Гончая для сыщика - Катя Водянова

Предатель же сидел на полу и не пытался вырваться. Он постоянно твердил, что не виноват, а осу подсадил проклятый колдун Сото. Ведь все знают, что тому на войне перелили порченую кровь, от которой приличный дон стал отверженным и с тех пор творит крайне странные вещи.

— Не болтайте глупости, свогор, — Хавьер спрятал жестяную коробочку в карман и подошел к Ирр, чтобы помочь ей подняться на ноги. — Если и есть способ обратить человека в вержа, то им владеют только ушедшие. Но тот, кто подсадил вам эту осу, наверняка почувствовал себя равным им.

— Что он болтает? Что? — мужчина метался и пытался вырваться, но сослуживцы держали его крепко. Пуля прошла слишком близко от них и оборвала единственную ниточку, которая могла бы привести к Игольнику, а это никого не обрадует. — Веласкес, мы же с тобой ходим пить кофе! Ты знаешь, у меня нет никаких ос под кожей!

— Уже год как не ходим, — хмуро ответил тот и пристроился рядом с Хавьером. — Дева Порочная подарила вам с невестой вашу магию, но как же я ей сейчас благодарен!

— Вы не должны были привлекать Ирину, — Хавьер обнял Ирр и прижал к себе, в то время как сам спешил к той самой лестнице, по которой они спустились в казематы. — У нее есть причины оставаться дома.

— Да, свогор Веласкес отвлек меня от приготовления прекрасного супа. К тому же так глазел на Розу, так глазел. Во время империи за такие взгляды обязывали жениться!

Обычно Хавьер всегда поддерживал игру Ирр, но в этот раз промолчал и будто нахмурился сильнее.

Она его рассердила? Расстроила? Но чем? Ведь так старалась сделать все правильно… Но с донами всегда так: поиграют и бросят. Им невозможно угодить, невозможно стать равным. Вот свогор Браво всегда сразу четко и понятно говорил, где неправа Ирр, а этот только хмурится.

Веласкесу тоже досталось из-за плохого настроения начальника: Хавьер надиктовал ему целуй уйму распоряжений, в том числе, как можно скорее отвезти тело девушки на вскрытие и проверить, не беременна ли та. А уже потом взять врача и вскрыть кожу на шее всем задержанным по делу Братства терна и доложить, если у кого-то найдется оса. Эту же доставить лично Дону Пауку и выслушать, что тот скажет.

От последнего приказа Веласкес скривился особенно сильно, но и спорить не стал. Конечно, по его глазам было видно, что предпочел бы сопроводить домой Розу, которая ушла совсем в другую сторону, а не встречаться с многоруким вержем. С ним бы и Ирр не захотела встречаться, хотя посмотреть поближе, как живут самые настоящие доны, ей было интересно. А в квартире Хавьера она уже все видела и там ей не нравилось: слишком много призраков прошлого и слишком сильно они пугают.

Через полчаса они втроем выбрались из катакомб, нашли автомобиль и отправились в особое управление. Многие там здоровались с Ирр, интересовались ее делами, просили рассказать еще что-нибудь о колониях, но сегодня все взгляды казались чужими и фальшивыми, от запаха цветущего винограда хотелось промыть нос.

— Можешь посидеть в моем кабинете, — наконец-то заговорил Хавьер. Но теперь уже Ирр на него злилась и не хотела отвечать. — И больше не делай таких глупостей: спасать нужно себя, а не никому не нужного сыщика, понятно?

— Мне нужного, — все же выдавила она и тут же отвернулась.

— Ты теперь свогор с собственным жильем, найдешь жениха и получше, — он снова неловко пошутил, зато улыбнулся и попытался поцеловать ее в губы.

— Что за вольности, дон Александр! — Ирр убедилась, что на них никто не смотрит, и отпрянула от Хавьера, точно тот в самом деле покушался на ее честь. — Глупый совсем!

В кабинете ей было скучно. Книг много, но ни одной развлекательной: криминалистика, своды законов, справочники по медицине… Свогор Браво тоже часто читал, но у Хавьера здесь настоящая библиотека.

Лезть в бумаги было неправильно, как и в стол, поэтому Ирр взяла чистый лист из стопки и нарисовала на нем осу. Ту самую, с которой Хавьер сейчас носился по особому управлению.

Лапки и крылья получились точь-в-точь как у настоящей, с телом было что-то не то, и Ирр перерисовала их, снова осталась недовольна результатом, но уже оставила все, как есть. Зато рядом изобразила другую, уже в полете, чуть больше прошлой, добавила по краям колючих ветвей, которые в одной месте отходили от толстого ствола, как уродливые скрюченные пальцы от ладони. Осы все множились и множились, а Ирр уже не обращала внимания на происходящее вокруг.

* * *

Арестованных по делу Братства терна в особом управлении было не так много. Они предпочитали убить себя, лишь бы не сесть в тюрьму. Хавьер знал всех лично, но зайти решил только к одному.

Недели в заточении не пошли Николасу на пользу: он оброс, осунулся, кожа его будто повисла и пожелтела. На шее белела повязка, а извлеченная из-под кожи оса трепыхалась в стеклянной банке, но Хавьер и отсюда чувствовал, что магии в ней осталось совсем немного, часа на два псевдожизни, не более.

Он забрал воспоминания о целом годе жизни Саеса, хотел всего-то неделю, но вышло иначе. С людьми всегда так: невозможно точно рассчитать силу воздействия, легко навредить или взять больше, чем можешь усвоить. Предметы отдавали свои воспоминания намного охотнее и воспринимались они легче, от мыслей Саеса голова трещала. К тому же Хавьер успел испугаться за Ирину. Отец-Защитник, как той только пришло в голову заслонять его собой от пули?

Сейчас Хавьер знал, что Саес целился не в него, кто-то передал ему приказ уничтожить девушку, пока та не разболтала лишнего об осах.

— Говорят, что старина Алекс снова надумал жениться, — первым заговорил Медина. — Или, правильнее сказать, Кроу тебя заставил?

Внезапно он хрипло рассмеялся, в голос и до выступивших слез. Длины цепей от наручников не хватало, чтобы вытереть глаза и Нику приходилось наклоняться над столом.

В допросных Хавьеру никогда не нравилось: слишком темно и сыро. К тому же нет воды или бутылки хорошего спиртного, чтобы успокоить арестанта. Но и сбежать отсюда, ровно как и достать следователя, непросто.

— На той самой смазливой гончей, что таскалась за тобой по университету? — ещё сильнее развеселился Ник. — Надо же, дон Александр, вхожий в императорский дворец, человек даже после революционного раздела сохранивший состояние, вдруг вынужден жениться на верже. Такого будущего ты хотел? Такой жизни?

Хавьер же пожал плечами. Проводить вечера с Ирр, угощать ее мороженым, целовать сочные губы и чувствовать, как ее тело сладко содрогается под его телом… Пугающего или отвратительного в этом было немного. И больше всего Хавьер боялся за то, как общество примет Ирр, а не того, что ему придется провести всю жизнь с вержем.

— Ты ведь каждую секунду будешь понимать, что перед тобой не человек и это никогда не изменится.

— Я видел ваш ритуал посвящения до конца, а не только ту часть, с которой сбежала Фредерика Альварес. Ты хотел такого будущего, Ник? Чтобы прятаться в подземелье, убивать невинных и подставить свою шею чудовищу, которое вселяет янтарных ос?