Призыв мертвых - Джеймс Баркли

859-й Божественный цикл, 12-й день от вершины генастро

— Убрать этих людей с пристани! В западный квартал и дальше!

Горизонт застили паруса цардитов, но триремы окетанов и каперы окениев сеяли в гуще врага хаос и разрушение. Полыхало пламя, к ясному небу вздымались клубы дыба, однако даже самые яростные усилия защитников не могли помешать врагам достичь гавани Эсторра. Их было слишком много.

Васселис придержал коня перед толпой солдат и горожан, запрудившей все подступы к гавани. Передвижение метательных машин осуществлялось мучительно медленно. То же относилось и ко всем прочим оборонительным мероприятиям: собрать и перегруппировать легионеров и Доспехов Бога в условиях, когда основная масса населения безумствовала, разрываясь между ужасом перед мертвыми и боязнью лишиться своего имущества, оказалось нелегко. Эсторр все больше и больше погружался в хаос.

— Где Веннегур? — требовательно спросил Васселис.

— Отбыл час назад, маршал, — ответил находившийся поблизости центурион.

Это был старый солдат, служивший триарием еще в прошлую войну, а сейчас подвизавшийся в ополчении. Бедняга надеялся на тихую, спокойную жизнь в отставке, но ему не повезло.

— Почему? Куда?

— Он не сказал.

— Еще бы он сказал! — Васселис проглотил вертевшиеся на языке ругательства. — Слушай, неужели мы, по крайней мере, не можем отогнать отсюда толпу назад, на форумы?

— Многие люди пытаются пробиться к своим судам и лодкам. Это моряки, купцы, торговцы, мечтающие убраться отсюда восвояси. Да еще пассажиры, оплатившие места на кораблях, — они не желают и шагу ступить с пристани, боясь, что суда отплывут без них. Кроме того, тут набилось множество народу, который просто не знает, куда приткнуться… помоги мне Бог, если я знаю, кто они такие! Зеваки, паникеры, ворье — всех понемногу.

Васселис повернул коня, озирая толпу. Ополченцы и присоединившиеся к ним Доспехи Бога образовали строй, загородив главный выход к причалам, однако сортировочные товарные площадки кишели народом. Стоял невыносимый шум, все главные дороги, ведущие к пристани и с нее, были забиты битком, в неописуемой давке то здесь, то там вспыхивали драки. Приказы эвакуироваться в западном направлении по большей части не выполнялись.

— Вот цена, которую приходится платить тем, кто, развесив уши, слушал сладкую ложь ордена, — проворчал он. — Идиоты! Неужто они и в самом деле не понимают, что им грозит?

— Маршал, тебя искал мастер Стертий, — доложил центурион.

— Он и весь оставшийся Эсторр, — буркнул Васселис. — Ладно. Кто возглавляет оборону городской стороны?

— Маршал-защитник Кастенас курсирует между городской и гаванской сторонами, маршал. Но здесь, думаю, ответственный я.

— Тогда я рад, что нашел тебя. Как тебя зовут, центурион?

— Милий, маршал.

— Держи свой штандарт поблизости, ты понадобишься, когда враг высадится. Я вижу, что солдат у тебя не много, но нам необходимо очистить от людей дорогу к центральному форуму. У меня шесть онагров, взятых с Холма, но я не могу протащить их сквозь это месиво. Где второй легион Доспехов Бога? Веннегур обещал, что они будут здесь.

Милий пожевал нижнюю губу.

— Хочешь знать мнение простого солдата, маршал?

Васселис вздохнул.

— Думаю, что оно мне не понравится, но валяй, выкладывай.

— Они драпают на запад, маршал, в горы. Уносят ноги, поскольку знают, что одной верой им этого врага не одолеть, и боятся, как после всего случившегося посмотрят на них граждане.

— Скорее всего, ты прав, — кивнул Васселис. — Удрав из города в чистое поле, они предали тех, кто им верил. Ладно, попробуем обойтись тем, что есть. Дай сообразить. Стертий… он ведь на южном форте?

— Так точно, маршал.

Милий подал легионерам знак, чтобы они образовали проход, и тут кто-то схватил Васселиса за лодыжку. Посмотрев вниз, он увидел богатого купца — судя по одежде и обилию украшений, — который сумел прорваться сквозь оцепление и рывком преодолеть короткое расстояние, отделявшее его от всадника.

— Маршал Васселис! Я, Оливий Нулий, требую пропустить меня к моему судну, пришвартованному за спинами твоих головорезов. В настоящий момент ты являешься фактическим правителем города — так сделай что-нибудь!

— Когда Доспехи Бога взяли в осаду дворец, я умолял их эвакуировать город. Они меня не послушали. А ты где был, хотелось бы знать? Требовал, чтобы законному правителю было позволено править, или шнырял в рукоплещущей толпе, ища возможности подзаработать деньжат на общем горе? Ну вот, а теперь уже слишком поздно. Надо было уносить ноги, пока была возможность.

Мои, как ты сказал, «головорезы» выставлены для того, чтобы такие недоумки, как ты, не мешали обороне города. Бежать через гавань невозможно, в нее уже входит цардитский флот. Я тебя по-хорошему прошу, убирайся отсюда сам и приятелей своих забери. Очистите территорию порта и прилегающие улицы.

— Ты мешаешь честным гражданам осуществлять законную коммерцию! — завопил Нулий, чем привлек внимание многих горожан, толпившихся неподалеку.

Васселис свесился с седла.

— Не хочу тебя унижать, поэтому говорю тихо. Я вижу в твоих глазах страх. Ты знаешь, что надвигается на город, и хочешь удрать как жалкий трус. Ты и есть трус! А заодно, если выйдет, нахапать деньжат побольше. Я приготовился пожертвовать своей жизнью, а тебе придется всего лишь расстаться с кораблем. Переживешь, невелика потеря. Защищать граждан — моя обязанность, но мне стыдно, что ты принадлежишь к их числу. А сейчас убери руку, пока я ее тебе не отрубил!

Васселис пришпорил коня и поскакал на гаванскую сторону, где, по крайней мере, существовал какой-то порядок. Стена была уставлена катапультами и баллистами, у причалов в два, а то и в три ряда теснились суда, каждый из которых нашпиговали, облили и обмазали решительно всем, что только могло гореть, — лампадным маслом, сухой соломой и так далее. Рядом с метательными машинами стояли смоляные бочки, лучники и солдаты, вооруженные пращами, уже заняли свои позиции. Как только мертвые высадятся, здесь взметнется такой огонь, что он достигнет неба и дна океана. Лучший способ защиты, имевшийся в их распоряжении.

Маршал подъехал к южному форту, над которым реяли флаги, оповещавшие о вторжении, и карантинное полотнище острова Кестер. Зрелище, удручающее для каждого, кто это видел. Он бросил поводья работнику, караулившему в переднем дворе пару десятков лошадей, и побежал по широкому бетонному пандусу, что вел на крышу форта.

Царившая там тишина казалась неестественной после шума, гама и толчеи внизу. Оглянувшись на город, на взбиравшиеся вверх по склону холма улицы, Васселис увидел, что его онагры еще очень далеко. Норовистые кавалерийские кони пытались расчистить путь для влекомых бычьими упряжками тяжелых машин, но кишащие массы людей представляли собой преграду, пожалуй столь же непреодолимую, как каменные стены. Верные Адвокатуре воины не могли позволить себе прокладывать путь, убивая невинных людей.