Призыв мертвых - Джеймс Баркли

Но Гориан и сам не контролировал свои действия. То были поступки человека, лишившегося рассудка.

Фронт волны находился теперь всего в тридцати ярдах от них. Они держались вместе, но с ними не осталось никого — все, лишь недавно восхвалявшие и благодарившие их, бежали со всех ног. И легионеров, и беженцев охватил немыслимый ужас, дикие вопли искавших спасения людей были под стать противоестественному гулу, реву и скрежету надвигавшейся волны. Прямо под ногами с грохотом раскалывалась скальная порода, и выталкиваемые наверх острые каменные обломки, пронзая почву, вырывались наружу из земли, словно заступавшие на пост под небом часовые подземного мира.

Джеред заставил себя подняться и выпрямиться, чтобы встретить то, что грозило поглотить его, лицом к лицу. Ветер швырял ему в глаза пар, зловонный туман и пыль, но он держался, оставаясь пред ликом смерти столь же бесстрашным, как и всегда. Последняя его молитва была о том, чтобы Восходящие уцелели и смогли сразиться с врагом. С единственным врагом не только Конкорда, но и всего мира — Горианом Вестфалленом. Сам же Джеред приготовился пасть в объятия Всеведущего.

Волна вздыбилась над ним, заслонив свет. Его сбило с ног и утащило во тьму, словно игрушечный кораблик, подхваченный ураганом, песчинку, перебрасываемую Богом из руки в руку. У Джереда не хватило дыхания даже для крика, казалось, тепло небытия уже раскрывало ему призывные объятия.

Потом земляная волна вознесла его на гребень и сбросила в клубившуюся позади нее гниющую массу. Джеред кубарем покатился вниз, и его тело немедленно покрылось слоем отвратительной слизи, тут же набившейся ему в рот, залепившей нос и уши. Лишь когда движение прекратилось, Джеред осмелился открыть глаза, изумляясь тому, что, кажется, каким-то чудом остался в живых. Этому могло быть лишь одно объяснение.

Казначей поднялся из мерзостной жижи, затряс головой и принялся отплевываться и сморкаться, избавляясь от слизи во рту и ноздрях. Грохот волны не смолк — она катилась дальше, гоня перед собой беспомощных и обреченных на погребение людей.

Джеред огляделся. Позади прошедшей волны все было разрушено, уничтожено, осквернено и превращено в отравленную топь. Он сделал несколько нетвердых шагов назад. Голова болела так, словно по ней вновь и вновь били кувалдой. Казначей заходился в кашле, его мутило и рвало. Дрожащими руками он пытался стереть клейкую грязь с лица и протереть глаза.

Там! Это должны быть они. Джеред рванулся из последних сил и побежал. Спотыкаясь, шатаясь — но побежал. Гниль на каждом шагу хлюпала под ногами.

— Миррон! — попытался выкрикнуть он, зашелся в кашле и, отхаркавшись, закричал снова: — Ардуций!

Они лежали рядом, вместе, до последнего момента не разжав объятий, почти неузнаваемые под слоем покрывавшей их буро-зеленой, испускающей вонючие испарения грязи. Но вот кто-то из Восходящих шевельнулся, приподнял голову и посмотрел налево. Джеред проследил за взглядом и увидел стоявшего на коленях Оссакера. Склизкая пленка покрывала его так же, как и остальных, его качало из стороны в сторону, но невидящие глаза были открыты и обращены к ним.

С трудом поднявшись на ноги, Миррон помогла встать Ардуцию. Он повис на ней, а когда она шагнула к Оссакеру, вскрикнул, наступив на сломанную ногу. Джеред рванулся вперед, преодолел последние несколько шагов, отделявшие его от Арду и Миррон, и, подхватив свободную руку Ардуция, забросил ее себе на плечо.

— Осси! — крикнула Миррон. Ответа не последовало. — Осси! Держись! Пожалуйста, держись!

