Можно помереть со смеху - Эрл Стенли Гарднер

Я пришел в офис точно в девять часов утра. Берты еще не былона месте. Я попросил Элси сразу же сказать мне, как только Берта появится наработе.

Она пришла через десять минут, и, как только она вошла всвой кабинет, Элси оповестила меня об этом. Войдя к Берте, я с порога сказал:

— Между прочим, агентство начинает работу в девять утра.Почему вас нет на месте вовремя?

Берта посмотрела на меня, открыла рот, хотела что-тосказать, но задохнулась от возмущения. Ее лицо постепенно окрашивалось в цветсырой печени. Наконец она обрела дар речи:

— Почему меня нет на месте?! И ты, шустрый сукин сын, ещеимеешь наглость спрашивать меня об этом. Хотела бы я знать, где был ты? Что этоза манера исчезать, не сообщив никому, где ты находишься! Вчера целый день яобзванивала всех красоток, которые хоть раз встречались с тобой, пробуяразыскать ту дыру, в которую ты провалился. Ты имеешь наглость, нырнув куда-то,никому не сказать, куда именно. За кого ты меня принимаешь? За секретаршу или что-нибудьвроде этого?

— Агентство открывается в девять утра, — повторил я твердо.— Я уже давно жду вас.

Тут уж она пришла в полное бешенство.

— Ну ладно. — сказал я примирительно, — забудем об этом. Японимаю так, что компаньон фирмы не должен работать как раб. Ведь мы оба можеминогда иметь хоть немного свободного времени. Приступим к делу.

— Ну, ты и тип! — сказала Берта. — Ты делаешь все, чтобывывести меня из рабочего состояния. Ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы,используя свои мозги, скрутить меня прежде, чем я начну раскручиваться. Ячертовски сердита на тебя, но вместе с тем я не могу тобой не гордиться.

— Отлично, — сказал я Берте. — Теперь расскажите мне, чтопроисходило вчера. Было что-нибудь важное?

Берта поджала губы: — Черт возьми, Дональд! Я встревожена.

— Что вас так напугало?

Она открыла ящик письменного стола, вытащила оттуда дваофициальных документа и передала их мне.

— Взгляни на них.

Я взял документы и прочитал их названия. Этого было достаточно:в Верховный суд штата Калифорния и округа Сан-Анджелес, истец — ДРУРРИ Велспротив Берты Кул и Дональда Лэма, как совладельцев фирмы «Кул и Лэм». Мне небыло нужды читать саму жалобу и судебные повестки, но я все-таки просмотрел их.

ДРУРРИ Велс хорошо сделал свою работу. Он утверждал, что вто время, когда он проживал на улице Фрост-Моур-роуд, в доме номер 1638,ответчики назойливо вмешивались в его личную жизнь, опрашивали его соседей,преднамеренно создавая у них впечатление, что истец является убийцей, тем самымопорочивая его доброе имя; ответчики сообщили в полицию, что истец убилженщину, проживающую с ним как его жена; в результате данной информации полицияустановила наблюдение за домом истца, создавая этим ему дурную славу и вынуждаяего уехать из своего дома, что принесло ему крайние неудобства и беспокойство,а также тяжелые душевные переживания, нанесло ущерб его здоровью и репутации вобществе и так далее и тому подобное. В документе содержалось требование истцавыплатить ему пятьдесят тысяч долларов за нанесенный ущерб и сто тысяч долларовдля наказания ответчиков. Я положил судебную повестку и жалобу на стол Берты.

— Вам известны дополнительные факты? — спросил я своюпартнершу.

— Я не уверена, что знаю все, — ответила Берта.

— Расскажите, что знаете.

— В заявлении говорится, что ты наталкивал соседей на мысль,что истец совершил убийство.

— Я это заметил.

— Как только эти документы были мною получены, я,разумеется, кинулась разыскивать тебя, а не найдя, приняла решение прежде всегопоехать к соседке Друрри Велса и получить от нее письменное заявление, вкотором бы миссис Рейли засвидетельствовала тот факт, что это именно онасказала тебе, Дональд, о своих подозрениях насчет убийства жены Друрри Велса.

— И вы это осуществили?

— Я взяла в качестве свидетеля своего друга, и мы поехали кмиссис Рейли, которая заявила нам, что ничего подобного никогда тебе неговорила, что это ты сам, приехав к ней, спросил у нее о подозреваемом вубийстве своей жены соседе. Другой сосед Друрри Велса сказал, что ты задавалему такие же вопросы, хотя и не сделал никаких заявлений, но характер твоихвопросов мог натолкнуть на мысль, что миссис Велс могла исчезнуть в результатекакой-то грязной игры. Все это чертовски неприятно! Миссис Рейли перепугана досмерти!

— Отчего она перепугана до смерти?

— Мне кажется, что все эти страхи накапливались в ее душегодами, и сейчас она испугана так, что стала даже заикаться.

— Вы объяснили ей, для чего вы спрашиваете у нее о том, чтоона мне рассказывала? — спросил я.

— Конечно, иначе для чего же я приехала к ней?

— Вы сказали ей, что против нас возбуждено судебное дело?

— Сказала.

— Прежде чем задали ей вопросы?

— Я хотела играть с этой женщиной честно. И сразу выложилакарты на стол.

— Благими намерениями вымощена дорога в ад. Миссис Рейлибоится своего мужа. И в ту минуту, когда представила себе судебный процесс, онаиспугалась до смерти, — сказал я.

— Но она рассказывала Фрэнку Селлерсу то же, что и тебе, ине сможет отказаться от этих показаний, — огрызнулась Берта.

Некоторое время я обдумывал ситуацию, потом сказал:

— Заметьте, Друрри Велс не заявил, что женщина, которая жилас ним, была его женой. Он сказал, что эта женщина жила с ним как жена. Онникогда не был разведен со своей настоящей женой. Вы знаете, что мой телефонныйразговор с Селлерсом имеет очень большое значение. Подтвердит ли Фрэнк нашуверсию?

— Фрэнк? Фрэнк засвидетельствует, что ты сообщил ему обубийстве. У него из-за этого дела большие неприятности, и он не намерен радинашего благополучия терять работу.

— В таком случае, — сказал я, — самым важным нашимсвидетелем становится Корнинг, который был здесь в то время, когда я потелефону рассказывал эту историю Фрэнку Селлерсу.

— Друрри может выиграть этот процесс? — спросила Берта.

— Нет, не может, если мы найдем кого-нибудь, кто на судескажет правду, — сказал я. — Первым встречался с миссис Рейли Корнинг… Где оностановился?

— В отеле «Дортмут».

— Ну, я пошел, — сказал я.

— Ты собираешься говорить с ним?

— Если найду его. Попытаюсь получить от него письменноезаявление. Если смогу.

— Дональд, он сотрет тебя в порошок.