За неделю до каникул - Жанна Бочманова

За оставшиеся четыре урока я на своей шкуре прочувствовала, что значит стать изгоем. От меня шарахались, обо мне шептались, меня демонстративно не замечали. В столовой я впервые сидела одна. Размазывала по тарелке гуляш с подливкой и старалась хоть что-то придумать. Ни одна умная мысль в голову не пришла, зато пришла злость. Мне казалось, что я готова испепелить взглядом любого, кто сунется ко мне. Ко мне, к счастью, никто и не совался. Очень хотелось сделать что-нибудь ужасное. Разбить тарелку, например, и желательно о чью-то голову. О Кристинину в первую очередь. Надо же, так настроить против меня всех. И все за какой-то день. И Марьяна не заступилась. Не попыталась даже. Забыла, как я вписывалась за нее во все разборки? Забыла, кто от Медведей ее защищал? До того, как мы с ней подружились, ее и правда нещадно дразнили. Зато потом, когда мы сошлись ближе, Медведи уже опасались ее трогать. При мне особенно. И вот это благодарность? Не делай добра – не получишь зла, говорила бабуля. И права оказалась.

Из класса я выбежала раньше всех, как только отзвенел последний звонок. Во-первых, я слышала, как Кристина подговаривала девчонок поймать меня после уроков. Побить меня, что ли, хотят? Это вряд ли. Хотя если все вместе навалятся, то справятся, конечно. Во-вторых, торопилась к Зорику. Вчера я нашла в дневнике Филича интересную запись и надеялась, что это как-то поможет понять, как избавиться от Крислава.

Солнце сушило асфальт. Хотелось пить. А еще мороженого. Странно, никогда еще неприятности не лишали меня аппетита. Вот и магазин как раз на пути.

– Мяу! – Черный кот шарахнулся прямо под ноги. – Пш-с-с! – оскалился он и сверкнул желтым глазом.

– Киса, – я присела и протянула руку: – Киса, я нечаянно. Честно. Не сердись.

Кот нюхал воздух чуткими ноздрями. Шерсть на спине блестела на солнце. Никогда раньше не видела таких черных-пречерных котов. Холодный нос уткнулся в ладонь. Кот фыркнул и лизнул кожу. Язык был шершавый. Стало щекотно.

– Ты, может, голодный? Подожди, я сейчас еды куплю. Не уходи только.

Возле полки с кормами я немного растерялась. Какой взять? Кошек у нас в доме не водилось. А все из-за Дани. Аллергик. Почему я должна все время ему уступать? Разве это справедливо?

Кто-то толкнул меня в спину. Сильно толкнул, так что я чуть в стеллаж не влепилась. Мальчишка, меньше меня ростом, тонкий и чернявый, со скейтбордом под мышкой.

– Осторожнее можно?

Не ответив, грубиян скрылся за стеллажами. Наподдать бы ему, чтоб знал, как со старшими себя вести.

Кассирша пробила мне бутылку воды, мороженое и пакетик кошачьего корма. Угощение для кота я взяла в руки, остальное сложила в рюкзак. Рядом нарисовался лысый охранник.

– Рюкзак показываем, – лениво сказал он.

Вот это номер! От удивления я аж прыснула.

– Что смеешься? Рюкзак, говорю, открываем.

– Во-первых, не тыкайте. А во-вторых, обыскивать не имеете права. Ясно?

– Ясно. Грамотные все стали. Шоколадку сперла, а теперь умную строит. А ну открывай!

– Ничего я не сперла!

– Валер, а ты точно видел? – вмешалась кассирша. Вроде она мне сочувствовала. Лицо у нее было доброе, во всяком случае.

– Конечно. Вон там, на полке, явно товара не хватает. Кроме нее, там никто не проходил.

Мне сразу вспомнился чернявый мальчишка. Можно, конечно, показать рюкзак. Но это совсем уж противно.

– Так, я зову администратора. Нин, нажми кнопочку. Вот сдам в полицию, будешь знать, – мстительно оскалился Валера.

На лысом черепе блестели капельки пота.

Мимо промчался тот самый мальчишка, схватился за лямку моего рюкзака, дернул и побежал дальше. От неожиданности я разжала пальцы и только смотрела, как воришка исчезает в дверях с моим имуществом.

– Стой! – завопила я. – Стой, гад!

Я помчалась за ним, оскальзываясь на гладком полу, следом бежал охранник, пыхтел и тоже кричал:

– Стой!

Правда, надолго его не хватило. Где-то недалеко от дверей он поскользнулся и развалился на полу.

А я вырвалась на улицу, но лишь успела заметить, как черноволосый мальчишка лихо завернул за угол на своем скейтборде. Я ринулась было за ним, но под ноги метнулась тень:

– Мяу!

В широкие стеклянные окна было видно, как охранник, уже поднявшись, все же бежит к дверям. Чудак, он все еще хотел поймать. Хоть кого-то. Я поспешила убраться подальше, не забыв прихватить кота. Он покорно висел на локте, свесив лапы.

В соседнем дворе я опустила кота на землю.

– Вот же как бывает, друг, – почесала я его за ухом. Рюкзак сперли, но пакетик с кормом все еще был в моей руке: – На вот. – Кот поднял голову, и желтые глаза блеснули золотом.

Где же искать мальчишку? И надо ли? Может, и к лучшему, что доска пропала.

Кот наелся и теперь терся о мои ноги. Судя по весу, на голодающего он не походил. Просто попрошайка.

– А это что у тебя?

На шее у кота имелся тонкий ошейник с адресником в виде продолговатой капсулы. Я развинтила ее и достала свернутую бумажку. Странно. Вместо адреса там была какая-то абракадабра из непонятных значков. Но зато на обратной стороне хозяева все же догадались указать координаты. Ага. Дом кота находился как раз через дорогу от магазина. Как же он улицу перешел – по светофору, что ли?

– Вот ты пузо нажрал, – буркнула я, поднимая кота на руки.

Кот молчал. Невозмутимо и гордо.

* * *

Нужная квартира находилась на втором этаже. В ответ на звонок за дверью послышались шаги. Замок клацнул.

На меня смотрел тот самый мальчишка из магазина, в руках у него было мороженое. Ага. Мое мороженое. И он его ел.

От изумления я потеряла дар речи. Кот вывернулся из рук и скрылся в квартире. Мальчишка недовольно скривился, стрельнул глазами по сторонам и отступил, распахивая дверь шире:

– Проходи, раз уж пришла.

Дверь захлопнулась. Приторный запах восточных благовоний полез в нос.

– Апчхи!

– Будь здорова.

На пороге комнаты стояла высокая женщина. Очень высокая и костлявая. Черные волосы уложены в замысловатую прическу. Рельефные скулы подпирают большие темные глаза. Яркие губы на бледном, слишком бледном лице.

– Малефисента, – икнула я и невольно попятилась.

Женщина рассмеялась. Мелким дробным смехом, запрокинув голову.

– Спасибо, лестное сравнение, – сказала она и резко стала серьезной: – Ты вернула нам Каро. Это хорошо. Спасибо.