В сознании Джереда хаотично мельтешили мысли. Волна ударила по лагерям. Палатки попадали, парусина порвалась в клочья и обратилась в гниль. Вопли насмерть перепуганных людей оборвались, когда волна накатила на них. Казначей непроизвольно бросил взгляд в ту сторону — сколько людей было сметено, подхвачено чудовищным валом, изувечено, погублено, уничтожено! Он содрогнулся, чувствуя, как вновь усиливается тошнота.

Миррон и Ардуций продолжали окликать Оссакера. Джеред знал, что он спас их, хотя понятия не имел как. Объявляющий Боль превзошел самого себя. Защитил их от гниения, от разложения и смерти. Они трое ковыляли к Оссакеру, чтобы четверо выживших в этом опустошенном краю людей снова соединились вместе.

Миррон и Ардуций осели на землю рядом с братом. Он ощутил их приближение и мягко упал на руки Миррон.

— Я спас вас, — прошептал слепец. — Я сумел.

Джеред увидел, что все его лицо ужасно обветрилось и потрескалось, волосы отросли фута на полтора и были совершенно седыми, лицо сделалось морщинистым, как у старика возраста Андреаса Колла, а от тела остались только кожа да кости. Оссакер цеплялся за рукав Миррон рукой с длиннющими отросшими ногтями, с трудом пытаясь набрать воздуха в легкие.

— Ох, Осси, что же ты сделал? — прошептала она, приглаживая его волосы и привлекая его к себе.

Ардуций привстал рядом с ним на колени и возложил на него руки, зондируя жизненные силы.

— Не надо, — промолвил Оссакер, открывая глаза. Они были тускло-серыми, с мелкими проблесками голубизны вокруг пустых провалов зрачков. — Использовать больше нечего. Ничего живого не осталось. Кроме меня самого.

Оссакер зашелся в приступе кашля, заставившем сотрясаться все его тело.

— Мы подкрепим тебя, — промолвил Ардуций. — Мы все исправим. Ты только держись.

— Нет. Не надо. Нельзя, — прохрипел Оссакер, и Джеред закусил губу. — Берегите энергию. Она необходима для Гориана. Вы должны остановить его.

Колоссальной силы толчок заставил содрогнуться и без того погубленную равнину, над которой эхом разнесся чудовищный треск и грохот. Но на какой-то миг даже над громом рушащегося и крошащегося камня возвысился отчаянный призыв тысяч голосов к Всеведущему, отвернувшемуся в этот день от своих чад. Джеред бросил взгляд на восток, но не увидел ничего, кроме пыли, пара и тумана. Столько друзей! Столько прекрасных людей!

— Что это? — спросил Ардуций.

— Стена, — ответил Джеред. В горле у него стоял ком, и его хватило только на хриплый шепот — Оссакер прав, мы должны остановить его прямо сейчас. Потому что, если мы не положим этому конец, оно будет длиться вечно.

— Я не брошу здесь Оссакера, — заявила Миррон. — Мы не можем так поступить.

— У меня и в мыслях ничего подобного не было. Я понесу его, а ты поддержишь Ардуция. И вот еще что. Арду, Миррон, сделайте все возможное, чтобы нащупать Гориана. Мы уже и так опоздали. Мы уже и так потеряли слишком много.

Миррон помогла подняться Ардуцию, охавшему при каждом движении, тревожившем его поврежденную ногу. Он был бледен от боли, на грязном лбу выступал пот. Джеред опустился на колени, бережно взял Оссакера на руки и встал.

— Похоже, легче ты не сделался, а?

Оссакер не ответил. Дыхание его было прерывистым, голова упала на плечо Джереда. Казначей повернулся на запад, на самом деле не зная, куда именно надо идти. И тут сзади до них донесся хлюпающий звук, похожий на тот, что издает убегающая волна, уносящая с собой песок и тину. Но медленный, усиливающийся и зловещий, словно первое дыхание зла.