Комендантский год - Александр Тамоников

- Осторожнее, господа фашисты. Дверка не высокая, можно башкой об косяк шарахнутся, - утробно поурчал им в спину Ермаков.

- Ах, какая жалость, дамочка, - Гена мстительно засмеялся. – А я же предупреждал, но ничего, ничего. До расстрела заживёт.

В командирской землянке было душно, пахло чем-то гнилостным, горела керосиновая лампа, разбрызгивала неяркий свет, в углу нары со скомканными одеялами, посередине кособокий стол с разложенной картой, алюминиевые кружки, закопчённый чайник. Земляные стены были обиты досками, которые не спасали людей от сырости, зловония - партизаны явно не роскошествовали.

Конвоиры посадили пленников на лавку, стоявшую в дальнем углу, руки развязывать не стали - зачем? Небольшая познавательная беседа и в расход. На против них сидела явно не рядовая публика. Лысоватый мужчина, одетый в холщовые штаны и воинский китель без знаков различия, задумчиво перебирал документы, реквизированые у Зорина, иногда посматривал в его сторону. Бороду он не носил, но и бриться не любил, густая щетина отливала свинцом, воспалённые глаза были украшены фиолетовыми кругами. Второй был выше, плотнее, хотя не сказать, что моложе, отвислые щёки напоминали бульдожьи брыле. Третий подтянут, сравнительно молод, имел холеное лицо и пронзительный взгляд.

Отворилась дверь, заглянула женщина в платочке - та самая, что чистила картошку, вопросительно глянула на мужчину в кителе, в ответ он только покосился на нее, женщина поняла, закрыла дверь и встала у входа. Худышкой, в отличие от Алевтины, она не была, но и полной не назвать, широка в кости, как говорят в народе.

- Ну что же, с вами всё понятно, - мужчина бросил документы на стол и пристально уставился на Зорина.

Фото товарища Задорожного Вадим видел, оригинал в общем соответствовал изображению, но в жизни выглядел хуже с момента позирования фотографу Федор Вячеславович сильно сдал.

- Что забыла в наших весях Брянская вспомогательная полиция? Впрочем о чём я спрашиваю, сотрудничество с господином Каминским движется полным ходом, обмениваетесь опытом, так сказать? А она кто? - Задорожный кивнул на Алевтину.

Она сидела с низко опущенной головой, почти не шевелилась. Её документы, в том числе и старый советский паспорт, остались в сумочке, которая теперь находилась не знамо где.

- У вас проблемы со слухом, господин Зорин? - едка осведомился Задорожный. - В таком случае может дама сама представится?

Алевтина шевельнулась, облизнула сухие губы и снова оцепенела.

- Есть встречное предложение, - тихо сказал Вадим. - Для начала представьтесь вы, а уж потом…

- Вот паскуда фашистская! - молодой мужчина с холёным лицом скривился как от резкой зубной боли. - Какого хрена мы с ними разговариваем? В овраг да зарыть живьём, чтобы шум не поднимать и патроны не тратить.

Задорожный не изменялся в лице, лишь задумчиво склонил голову. У плечистого мужика с дряблым лицом были не глупые глаза в них проснулся интерес, помалкивала женщинам у порога.

«Не просто кухарка или баба при штабе, - сообразил Вадим. - Походно-полевая жена много уважаемого товарища Задорожного, а также его советник по ряду вопросов».

- Ах простите, любезный, мы забыли, - сокрушённо сказал Задорожный. – Знаете, я с вами соглашусь, в этом нет никакой тайны, поскольку ума не приложу при каких обстоятельствах вы покинули бы нашу базу в живом виде. Охотно представляемся - командир отряда Задорожный Фёдор Вячеславович имею честь, комиссар отряда - товарищ Шаламов Никита Евграфович, - Мужчина с дряблым лицом едва заметно кивнул. - Мой заместитель по боевой части, а также наш комсорг Богомолов Валентин, Софья душа моя, тебя тоже представлять? - Задорожный поднял глаза и не сдержал улыбку.

- Ах, Фёдорович Вячеславович. Почему вы меня об этом спрашиваете? - проворковала женщина.

- У нашего гостя поинтересуетесь, это его просьба. Мы же выполняем сегодня их, разве не так? Разумеется! - заявил Задорожный. - Софья Николаевна Ковтун, к вашим услугам. Прекрасно готовит если есть из чего, несёт на своих хрупких плечах всё наше беспокойное хозяйство.

Упоминание о хрупких плеч вызвало ухмылки, даже Алевтина скривила губу и ещё ниже опустила голову.

- Я всё понял. Спасибо, - Вадим наложил на лицо максимально скорбный вид. – Да, я согласен. Мы с моей спутницей попались, вряд ли выпутаемся из этой истории живыми и всё же хотим попробовать. У нас есть сведения, касательно ближайших планах германского командования и коллаборационистов. Мы знаем кое кое-что из того, что засекречено Каминским, а также моим Брянским руководством. Эти сведения вызовут интерес у советских органов. Предлагаю ценную информацию в обмен на нашей жизни, - Вадим усмехнулся. -Что для вас ещё одна пара мёртвых предателей? Приятно, но мелочь, их меньше не станет, а вот сведения, способные повлиять на ход грядущей летней кампании... - он замолчал.

- Излагайте, - Задорожный пожал плечами. - А мы решим: достойны ли ваши сведения передачи советскому командованию.

- Нет не так, - Вадим снисходительно улыбнулся. – То, что я скажу, имеет особую важность. Удалите посторонних, Фёдор Вячеславович, останетесь только вы и комиссар. Боюсь, другие условия не обсуждаются.

Озадачился комиссар Шаламов.

Женщина у порога укоризненно покачала головой. Вспыхнул Валентин Богомолов:

- Товарищ командир, что этот фашист возомнил? Он вами манипулирует, как вы этого не понимаете? Нет у него никаких сведений, а вот врать он обучен - это возмутительно, товарищ командир, - партизан закашлялся.

- Вы чего-то боитесь, Фёдор Вячеславович? - спросил Зорин. - Связанный мужчина и женщина справятся с двумя здоровыми мужиками? Есть такое понятие - конфиденциальные сведения, то есть не для всех и уж точно не для ушей кухарок, комсоргов. Можете отвезти нас в овраг, прикончив, дело ваше. Но разве так поступают грамотные командиры?

- Эта сволочь будет нас учить грамоте? - Богомолов пыхтел злобой.

- Валентин, прикрой варежку! - прикрикнул Задорожный. - Чего ты разорался? Хочешь услышать больше других? Даже не знаю что с вами делать, гости дорогие. Соблазняете вы нас в искушении будете. Софья, Валентин, прошу вас выйти, плотно закройте двери и скажите часовому, чтобы никого не впускал. Послушаем, что нам наплетут господа предатели.

Срезкам распахнулась дверь, Богомолов убрался из землянки, крепче ступая удалилась Софья, дверь закрылась с душераздирающим скрипом.

- Деревню Власовку ищем, - тихо проговорил Вадим. – Направляемся к тамошнему нему попу отцу Василию. Говорят иконы у него остались знатные, прикупить желаем парочку. Не знаете дорогу?

- Вот черт! - комиссар шумно выдохнула и как-то на глазах стал добреть. - Знаем дорогу, - сказал Задорожный. - Только нет больше попа Василия, шлёпнули его большевики проклятые. Так это вы? Да.. мы получили радиограмму о прибытии в Локоть наших людей. – Он в волнении вскочил, кинулся через землянку, застыл в нерешительности.