Ромео должен повзрослеть - Татьяна Бочарова

– Привет! Ты как? – голос ее звучал сочувственно.

– Если честно, не блеск, – призналась Анна.

Еще днем в колледже она вкратце пересказала Светке беседу со следователем. Та охала, ахала, перебивая ее рассказ комментариями типа «вот козел», «чмо» и тому подобное. Но долго беседовать они не смогли, находясь под неусыпным оком противной Леночки. Теперь же Светка хотела обсудить подробности.

– Тебе нужен хороший адвокат! – заявила она тоном знатока.

– Зачем мне адвокат, если я ни в чем не виновата? – резко проговорила Анна, хотя прекрасно понимала, что Светка права, так же как и тетка. Наверняка отец Жарко уже дал денег всем, кто влияет на процесс. На нее будут давить и прижмут к стенке. Нужен хороший грамотный защитник. В глубине души Анна была уверена, что Дмитрий все решит сам. Найдет адвоката, съездит к следователю, как-то уладит проблемы. У него ведь тоже немало денег, поменьше, чем у Жарко, но есть.

– У меня есть отличный адвокат! – выпалила Светка. – Это пациент моей сестры, классный дядечка. Старичок, но такой бодрый и энергичный!

Светкина сестра работала медсестрой в доме для пожилых ветеранов труда. Стало быть, со Светкиного адвоката уже песок должен сыпаться.

– Спасибо, – поблагодарила Анна подругу. – Я думаю, у Дмитрия есть адвокат.

– А он что говорит? – тут же спросила Светка.

Анне не хотелось посвящать ее в то, что Клюев куда-то пропал.

– Думает, – уклончиво сказала Анна.

– Ну понятно, – протянула Светка, – я, кстати, его сегодня видела: ходит мрачнее тучи.

– Он был в колледже? – невольно вырвалось у Анны.

– Был. Рано утром, пока ты к следователю ездила. Я еще удивилась, почему он с тобой не поехал. А ты что, не в курсе, где он находится?

– Да нет, в курсе. – Анна не удержалась и вздохнула.

– Мне кажется, он сильно переживает за тебя, – сказала Светка, – прямо с лица спал.

«Ишь ты, спал! Опал и пропал», – мрачно пошутила про себя Анна.

– Ладно, – сказала она в трубку, – пойду я спать. Устала ужасно. Спокойной ночи, Светик.

– Бай-бай, – нежно проворковала Светка и отключилась.

Анна зашла в вотсапп Дмитрия. Вот он, был в сети десять минут назад! А ее сообщение не прочитал! Что же это творится? Она решительно подошла к буфету, достала коньяк и налила себе еще целую стопку.

«Вот так люди и спиваются», – подумала Анна с сарказмом, прежде чем залпом осушить рюмку. Через пять минут ей стало совсем хорошо, тепло и действительно захотелось спать. Она расстелила постель, забралась под одеяло и через мгновение уже спала как убитая.

Ей снилось, что Дмитрий позвонил. Во сне она вскочила, попыталась дотянуться до телефона, но тот словно уплывал от нее куда-то во мглу. Анна тянулась за ним, пока сама не полетела в черную пустоту. И проснулась…

Спросонья она не поняла, какой сегодня день недели, который час, и испугалась, что проспала Олесин садик и работу. Глянула в телефон: вторник, половина восьмого. Анна облегченно выдохнула и тут увидела на экране пропущенный вызов. Дмитрий! Значит, он действительно звонил, наяву, а не во сне! Она дрожащими пальцами надавила на вызов. «Только возьми трубку! Пожалуйста, пожалуйста!!»

– Слушаю, – раздался знакомый голос.

– Слава богу! – Анна вскочила и нервно заходила по комнате. – Я уже не знаю, что думать. Вчера весь вечер тебе звонила и писала. Куда ты делся? У меня все плохо. Не плохо, а ужасно. Ты можешь приехать прямо сейчас?

Она чувствовала невероятное облегчение. Сейчас он приедет, такой взрослый, спокойный, уверенный в себе. Вдвоем они что-нибудь придумают. Не может же быть, чтобы невиновный человек не смог оправдаться! Они решат, что делать.

– Аня, послушай, – голос Дмитрия звучал глуховато, словно он говорил, прикрывая рот ладонью, – послушай, я не могу приехать.

– Нет? – Она разочарованно всплеснула руками, едва не уронив телефон. – А когда сможешь? Вечером?

– Анечка… и не вечером. Выслушай меня спокойно. Лучше сядь.

– Зачем? – Анна ничего не понимала. Ей хотелось лишь одного – чтобы Дмитрий как можно скорей оказался рядом.

– Сядь, – повторил он настойчивей. – Я должен что-то тебе сказать.

«Что еще такое? – испугалась Анна. – Снова приходил отец Жарко? Или нашлись новые свидетели ее «издевательств» над студентами?»

– Что случилось? – тихо спросила она Клюева.

– Послушай, постарайся меня понять. Я бывший офицер. Я не могу… – он замолчал.

– Не можешь что? – Сердце у Анны забилось где-то в горле, ладони стали влажными и ледяными.

– Аня, прости. Я не могу продолжать отношения с женщиной, виновной в гибели ребенка.

Он сказал как отрубил. Выплюнул эти слова прямо ей в ухо. Она молчала, потрясенная и оглушенная.

– Пожалуйста, прости, – повторил Клюев помягче. – Если нужны будут деньги на адвоката, я всегда готов помочь.

– Ничего не нужно, спасибо, – безжизненным, словно у робота, голосом сказала Анна.

– Ну если вдруг понадобятся, дай знать. Удачи. – В трубке воцарилась тишина.

Анна, как была, в ночнушке, медленно прошла в кухню, в оцепенении присела на табурет. Прямо над головой громко тикали круглые настенные часы. В такт им капала вода из крана. «Прокладку надо менять», – машинально подумала Анна. В кухню заглянула Олеся. Значит, тоже проснулась.

– Мам, мы в садик идем?

– Что? – рассеянно переспросила Анна. – А, да, садик. Идем, конечно. Сейчас будем одеваться.

– А когда мы елку пойдем покупать? Новый год же скоро! У тети Наташи уже стоит.

…Да, точно, еще неделя, и Новый год. Почему-то все несчастья случаются с Анной именно в канун этого любимого всеми праздника.

Отец умер на Новый год. Умер внезапно, от сердечного приступа, переутомившись на работе – в школе три месяца шла проверка, все стояли на ушах. А потом все закончилось благополучно. И отец, счастливый и довольный, первый день наконец был дома. Анна с матерью решили напечь пирогов, поставили тесто, готовили капустную начинку. Отец был в кабинете, что-то смотрел в компьютере. Мать велела Анне пойти спросить его, с чем еще делать пироги, с мясом или с луком и яйцом. Та кивнула и выбежала с кухни. Руки, волосы и даже кончик носа у нее были в муке. Отец сидел в кресле, на столе мерцал монитор в режиме ожидания. Анне показалось, что отец дремлет наяву, с открытыми глазами.

– Пап, – позвала она тихонько, – мама спрашивает, ты с чем хочешь пирожки – с мясом или…

Она не договорила. В свои неполные 18 она вдруг ясно почувствовала беду. У нее был вкус теста и цвет тускло мерцающего монитора. И звук тишины.