Двойной шантаж - Линетт Тиган

всегда приходила в мой кабинет утром, и меня всё устраивало… До близкого знакомства с Викторией.

Я не трогал её несколько дней. Совещание она бесстыже отменила, а договор всё ещё в подвешенном состоянии. Я решил дать ей возможность хорошенько подумать о своих поступках и глупом отказе, который никак не поможет её карьере.

Аня легко порхает на каблуках через всё крыльцо университета. Она смотрит по сторонам, обнаруживая меня у машины и живенько перебирает длинными ножками.

— Тимур Давидович, что-то случилось? — она взволнованна, ведь я ни разу не писал ей сообщения за всё время наших отношений. Аня обеспокоенно вглядывается в мои глаза, когда я открываю дверцу переднего сидения машины.

— Ты закончила свои дела? — я киваю в сторону учебного здания.

— Да, — она залезает на сидение, придерживая короткую юбку.

Возможно, я бы сейчас мог подумать о непристойностях на заднем сидении моей машины… Но к сожалению, внизу член привередливо не шевельнулся. Да, «дружок», я тебе чертовски сочувствую!

— Прокатимся, — я сажусь за руль, пристегивая ремень безопасности. Аня с дискомфортом ёрзает по сидению, оглядываясь на университет, затем внимательно впивается в меня взглядом. — Ты голодна? Я бы перекусил.

— Тимур Давидович, — она действительно напрягается от моего безобидного предложения. — Я не понимаю, что вам нужно. Мы договорились встречаться только… На вашей территории, — она обеспокоенно облизывает губы.

— Боишься, что нас вместе увидят?

— Не хотелось бы лишних сплетен, — кивает девочка и одергивает край юбки. — У вас что-то случилось? — она повторяет волнующий её вопрос.

— Да, Аня, случилось. Я встретил женщину, — говорю серьезно, на секунду отрывая взгляд от дороги, посмотрев на девушку. Она озадачено взглянула мне в глаза и отвернулась. — Неправильно сидеть на двух стульях одновременно, если ты понимаешь о чём я. К тому же сама ощущаешь, что последние недели у нас слишком… Тихо.

— Я понимаю, Тимур Давидович, — Аня кивает, опуская глаза вниз, понурив голову. — Но вы же знаете, что я — могила! Никто ничего не знает и не узнает. Мы могли бы… Иногда встречаться, по вашим потребностям… — она с какой-то странной надеждой смотрит в мои глаза.

— К сожалению, я слишком консервативен в плане отношений, — пожимаю плечами, объясняя своё отношение к подобным интригам.

Я никогда не пускал в свою постель две женщины одновременно и не хочу начинать. К тому же смысл мне держать под боком практикантку, на которую я уже перестал реагировать? Я не хочу давать Виктории шанс выкрутиться из моих сетей. Аня для меня — никто, как и я для неё.

— Не волнуйся, — я замечаю, как она обнимает себя за плечи, очевидно боясь потерять моё покровительство. — Ты хорошо учишься и можешь проходить оставшуюся и дальнейшую практику в моей компании. Тебе нужен опыт работы. Если защитишь диплом на отлично — добро пожаловать на стабильную работу с щедрой заработной платой, — я стараюсь не быть последней сволочью и подбадриваю девочку.

Не выходит. Она начинает реветь.

— Я не обещал тебе никаких отношений, Аня. Ты сама знала, на что шла, соглашаясь на наш уговор. Прекрати плакать, ну же, — я смотрю на девушку, но не могу её успокоить, следя за дорогой. — Ты сама говорила, что тебе не нужны отношения и вполне устраивают мои условия…

— Да, Тимур Давидович, всё так… — она горько всхлипывает. Ищу глазами любое место, где я мог бы припарковаться и торопливо останавливаю машину, из-за чего нас шатнуло вперед.

— Тогда к чему эти горькие слезы? — напряженно уточнил я, боясь услышать только одного — признания в чувствах.

— Мне нужны ваши… Условия, — она не поднимает на меня взгляда, шмыгая носом. — Мне нужны деньги.

— У тебя есть проблемы? — интересуюсь я, при этом вспоминая, каким щедрым был её рот, когда она просила меня оплатить какие-то безделушки или новые шмотки.

Она поднимает свой взгляд, полный отчаянья.

— Я старалась всё замять. Правда, я пыталась делать всё, что от меня требовали! Я не хотела, чтобы всё так вышло! Я даже не знаю, как мы допустили такое! — Аня в истерике, оправдывается и начинает ещё обильней захлебываться в слезах.

— Аня, я помогу тебе, не переживай ни о чём. Только для начала успокойся. Объясни всё по порядку, — я стараюсь быть обходительным и очень спокойным, чтобы девушка могла положиться на меня и довериться. Достаю из бардачка сухие салфетки, поддавая их Ане, которая торопливо стирает слезы. — Зачем тебе деньги?

— Меня шантажируют, — выпаливает так глухо, что я не сразу разбираю смысл её слов.

Удивленно выгибаю бровь.

— Чем? — вытаскиваю из неё информацию крохами, терпеливо ожидая, пока она обдумает в своей голове каждое слово. — Чем, Аня? — поторапливаю.

— Нашей связью, — хнычет она. — Кто-то узнал о наших отношениях. Клянусь, я не понимаю, как! Дальше кабинета мы никогда не выходили! — Аня снова оправдывается.

Она права — всё и всегда происходило в моём кабинете. Я старался всегда быть внимательным к этому, не давая возможности своим подчиненным сочинять за моей спиной байки, даже если частично они являлись правдой. Но Виктория поняла всё, несмотря на нашу конспирацию. Она просто была наблюдательна и даже рассказала, по каким дням Аня приходит в моей кабинет с одной конкретной целью — опуститься на колени и открыть свой милый ротик.

— Сколько это продолжается? — спрашиваю я девушку, которая за время моих размышлений успела успокоиться.

— Пятый месяц, — на её глаза набегают слезы. — Секунду, — она роется в своей сумке, доставая из неё в четверо сложенную бумагу. — Это своеобразная напоминалка.

Я беру у неё бумагу, раскрывая содержимое. Прям чертово кино! С насмешкой смотрю на весёлые вырезанные буквы явно из какого-то журнала, сложенные в требовательное предложение: «Каждый платит за свои грехи».

— Куда тебе прилетают напоминалки?

— В ящик стола.

— В смысле? — не понимаю я. — Ты хочешь сказать, что эта крыса завелась в моей компании?

Аня несмело кивает.

— Записки я всегда нахожу в ящике своего стола.

— Тогда как ты передаешь деньги?

— Так же. Я кладу их в ящик, а затем они исчезают в течении недели. Это всегда происходит неожиданно. Просто открываю ящик, а конверта уже нет, — объясняет Аня.

Идиотка.

— Почему раньше не рассказала? — задаю вопрос, начав сердиться. Девочка пожимает плечами и отворачивается. — Ты понимаешь, что это не просто шантаж? Эта крыса пробралась в мой карман через тебя, а ты пять месяцев содействовала шантажисту!

— Нет! Что вы, Тимур Давидович! Я бы никогда! Никогда! — она яро доказывает мне о своей невиновности. — Я просто испугалась…

— Разве я хоть раз на тебя повысил тон? Сделал неприятно или оскорбил? Аня, — шантаж, это серьезно. Обычно такие твари никогда не