Плащ и галстук - Харитон Байконурович Мамбурин

у всех были, когда в пять часов спозаранку все это галдящее, шумящее и конфликтующее стадо было поднято на ноги не притворно веселыми воплями пацанов и девчонок с Первого района, а командными криками заслуженных сержантов Акмабетжанова, Храброва и Зыкова! Вот это — да!

И вот тогда в санатории «Лазурный берег» началась совершенно другая жизнь, напрочь лишенная таких тщетных и мусорных вещей как досуг, избыток энергии, вольнодумство и распущенный образ жизни, которым по ночам так часто грешат неосапианты. Эти три зверя в человеческом обличии, имея на руках подробнейшие дела всех и каждого, выжимали из своих подопечных всё… и каждый день еще на капельку больше. Крики, возмущения, попытки побега? Всё это было лишь в первый день, да и то до тех пор, пока невозмутимая Цао Сюин не «обезвредила» троих самых возмущавшихся, закатав в свой фирменный силовой шар. А потом все остальные были вынуждены играть этими шарами… вместо ужина. Нет, их, конечно, накормили, я сам еду по номерам разносил, но педагогический эффект был колоссальный. Никаких соплей, никаких протестов, никаких мнений, есть только Акмабетжанов, Зыков и Храбров!!

Весь день, конечно, физ.упражнениям не посвятишь хотя бы потому, что незачем уродовать молодые дарования избытком мышечной массы, но у них же есть способности, которые нужно развивать! Есть уставы, которые нужно знать! Есть обучение выживанию в дикой природе, основы безопасной жизнедеятельности, курсы первой медицинской помощи, да чего только не знают эти прекрасные, но очень суровые мужики! Многое!

А еще они живут в палатках в полутора сотнях метров от санатория, и к ним туда на ночь повадились бегать наши коморские девчонки. Туда — бегать, а обратно — уковыливать, но с очень довольными лицами, что очень здорово разгрузило атмосферу напряженности в нашем маленьком и очень недружном коллективе. Так что вот почему у нас раньше всё шло кое-как и через жопу — просто нормальных мужиков не было!

Предвкушая еще один плодотворный день в тихом подвале, я потерял бдительность и не заметил, как меня окружили семеро пацанов. Своих, коморских, можно даже сказать родных… только вот рожи у них были далеко не радостными. Угрюмыми даже, можно сказать. И очень решительными.

— Витя, поговорить надо, — почти ласково сказал Салиновский, хотя от его улыбки мне что-то стало не по себе, — У нас тут проблема. У всех. И виноват в ней ты.

— Внезапно, — удивился я, поднимая с травки, — Ладно, слушаю вас внематочно!

— В корень зрите, товарищ Изотов, — а вот это уже был Алексей, любящий бриться наголо парень с несколькими тревожными способностями, которым так никто и не нашел применения, — В самый, что ни на есть, корень…

Тема, о которой хоть и запинаясь, но решительно поведали парни, была скользкая и неприятная. Касалась она того, о чем в приличном обществе неосапиантов… не говорят. Делают, практикуют, умеют, но… молча. То есть секса.

Этого вопроса здесь никто не касался. Знаете, как в японском пассажирском поезде игнорируют бухих японцев вечером? Даже тех, кто прямо спит на полу? Вот-вот, точно также. Никто не выяснял, кто с кем, почему и как. Не табу, но слишком уж отлично от нормального поведения нормальных советских граждан. Мы, неогены, не подвержены инфекционным и вирусным заболеваниям, а еще так редко зачинаем детей, что классические отношения просто не приживаются. А если учесть, что либидо у наших организмов куда выше, чем у человека…

В общем, никто не смотрит на то, кто с кем и как трахается. Про третий этаж я у нас и думать не хотел, пионеры сами с собой разбирались, комсомольцы тоже мальчики и девочки взрослые, кто стучится в дверь Окалине — тоже всегда было не моим делом. Но эта монета имеет две стороны. Когда секс есть, то неудивительно, что все молчат. А когда его нет?

И вот тут, по единодушному мнению всех «коморских» пацанов, был однозначно виноват я. Не без причины.

— Знаете, я её уже сам боюсь, — честно признался я, — Никогда такой не видел.

— Ты нам зубы не заговаривай, Изотов, — тяжело уронил Алексей, — Сам виноват. Придумай что-нибудь.

Ну… да. У всех проблем одно начало. Сидела женщина, скучала… (с)

Как мне нормально заниматься в подвале, если там присутствуют две «чистых», питающих по отношению к некоему Изотову повышенную симпатию? Причем одна из них с этим борется, и неизвестно, насколько успешно. А мне нужно заниматься! И периодически довольно плотно общаться с Цао Янлинь! В итоге, чтобы избежать образования гарема, я решил попробовать заинтересовать обеих девушек в чем-то постороннем. Наша психованная психологиня очень легко запала на возможность изучить совершенно ей незнакомую науку программирования, что при наличии пары опытных людей дело довольно легкое и простое. Так я нейтрализовал Кладышеву. А вот с Янлинь… перестарался. Случайно.

Я подробным образом обсудил с Янлинь тему разработки и использования беспилотных дронов, припомнив всё, что знал о этих летающих машинках из своей прошлой жизни. Предложил ей попробовать разработать программное обеспечение под такие замечательные аппараты… и это неожиданно дало эффект — китаянка загорелась с такой страшной силой, что забыла про секс! Да что там, она даже про еду забыла! Да что там про еду, Вероника уже неоднократно, чисто ради шутки, щупала Янлинь везде, где можно и очень можно, ковыряла ватной палочкой той в ухе, щелкала по носу, щекотала — а той было плевать! Да мы её прошлым вечером с рук кормили, она от ноутбука оторваться не могла!

Невелика беда с первого взгляда, но без китаянки, любящей секс как собака мясо, у пацанов «Жасминной тени» наступили очень черные дни. И ладно бы, что порядочные и важные комсомолки с Первого района не смотрят на наших орлов, так еще и вредные злоязычные «коморские» девки после появления трех сержантов ходят как кошки, которым сметану самосвалом бесплатно отгружают! Обидно!

Блин, и что делать? Пацаны явно не в настроении от такой жизни. Мало того, что вкалывать надо как цуцикам, так еще и целибат. Может, Кладышеву возбудителем каким накормить? Чтобы счастье у всех случилось? Так оно у меня первым и случится…

— Послезавтра, — говорю я, тыча пальцем в тощую грудь Салиновского, — У тебя день рождения, понял? Пригласишь всех… ну ты понял, кого?

— Не понял. И день…

— Нет, Паша. Послезавтра