Цыпленок Лисы Патрикеевны - Дарья Донцова

погибает от смеха, который не хочет никому демонстрировать.

Из кухни вышла Рина с длинной доской, на которой она рубит капусту для засолки. Мама Ивана молча подсунула деревяшку под Никиту и нажала, что есть сил. Между телом и полом образовалась щель. Из-под необъятного пуза выползла рыдающая маленькая собачка и бросилась к Рине. Та опустила доску.

Никита начал скрести руками по полу и опять орать:

– Поднимите меня немедленно!

– Дима, давай осуществим действие, – попросил Коробкова мой муж.

– Нам понадобится особое оборудование типа лебедки, – отозвался Коробков. – Подцепим крюком за пояс, повертим ручку…

– Поставьте меня на ноги! – впал в истерику Никита. – Сию секунду!

– Ох и нелегкая это работа – возвращать в стоячее положение бегемота, – прошептала из коридора Бровкина.

Я решила отнестись к происшествию серьезно.

– Идея Рины с доской проста, но гениальна. Следует ею воспользоваться. Перевернем Кита на бок, он сядет, сумеет опереться ладонями о диван и сам поднимется.

– Займемся делом, а потом хочу узнать, что тут случилось, – сказал Иван Никифорович. – Дима, бери деревяшку. Танюша, когда Никита начнет подниматься из сидячего положения, подстрахуй его сзади.

– Есть, шеф.

Через пять минут, когда Попов сел за стол, Димон с запозданием удивился:

– Рина, как ты намеревалась поднять парня? Даже у меня руки затряслись.

– Ну, ты потерял физическую форму, – отбила подачу моя свекровь, – весь день в компьютере. А у меня три раза в неделю фитнес: тренажеры, штанга и так далее. И я не собиралась Никиту на ноги ставить, он сам способен это сделать.

– Зачем тогда доску ему под живот запихивала? – поинтересовался сын.

Рина погладила собачку.

– Джулию выручала.

Я улыбнулась – у найденыша есть имя!

Ирина Леонидовна продолжила:

– Никита сел за стол и закричал: «Отдайте мою книгу, она тут лежала!» Я попыталась спокойно объяснить, что книгу никто не брал, о чем идет речь? А Кит вскочил, замахал руками и упал прямо на Джулию. Та оказалась у него под животом, испугалась, зарыдала и вдруг замолчала. Я испугалась, что Джуленька задохнется, вмиг сообразила, как действовать, и спасла собачку.

– Душераздирающая история, – пробормотал Коробков.

– Не ел уже полчаса, вернее, сорок минут, – начал опять объяснять Никита. – От голода ноги подогнулись! И сейчас не могу нормально поесть – книжка пропала! И я не падал!

– Да ну? – улыбнулся Димон. – А кто только что на полу лежал?

– Меня стул толкнул.

– Это невозможно, – возразила Рина, – мебель не живая. И руки у нее отсутствуют.

– Зато есть ножки и спинка, они меня пнули, – стоял на своем парень.

– Хочется посмотреть на мебель, которая дерется ножками, – объявила Надежда Михайловна, входя в столовую с банкой. – Интересно, куда подевалась бутылка оливкового масла? Она всегда на столе стоит. Искала ее, искала, не нашла.

– Может, книжка на буфете? – закричал Никита.

Потом он медленно встал, сделал шаг и грохнулся на то же место, где лежал ранее. На секунду мы все замерли.

Первым отреагировал Коробков:

– Дубль два. Сейчас притащу доску. Рина, где ты ее прячешь?

– Между холодильником и стеной есть щель, туда запихиваю. Хорошо, что держу Джулию на руках! Очень большой стресс, когда на тебя второй раз рушится…

И тут раздался звонок в дверь.

– Сейчас открою, – сказала Бровкина и ушла в холл.

– …рушится гора, – договорила моя свекровь и живо добавила: – Но горы – это красиво! В них живут олени.

Глава шестнадцатая

– Никита, ты как? – спросил Иван Никифорович. Потом он наклонился, провел рукой по полу и посмотрел на ладонь. – Масло. Растительное. Кто-то его разлил.

