Эпоха надзорного капитализма. Битва за человеческое будущее на новых рубежах власти - Шошана Зубофф

Таким образом, компьютерный расчет заменяет собой политическую жизнь сообщества как основу управления. Глубина и размах инструментария, по словам Пентленда, позволяют просчитывать потоки идей, структуру социальных сетей, степень социального влияния одних людей на других и даже «индивидуальную восприимчивость к новым идеям». Самое важное, что этот инструментарий позволяет тем, кому доступен взгляд с высоты Бога, изменять поведение остальных. Данные предоставляют «надежный прогноз того, как изменение любой из этих переменных изменит поведение всех людей в сети» и, таким образом, помогают достичь оптимальной производительности скиннеровского суперорганизма. Подобная математика потока идей лежит в основе «планирования» Пентленда, которое определяет цели и задачи изменения поведения. Поведение людей следует загнать внутрь параметров, предусмотренных планом, и не допускать выхода за их границы, точно так же как поведение на строительной площадке Наделлы постоянно и автоматически приводилось в соответствие с параметрами, заданными политикой. Пентленд называет это «настройкой сети».

«Настройщики» играют роль, отведенную для «мы» Пентленда. Например, он говорит, что города можно понимать как «двигатели идей» и что мы «сможем с помощью уравнений социальной физики настроить их таким образом, чтобы они стали более продуктивными»[1112]. Как и плановики Скиннера, настройщики Пентленда присматривают за досадными аномалиями, которые представляют собой утечки из старого мира, где невежество принималось за свободу. Настройщики делают так, чтобы операции Большого Другого превентивно направляли это ошибочное поведение обратно в поток гармоничного слияния и оптимального функционирования на большее благо того, кто или что владеет машинами, которые выполняют расчеты и платит настройщикам за расшифровку и применение параметров. Пентленд приводит пример из одной из своих собственных «живых лабораторий»:

3. Социальное давление в пользу гармонии

В сообществе «Второго Уолдена» подкрепление устроено так, чтобы точечно устранять эмоции, угрожающие сотрудничеству. Допускаются только «производительные и укрепляющие эмоции – радость и любовь». Чувства горя и ненависти, «а также высоковольтные разряды гнева, страха и ярости» считаются «расточительными и опасными» угрозами «потребностям современной жизни». Различия между людьми в любой форме подрывает гармонию целого и его способность служить коллективным целям. Фрейзер признает, что силой невозможно заставить людей поступать правильно. Решение гораздо тоньше и сложнее, и оно основано на научно протестированных графиках подкрепления:

Мысль Пентленда сходна: «социально-физический подход объединяет людей, используя социально-сетевые стимулы» – его версию «подкрепления». С такими стимулами, объясняет он, «мы фокусируемся на преобразовании связей между людьми, а не на изменении поведения отдельных людей c помощью этого взаимообмена мы можем сформировать социальное давление, провоцирующее изменения в поведении»[1115]. Социальные сети играют решающую роль в создании этих возможностей для настройки, считает Пентленд, поскольку именно в такой среде социальное давление лучше всего контролировать, направлять, манипулировать и масштабировать[1116].

По мнению Пентленда, Facebook уже являет собой пример этой динамики. Эксперименты этой компании по эмоциональному заражению показывают активное владение способностью манипулировать человеческой эмпатией и привязанностью с помощью таких техник «подстройки», как инструктаж и внушение. Действительно, Пентленд находит эксперименты Facebook по «заражению» особенно полезными, видя в них богатый источник всевозможных практических идей. Например, в эксперименте Facebook по голосованию с участием 61 миллиона человек Пентленд видит подтверждение того, что социальное давление может стать эффективным орудием в социальных сетях, особенно среди людей с «сильными связями»: «знание, что наши близкие друзья уже проголосовали, сформировало достаточно социального давления, чтобы убедить людей пойти голосовать»[1117]. Обладая этим и другим подобным знанием, «мы» Пентленда, настройщики, сможет активировать «правильные стимулы».

То, что «мы» Пентленда способно «сформировать социальное давление, провоцирующее изменения в поведении», отражает его понимание суперорганизма. Взгляд с высоты Бога убеждает его, что оценка человеческих действий действительно сравнима с подсчетом бобров: «мы можем наблюдать за людьми точно так же, как мы наблюдаем за обезьянами или пчелами, и выводить правила поведения, реагирования и обучения»[1118]. Во всех этих группах коллектив оказывает давление на каждый организм, чтобы он плыл по течению, держался стада, возвращался в улей и взлетал вместе со всей стаей. Потоки идей повторяют структуру машинного улья, обод сливается со ступицей, идентичность уступает место синхронности, части растворяются в целом. Он пишет:

Этот переход от общества к рою и от людей к организмам является краеугольным камнем, на котором зиждется все здание инструментарного общества.