Последний рай. Черные острова - Милослав Стингл

острова к прекрасной, около десяти километров в длину бухте Гавана — надежно укрытому от морских волн естественному порту. Более удобной гавани я не встречал нигде в Океании, а у выхода из нее в открытое море, как часовые, стоят два островка — Мосе и Лелеппа.

В этом замечательном естественном убежище одно время в войну базировался весь американский военно-морской флот южной части Тихого океана. Когда я стоял на берегу залива, здесь снова царило удивительное спокойствие. Единственным следом войны оказался полуразрушенный военный барак и в нем недопитая бутылка. Виски, пусть даже не шотландское, а американское, за четверть века должно было здорово состариться. И все же я решил не трогать бутылку. Она до <сих пор стоит там и напоминает о времени, когда в бухте Гавана находились американские моряки.

Я раньше бывал в Гаване и прожил там около двух лет. Меня заинтересовало, каким образом это название достигло берегов далекого тихоокеанского острова. Оказывается, залив получил свое наименование от столицы Кубы благодаря капитану, а позже адмиралу Эрскину, обнаружившему его в 1849 году. Еще в 1847 году у этих берегов искали спасения два потерпевших кораблекрушение англичанина. Но как только они оказались на суше, их тут же захватили в плен и убили. Как выяснилось, оставшиеся в живых члены экипажа вместе с капитаном погибшего судна на другой шлюпке пристали к берегам Эфате двумя днями позже. Вождь принял их весьма дружески, но тут же тайно созвал воинов из соседних деревень, которые в схватке одолели моряков.

Меланезийцев, которых я встречал на плантациях недалеко от залива Гавана, кормит кокосовая пальма, о которой вообще можно сказать, что она источник их существования.

Не может быть никакого сомнения в том, что «царицей» тихоокеанских островов является копра — ядро кокосового ореха. Правда, на Фиджи и Гавайях в наши дни главную роль в экономике играет сахарный тростник, на Новой Каледонии — добыча цветных металлов, но на сотнях островов, островков и атоллов, разбросанных по величайшему океану нашей планеты, основным продуктом питания и источником жизни служит благородная кокосовая пальма и ее продукт — копра.

Жизнь кокосовой пальмы продолжается обычно лет шестьдесят-семьдесят. Первые годы пальма лишь растет, плодоносить начинает примерно на десятом году. С тех пор она приносит своему хозяину ежегодно от сорока до пятидесяти орехов. Кокосовая пальма не требует большого ухода, но зато ей нужны хорошие условия — тепло в течение всего года, много влаги и, конечно, плодородная почва. А всего этого на побережье Эфате в избытке.

На островах Океании растет около пятидесяти миллионов кокосовых пальм. На каждого мужчину, женщину, старика и ребенка приходится не меньше пяти деревьев. И их плоды дают меланезийцам практически все: пищу, напитки, одежду, строительный материал. Мы, европейцы, слышали о так называемом кокосовом молоке — соке несозревшего ореха, напитке со специфическим привкусом, но прекрасно утоляющем жажду. Это то, что знаем о кокосовой воде мы. Но на некоторых островах Океании вообще нет источников пресной воды и сок кокосового ореха — единственная имеющаяся там пригодная для питья жидкость. Если бы здесь погибли пальмы, то погибли бы и люди.

Кокосовые пальмы не только поят, но и кормят. Ядро ореха местные жители употребляют в пищу либо сырым, либо, что бывает чаще, в виде пудинга вместе с ямсом или таро. Но и то, что остается от ореха, когда сок выпит и ядро съедено, не выбрасывается. Из полукруглой скорлупы кокосовых орехов меланезийцы изготовляют чаши или большие ложки. Ствол пальмы дает древесину, которая идет на создание примитивной мебели. Пальмовыми листьями кроют хижины, из них же плетут корзины.

Кокосовым маслом, которое островитяне выжимают из ядра, можно натирать тело, так как оно хорошо защищает кожу от яркого тропического солнца. Его употребляют также и для приготовления пищи местные кулинары.

Роль благородных пальм и их тяжелых плодов в истории материальной культуры Океании столь велика, что ее, вероятно, можно сравнить лишь с ролью бизонов в жизни север о американских индейцев — жителей прерий.

Проехав всю Океанию от острова Бораборы на востоке до Новой Гвинеи на западе, от Гавайских островов на севере и до Новой Зеландии на юге, я убедился, что кокосовые пальмы — действительно основа всей жизни меланезийцев и полинезийцев.

Кокосовые орехи, хотя мы вряд ли это осознаем, имеют отношение и к современному человеку в странах Европы. Из копры получают масло — основной компонент искусственных жиров, дорогих сортов мыла и самых различных косметических средств. Но никто, конечно, не может почувствовать в аромате прекрасно упакованного мыла запах копры и пота тех, кто сушил ее на далеких островах. Аромат сохнущей копры и желтоватого кокосового масла неотступно преследовал меня на острове Эфате.

Благоприятный климат и плодородная почва создали на этом уголке планеты поистине райские условия для кокосовых пальм, хотя между островами есть существенные отличия. Здесь, на Эфате, деревья высаживают на расстоянии около восьми метров друг от друга, так что на один гектар приходится примерно сто шестьдесят пальм. Я поинтересовался, сколько нужно орехов для получения одного килограмма копры. На Эфате, оказывается, — десять, севернее, на расположенном ближе к экватору острове Амбрим, — всего семь, на Новой Каледонии — целых двенадцать. На Эфате средняя пальма дает от сорока до пятидесяти орехов в год, то есть от четырех до пяти килограммов копры.

Однако пальме угрожают различные вредители, которые могут снизить ее урожай почти вдвое. Это главным образом крысы, а также различные насекомые, особенно ненавистная здесь «пальмовая муха», которая откладывает яйца на листьях дерева. Пальмы подвержены также специфической болезни, которая значительно снижает урожайность. Против этой болезни еще не нашли никакого действенного средства.

Но несмотря на вредителей, кондоминиум экспортирует ежегодно более десяти тысяч тонн копры. Меня, естественно, значительно больше самой ароматной копры интересовали те, кто ее производит. Их можно разделить на три группы. Первая — местные мелкие производители. Они собирают орех. и с нескольких десятков ил. и сотен деревьев, принадлежащих им самим, их семьям или всей деревне. Копру сушат на солнце или на сушильнях у открытого окна. Это весьма идиллическая картина, которая за время путешествия по Новым Гебридам навсегда врезалась мне в память.

Высушенную копру местные жители обменивают у торговцев, чаще всего китайцев, на ткани, ножи, рис, четки и даже на чешскую бижутерию. Торговец затем продает ее представителю какой-нибудь крупной фирмы, которая отправляет стофунтовые мешки с копрой в Европу, Америку и Австралию. Но этот товар стоит на мировом рынке значительно дешевле, чем копра, высушенная современными способами.

Здешние торговцы,