– Вместо того, чтобы жалеть копеечный продукт, немедленно поднимите меня! – потребовал родственник.

– Вот она! – закричал визгливый голос. – Воровка!

В столовую влетела тетка, которая решила не снимать уличную обувь.

– Вы кто? – изумился Димон.

– Не твое дело! Заткнись, пока не получил, – агрессивно отреагировала незнакомка.

Я впала в бескрайнее удивление. В наш подъезд постороннему не войти. Для начала ему придется попасть во двор через ворота, которые можно открыть только с помощью ключ-карты. Преодолев первую преграду, человек столкнется со второй и третьей. В подъезд ведут две двери, и обе они хорошо заперты. Кроме того, вся территория просматривается с помощью камер, а на пульте наблюдения круглосуточно находится охрана. Каким образом не пойми кто преодолела все препятствия и не вызвала у секьюрити настороженности?

– Отдай собаку! – закричала тетка.

– Которую? – уточнил Димон, ткнув пальцем в экран своего телефона. – Их тут несколько.

– Мою любимую! Ту, что спер он! – заголосила баба и направила палец с грязным ногтем на Ивана Никифоровича.

– Да никогда, – твердо объявил мой муж. – Она у магазина стояла, тряслась от холода, вся блохами покусанная. Не знаю, как вы сумели сюда попасть, но покиньте нашу квартиру.

– Ладно, – неожиданно согласилась баба, – могу ее тебе продать. Забирай навсегда!

– Сколько хотите? – деловито осведомился Иван Никифорович.

– Дорогая очень, – принялась врать посетительница, – купила в этом, как его, ну… в городе! Сто тысяч! Долларов! Нет, евро! И псина ваша навсегда!

– Ну… – медленно протянул Иван Никифорович, – готов разориться на пять тысяч. Рублей. И расстанемся друзьями.

– Поднимите меня немедленно, – донеслось с пола, – потом с сумасшедшей разберетесь.

– Сам ты сумасшедший, – достойно ответила тетка.

Димон молча ушел на кухню.

И тут снова раздался звонок в дверь.

– Вечер прямо бодрый, – отметила Надя и опять направилась в холл.

– Простите, сразу не сообразил, а сейчас занервничал! – долетел спустя пару секунд из коридора голос нашего соседа, профессора Воропаева.

– Константин Петрович! – обрадовалась Рина. – Вы нам очень нужны.

– Добрый вечер, господа, – заговорил доктор наук, появляясь в столовой. – О, простите. Вижу, дама сказала правду. Она ваша знакомая.

– Да! – выкрикнула тетка. – Уходите, откуда пришли, у нас тут сделка намечается, не мешайте бизнесу.

Воропаев резко оживился:

– Отлично. Я юрист. Готов оказать правовую помощь.

– Они сперли мою собаку! – опять впала в раж тетка.

– Сперли, – повторил Константин Петрович. – М-да. Как вас величать?

– Чего? – приоткрыла рот тетенька.

– Дабы начать беседу, необходимо знать ваши имя, фамилию, отчество, – подсказал Коробков.

– Ну Лена! – прищурилась баба.

– Нулена, – повторил Воропаев. – А по батюшке?

– Чего? – так же отреагировала мадам.

Рина погладила собачку.

– Отчество скажите.

– Ну Ивановна, – донеслось в ответ.

Константин откашлялся и заговорил бархатным голосом опытного адвоката, который привык очаровывать судью и всех женщин, которые присутствуют в зале.

– Уважаемая Нулена Нуивановна, какими документами обладаете?

– Чего? – традиционно спросила Елена и начала переминаться с ноги на ногу.

– Присаживайтесь за стол, сейчас тарелки поставлю, – пригласила Рина.

– Положите жрачку в пакет, с собой возьму, – отмахнулась Елена. – Деньги давай! Иначе в суд подам, и вас, как воров, за решетку чик-брык!

– Чик-брык, – повторил Воропаев. – Люди