прочищаю горло вместе с непрошеными мыслями о ней в моей голове.

— Через несколько дней я приступаю к работе наверху. Это последний проект перед моим отъездом. Так что всю мебель из наших спален нужно будет вывезти, чтобы я мог поработать над полами. Ты можешь взять диван со спальным местом.

Она поворачивается ко мне.

— Где ты будешь спать?

— Я поставлю раскладушку на кухне.

Она смеется, глядя в окно.

— Можешь поставить свою «раскладушку» у дивана. Я привыкла к твоему храпу.

— Я не храплю.

— Храпишь. Я слышу его, когда оба окна нашей спальни открыты.

— Я не…

— Еще как храпишь. Он такой громкий, что мог бы быть собственным инструментом в твоей воображаемой группе.

Сжав губы, я сосредоточился на дороге, но я чувствую, что она смотрит на меня, и я знаю, что она улыбается.

— О, Теодор Рид… — Она вздыхает и откидывается назад, кажется, вполне довольная. — Ты — лабиринт, луковица с бесконечным количеством слоев. Если бы у меня была возможность, думаю, что однажды я действительно могла бы скучать по тебе. — Ее глаза закрываются, а лицо украшает мягкая улыбка.

Что она имеет в виду?

Меня зовут Скарлет Стоун, я ворую случайные вещи и подкладываю их в блестящие рюкзаки злобных девчонок, а потом заявляю на них как на воров, чтобы у них были неприятности. Карма — моя религия.

— Я угощу тебя обедом. — Тео заезжает на парковку кафе.

— Ты обычно не обедаешь.

Он глушит свой грузовик и окидывает меня серьезным взглядом.

Я пожимаю плечами.

— Ладно. Ты сегодня голоден. Я просто хочу прокатиться. — Я выхожу.

Он открывает передо мной дверь в кафе.

— Спасибо, сэр. — Я подмигиваю.

Он качает головой и бормочет что-то, чего я не могу понять.

Официантка усаживает нас у окна и называет фирменные блюда. Тео заказывает чизбургер с беконом и авокадо, картофель фри и чай со льдом.

— Вы уже выбрали, мэм?

— У вас есть родниковая вода в стеклянной бутылке?

— Извините, только из-под крана.

Я киваю.

— Отлично. Тогда ее, без льда, и несколько долек лимона.

— Еда. — Тео смотрит на меня суженными глазами. — Закажи еду.

— Я на очистке. — Я улыбаюсь. — Полезно дать организму отдохнуть от постоянного переваривания.

— Она будет есть то же, что и я.

— Я больше не ем мяса. — Я продолжаю улыбаться ему. — Я думаю, что мясо слишком кислотное для моего организма.

Он вздыхает.

— Для нее — жареный сыр.

— Или молочные продукты. — Я сморщилась. — Это тоже слишком кислотно. Я читала, что нашему организму приходится забирать кальций из костей, чтобы нейтрализовать кислотность. Это безумие, что молоко рекламируется как помощник в строительстве крепких костей, а на самом деле…

Его челюсть напрягается.

Я прикусываю язык и пожимаю плечами.

— Извини. Я… уверена, что тебе это не интересно.

Официантка прочищает горло.

— Я могу предложить вам зеленый салат, без мяса и сыра.

— Она возьмет его. — Он продолжает смотреть на меня.

— Ранчо, французский, итальянский, Цезарь или бальзамическая заправка?

— Без заправки… только принесите лимон. — Я протягиваю ей свое меню.

Тео смотрит в окно. Его челюсть остается стиснутой.

— Ты выглядишь дерьмово.

Я смеюсь.

— Ну, спасибо. Ты сделал мой день.

— Если найду тебя в отключке, точнее, когда найду тебя в отключке, я не буду вызывать скорую. Если ты хочешь убить себя, пистолет будет чертовски проще.

— Ты думаешь, я хочу умереть?

Он смотрит на меня, никаких эмоций.

— Справедливо. — Я пожимаю плечами. — Но для протокола, если я найду тебя в отключке, я вызову скорую, проверю пульс и сделаю искусственное дыхание, если понадобится.

— А если я пущу себе пулю в голову?

Официантка подает наши напитки. Я выжимаю дольки лимона в свою воду.

— А ты бы стал? Ты бы пустил пулю себе в мозг?

Он делает глоток чая со льдом, затем облизывает губы.

— Если бы хотел умереть, да, я бы пустил себе пулю в голову.

— Ты уверен, что не стал бы просто плавать с акулами каждое утро, зная, что по статистике однажды ты станешь завтраком?

Он ворчит. Как обычно, мои слова только еще больше расстраивают его.

— У тебя есть пистолет?

— Почему спрашиваешь? — он поглаживает бороду, глядя на меня глазами-бусинками.

— Я заключу с тобой сделку. Если ты покажешь мне, где он находится и как им пользоваться, обещаю, что, если когда-нибудь наступит день, когда я захочу умереть, я приложу его к виску и нажму на курок. Договорились?

Тео не заключает сделку. На самом деле, он не произносит ни слова до конца нашего обеда. Он может быть моей неразрешимой загадкой, и когда он изучает меня, как сегодня, думаю, что я тоже могу быть его загадкой. Если бы не знала лучше, я бы сказала, что Теодор Рид заботится обо мне. Но все же я знаю его лучше.

— О, черт! — я хватаю Тео за рубашку, когда мы выходим из кафе.

— Что?

— Это Гарольд Мур и женщина, которая не является его женой, — шепчу я, оглядывая тело Тео, как будто у меня есть какая-то причина прятаться.

Это не я прижимаю молодую женщину к своему черному Рэндж Роверу, засовываю язык ей в горло, а руку в рубашку. Его угольный костюм тоже выглядит дизайнерским. Это не тот костюм из благотворительного магазина, который был на нем в день нашего знакомства.

— К чему ты клонишь? — Тео идет к грузовику, а я тащусь за ним, как будто он прикрывает меня от пуль.

Я запрыгиваю внутрь и закрываю дверь.

— К чему я клоню? Отец Нолана изменяет его маме. Вот к чему я клоню.

— Здесь это не новость. — Он сдает назад и машет, да, машет, Гарольду, когда мы выезжаем с парковки. Гарольд машет в ответ, как будто он вовсе не пытается скрыть свою интрижку.

— А Нолан знает? — я вспоминаю комментарий Нолана о нетрадиционном браке.

Тео усмехается. Это нехарактерно для него, и обычно я бы нашла это очаровательным, но он смеется над интрижкой.

— Да. Он знает. Все знают… кроме Нелли.