Спасти огонь - Гильермо Арриага

Хосе Куаутемок стреляет. Прячется. Вжимается в стену. Трудно двигаться вперед в этом черном океане. В этом густом черном океане, пахнущем порохом и голосами. Трудно на ощупь понять, в какой части тюрьмы находишься. Он думает, что он в корпусе В, не своем.

Дон Хулио и его приспешники засели в ВИП-корпусе. Оттуда они командуют наступлением. Нарко из бывших военных — их советники. «Разверните шеренгу по центру», «сверните позиции во дворе». Слепые приказы — кругом полная темнота. Все равно что разбивать пиньяту с завязанными глазами. Они чувствуют, что побеждают. Ливень пуль уже не такой плотный. Шмели улетели. Вражеские черепашки перегруппировываются. «Не расслабляться», — велит военный-нарко, знаток тонкостей контратаки.

Вдали слышатся сирены скорых. Много сирен. Сколько раненых там, снаружи? Сколько раненых здесь, внутри? Хосе Куаутемок подбегает к одному. Челюсть снесена пулей «дум-дум». Он что-то булькает. Машет руками. «Спокойно», — говорит Хосе Куаутемок. Но нельзя успокоить человека, у которого осталось пол-лица. Язык пляшет в месиве из крови и костей. Человек хочет что-то сказать. Но получается только шум радиоприемника. Ему уже ничем не помочь, разве что добить. Но Хосе Куаутемок не станет. У несчастного в руках нож. Хосе Куаутемок забирает его и прячет за пояс. «Удачи, братан», — говорит он и покидает его на пороге смерти.

Бой прерывается. Снова сирены скорых. Далекие крики. Хосе Куаутемок выходит во двор. Там творится сущий кошмар. Человечьи и собачьи трупы. И вдруг он слышит за спиной нарастающий гул. Оборачивается. Разгоряченная человеческая масса, догадавшись, что федералы отступили, несется к выходу. Это всякая шелупонь, низший разряд в тюремной иерархии. Воришки, карманники, насильники, проштрафившиеся на взятках мелкие чиновники, хлам, шестерня. Массовый исход. На бегу они стреляют по сторонам, отпугивая оставшихся черепашек. Гориллы дона Хулио пытаются их задержать. Они — приманка, червячок на крючке. Расходный материал. Нельзя их терять. Но делать нечего, табун вырвался из стойла. В спину их тоже не постреляешь. Пусть бегут, говорят нарко — военные советники. Лишние стычки не на пользу. И вот они бегут, эти мексиканские мариелитос[34] заражать улицу зудом мятежа.

Хосе Куаутемок видит реальный шанс сбежать. Толпа неудержима. Ему хочется нестись вместе со всеми. Но он останавливается. Его тексты. Они лежат там, под койкой, в темноте. Стоит ли за ними возвращаться? Зэки могут пустить их на костер. Но разве не для этого тексты и служат: разжигать огонь? «Что бы я спас из огня, если бы у меня случился пожар?» Огонь, огонь, огонь. Сейчас или никогда, Хосе Куаутемок. Там, снаружи, Марина, придурок. Огонь. Огонь. Огонь. Забери свои тексты с собой в голове. Они хранятся там. Каждую историю ты помнишь наизусть. Иди за Мариной. Делай ставку на огонь, Хосе Куаутемок. Делай ставку. Ты в трехстах метрах от свободы.

Огонь. Огонь. Давай, козел. Беги с ними. Марина ждет тебя. Он оборачивается на корпус камер. «Что бы я спас из огня, если бы у меня случился пожар?»

Он больше не раздумывает. Присоединяется к несущимся бизонам. Впотьмах они спотыкаются о трупы, о раненых. Никто не останавливается. Перепрыгивают, огибают, избегают. Один вдруг встает как вкопанный. Ему неделя осталась до освобождения. Он-то куда поперся? Пусть эти горемыки удирают, а не он. Он пытается вернуться. Его толкают, матерят. Бизонам наперекор не пойдешь. Ему остается только снова влиться в этот поток надежды и пота.

Орды скапливаются у входных дверей. Образуется воронка. Они перепрыгивают турникеты и высыпают на улицу. Там по ним открывают огонь черепашки-ниндзя. Кладут целыми рядами. Это их не останавливает. Нет уж. Они с криками отстреливаются. Они, в конце концов, тоже вооружены. Стороны яростно перебрасываются автоматными очередями. Пять минут, не меньше. С обеих сторон валятся, как кегли.

Федералы отступают. Им-то есть что терять. Зарплата, жена, дети, собака, друзья. А зэкам нечего. Они язвы на теле общества и лучше помрут, чем будут дальше чалиться на зоне. Ни одного дня больше в душегубке не останусь, гадом буду. Жизнь, она, товарищи, коротка, а жопа, она, товарищи, длинна. И прут язвы вперед. Хесус Мальверде[35] и Святая Смерть охраняют их на этом свете, а не повезет — станут охранять на том.

Федералы отступают к парковке и прячутся за здания. Некоторые трясутся от страха. Очко играет. Шлемы, жилеты — ничто не готовило их к буре свинца и вихрям смерти.

Пушки у Хосе Куаутемока нет, зато есть нож. И кто бы ни встал у него на пути, отправится в ад. «Жизнь — красный неумолимый зверь». Словно фулбэк, он бежит мимо стреляющих.

Размах ног у него, как у Усейна Болта, поэтому он легко вырывается вперед и успевает пересечь открытое пространство прежде, чем полицейские снова идут в атаку. Орды гуннов остались позади. Как только он оказывается за парковкой, перестрелка возобновляется.

Он бежит сломя голову. Различает огни улицы вдалеке: вот его цель. Несется туда. Всего метрах в ста завывает сирена скорой. В темноте мечутся красные фары. Он оборачивается. Позади — тюрьма в огне. Исполинская оранжевая головешка в черной ночи. Крики, стоны, взрывы. Стаи пуль летают туда-сюда.

Он почти добегает до границы между светом и тенью и вдруг сталкивается с четырьмя черепашками-ниндзя. Они рассеянно бредут по улице. Заметно, какие они уставшие. Кажется, они вышли из автобуса, припаркованного неподалеку. И не ожидали наткнуться на бегущего зэка. Один из них пытается поставить ему подножку. Хосе Куаутемок сам сбивает его с ног. Второй хочет вытащить пистолет, но получает ножом по горлу. Брызгает кровь, попадает на робу Хосе Куаутемока. Встревает третий. Хосе Куаутемок одной правой отправляет его в нокаут. Тот, которого он сбил с ног первым, подскакивает, словно пружина, и запрыгивает ему на спину в надежде, что товарищи сейчас подстрелят врага. Но у того, кто еще в строю, пистолет дает осечку. Хосе Куаутемок вырывается и всаживает нож прямо в жилет. Лезвие заходит диагонально и пропарывает левый желудочек. Полицейский падает и начинает ловить ртом воздух, как рыба. Из кармана у него вываливается мобильник.

Два выживших федерала сливаются. С таким великаном им даже вдвоем не справиться. Хосе Куаутемок хватает телефон и бежит в противоположную сторону. В руках окровавленный нож. Он готов выйти на бой с любым, кто попытается задержать его. Пробегает несколько улиц. Легкие — как воздушные шарики, которые вот-вот лопнут. На