Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #3 - Вадим Булаев

— До города доберёмся — помогу. А заодно и сообщу, куда следует, про ваши мытарства. Там посмотрим, чем всё закончится.

***

На очередной остановке в автобус ввалились сразу четверо здоровых мужиков в одинаковых чёрных куртках с липучками для шевронов на груди и рукавах, одетыми прямо поверх обычной гражданской одежды. О чём-то пошептавшись с водителем, один из них — морщинистый, лет шестидесяти, плотный и с неприятно-цепким взглядом, зычно проревел на весь салон, сходу перебудив всех спящих:

— Мы воров ловим. По сараям лазят, инструмент у людей воруют. Сейчас поглядим, и, если нет их, езжайте себе дальше с Богом.

Пассажиры одобрительно зашушукались. Воров в сельской местности не любил никто. И хотя каждый из присутствующих в силу крестьянского менталитета хоть раз в жизни что-то чужое да уносил к себе в дом, но это, по общему мнению, за грех не считалось. «Плохо лежит» — называлась та самая, оправдывающая в своих глазах любое воровство, индульгенция.

Однако в тех случаях, когда воровали у них, обыватели преображались, воспылав праведным гневом и становясь кровожаднее самого страшного тирана, маньяка и палача. За своё убивали, уродовали, калечили — и всё это происходило, как правило, без обращений в полицию или каких-то длительных разбирательств. Если ловили — чаще всего виновного ждал самосуд.

Юра, едва заслышав говорящего, обернулся и изменился в лице. Стоящий в другом конце человек его тоже узнал.

— Так вот же... какая встреча, — радостно возвестил пожилой чернокурточник, бодро направившись в сторону ещё пару минут назад спокойно ехавших собеседников.

Все сидящие, да и стоящие тоже, разом обернулись в конец автобуса и уставились на Иванова и мужичка. Кто-то с интересом, кто-то с ненавистью, кто-то без интереса, просто для разнообразия скучной поездки.

А мужчина в чёрной куртке продолжал, уже почти подходя к насмерть перепуганному Юрию.

— Огорчаешь, — наставительно говорил он. — Неправильно себя ведёшь. Кто тебе разрешал?

Во время этого двусмысленного монолога, из которого посвящённый в предысторию человек мог понять одно, а непосвящённый совершенно другое, подходящее под байку о ворах, Иванов лихорадочно соображал: «Поднять шум? Их четверо, а он сейчас слабее воробья — глупо, не умно. Не перекричит, да и настроены эти чернокурточники слишком серьёзно. Затеять драку? Даже не смешно. Вон, Юра этот, стоит и смотрит на приближающегося мужика как удав на кролика, и пикнуть не смеет. Не боец, не помощник... Тогда сделать вид, что не причём? А это мысль... Добраться до города, сразу перетряхнуть все свои связи и слить информацию туда, где ей распорядятся по уму — то есть весь этот шалман разгонят к чёртовой матери и ввиду судебной бесперспективности разведут неизвестных хозяев на деньги так, что те урок будут долго помнить и, вспоминая сумму, грустно почёсываться... Это займёт дня два, не меньше. Пока то, пока сё... С другой стороны, а что они этому беглецу убогому сделают? Морду набьют — не смертельно. На хлеб и воду в назидание посадят — тоже терпимо. Дождётся, никуда не денется».

— А где сообщник твой? — раздалось уже практически рядом, и Серёга оторвался от размышлений. Говорил всё тот же неприятный тип и всё тем же тоном. — Расскажи, пожалуйста. Не молчи. Не надо.

Но Юрий не отвечал, мелко трясясь от ужаса и вжавшись спиной в стенку автобуса.

— Так рядом стоит! — проскрипело спереди.

Иванов вскинулся. Похоже, водитель варежку ни к месту открыл — слишком голос похож на тот, что рекомендовал при входе проезд оплачивать

— Они вместе садились, — теперь уже взгляд безошибочно вычленил болтуна. Ну да, точно. Водила. Высунулся вполоборота со своего места и вякает, скотина социально-активная.

— Точно, он, — впряглась и какая-то толстая тётка, сидящая у прохода. — Он меня ещё локтем зацепил, ворюга.

Вот оно, коллективно-бессознательное. Сказали — вор, значит вор. И ведь в голову никому не придёт, что одетый по-городскому, в добротные, дорогие вещи Сергей похож на расхитителя сараев как корова на плазменный телевизор, а смартфон, изредка мелькавший в его руках по ходу поездки, большинству присутствующих не по карману даже в кредит.

А дядька этот, предводитель, теперь уже без сомнений, охранников из военной части — молодец. Вон какую легенду по ходу дела выдумал — не придерёшься. Все верят. И что сейчас не скажи — только во вред обернётся.

Криво усмехнувшись, Иванов ждал развития событий.

— Понятно, — без эмоций в голосе пробубнил главный и громко потребовал. — Заднюю дверь открой. Тут у двоих конечная... — а затем добавил, явно для пассажиров. — В полицию повезём. Для разбирательства...

Народ неодобрительно загудел и он, широко улыбнувшись, поправился:

— Только потом. Сначала с ними поговорим. По-свойски...

Этот вариант понравился присутствующим больше, вызвав на лицах у многих злорадные улыбки. Так и носилось в воздухе:

— Ату их!..

Зашипела, залязгала механизмами дверь и главный, неожиданно ловко схватив Юрия за шиворот, выбросил его из салона прямо в снегопад, а затем спокойно вышел следом. С Серёгой обошлись вежливее — тройка оставшихся мужиков просто надвинулась на него, делая грозные рожи и оттесняя к выходу.

Пришлось подчиниться.

Оказавшись на улице и получив в спину лёгкий тычок от идущих следом, бывший инспектор непроизвольно сделал пару шагов в сторону и нос к носу столкнулся с неприятной физиономией главного.

— Телефон давай, — потребовал тот. — И не вздумай баловать. Поругаемся. Если ты не при делах — на другом рейсе уедешь.

Серёга хмыкнул:

— Меня и этот устраивает.

Стоящий напротив сарказма не оценил, повторив:

— Давай телефон, трепло.

В это время за спиной раздались характерные звуки трогающегося отечественного автобуса, на ходу закрывающего двери. Иванов вздрогнул. Главный нехорошо улыбнулся:

— Да, да... уехал. Ты угадал. И мы сейчас поедем, чего мёрзнуть?

В этот момент Серёгу неожиданно жёстко взяли под локти, заломили руки за спину, и кто-то новый, стоящий сзади, пробасил:

— Ну чё ты такой тупой. Тебе же сказали — телефон давай.

Справа и слева по карманам вразнобой захлопали руки (по всей видимости, охранники не стали ждать, пока он добровольно сдаст требуемое). Главный, по-прежнему невозмутимо, начал обшаривать Иванова спереди.

— Ты в курсе, что это беспредел? — стараясь не выдавать своего волнения, зло поинтересовался Серёга.

— В курсе, — ответил копающийся в карманах мужчина. — Можешь на меня пожаловаться. Я не против.

Наконец, смартфон перекочевал от владельца к досматривающему. Тот сразу снял заднюю крышку, мельком взглянул внутрь и сделал недовольно лицо.

— Чёрт, батарея несъёмная. Жаль... — резкое движение руки — и чудо инженерной мысли полетело без затей в сугроб.