Любовь творит чудеса - Кэйтлин Битнер Рот

– Нам лучше уйти, иначе мы ее разбудим, – прошептала она.

Кивнув, Кэмерон отошел в сторону, чтобы пропустить вперед хозяйку дома, а затем они вместе спустились по лестнице.

– Что привело вас сюда в столь поздний час? – спросила Жозетта, хотя уже догадалась о причине. – Не хотите чего-нибудь выпить? Мой бра… У меня в гостиной есть напитки.

– Благодарю вас. С удовольствием. – Кэмерон последовал за Жозеттой в гостиную. – Сегодня я переехал в свой дом во Французском квартале. И когда вернулся туда после обеда у Антуана час назад, обнаружил на подушке свои карманные часы. Откуда маленькая воровка узнала, что я съехал из отеля? – Кэмерон вновь провел рукой по волосам. – Но дело не в этом. Меня немало возмутила мысль о том, что она в одиночку бродит по улицам города после захода солнца.

Закусив нижнюю губу, чтобы сдержать улыбку, Жозетта указала гостю на кресло и подошла к резному шкафу.

– Прошу вас, сэр.

Однако Кэмерон предпочел опуститься на диван в опасной близости от подушки, под которую Жозетта неосмотрительно спрятала пустой бокал Рене. Ее сердце на секунду замерло. Господи, ну зачем она это сделала?

Кэмерон подался вперед и обхватил колени руками.

– Это лед в том кувшине?

– Мне привозят его с севера. В доме есть подвал, в котором он хранится под стогом соломы почти все лето. Осталось не так много, но и этого хватает, чтобы спасаться от жары.

– Интересно. У моего дяди на плантации тоже есть лед, но у нас на внутреннем дворе нет места для его хранения.

Низкий шелковистый голос Кэмерона обволакивал подобно теплому меду, однако когда Жозетта закрыла дверцы шкафа и обернулась, то с ужасом заметила, что ее гость держит в руках резной графин с остатками рома. На его лице возникло удивленное выражение.

– Вы выпили все одна?

– Осталось не так много, но вам хватит.

Кивнув, Кэмерон взял из рук Жозетты протянутый ему бокал. Он наполнил его остатками спиртного и сделал глоток.

– Это ром «Братьев Гослинг», не так ли? Он прибыл на одном из наших кораблей, и несколько ящиков уже успело пропасть. А может, мы их неверно сосчитали. Откуда он у вас?

О господи, она убьет Рене.

– Это подарок, его доставили сегодня днем.

Взгляд Кэмерона, казалось, проник в самую душу Жозетты.

– И вы выпили все одна? Или же вы развлекаете под своей крышей мужчин, пока моя дочь мирно спит?

– Это не так.

– Значит, одного из своих братьев?

Жозетта не нашлась, что ответить.

– Думаю, вам пора уходить. Вы убедились в том, что ваша дочь спит у себя в постели, и теперь мне пора отдыхать. Прошу вас, не заставляйте меня быть грубой.

Кэмерон поднялся с дивана, чтобы пройти мимо Жозетты, но остановился и развернулся. Сделав несколько шагов, он заставил ее попятиться к стене, и вот теперь она оказалась прижатой с двух сторон сильными руками мужчины.

– Не играйте со мной, Жозетта.

Дыхание Кэмерона коснулось ее губ, и она судорожно сглотнула. Колени ее подкосились.

Кэмерон наклонился, и выражение его глаз изменилось.

– Что вам нужно? – прошептала Жозетта. – Вы же увидели свою дочь.

– Где ваша кузина Вивьен?

Жозетта повернула голову.

– Она навещает своего брата, как делает это раз в неделю. Отпустите меня.

– Вы пытаетесь убедить меня в том, что выпили весь этот графин в одиночку?

– И что, если так?

– Это значит, что вы пьяны и не можете присматривать за моей дочерью должным образом.

– Прекрасно. В таком случае завтра я пришлю ее к вам, раз вам это удается лучше.

Кэмерон наклонился еще ниже. Его губы скользнули по щеке Жозетты и коснулись уха. Она судорожно втянула воздух, сбитая с толку и пытающаяся собраться с мыслями.

– Я предупреждал, чтобы вы не играли со мной, Жозетта. Но поскольку вы продолжаете это делать, я намереваюсь вернуться сюда завтра вечером еще с одной бутылкой рома. Сможете доказать, что способны выпить такое количество без посторонней помощи?

Дыхание Кэмерона коснулось кожи Жозетты, и холодок пробежал по ее спине. Она с трудом подавила стон.

– Я способна выпить и больше.

Да что с ней такое? Вместо того чтобы держать себя в руках, она совершенно утратила контроль над ситуацией и только что приняла брошенный ей вызов, заведомо уверенная в том, что потерпит фиаско.

Кэмерон быстро отошел, хотя его губы все же успели еще раз скользнуть по коже Жозетты, породив внизу ее живота горячую пульсирующую волну. Опустив глаза, она успела заметить, что ее незваный гость возбужден не меньше. Кэмерон проследил за ее взглядом.

– Вы тоже чувствуете это, верно?

– Чувствую – что?

Кэмерон вновь наклонился.

– Это покалывание во всем теле. Эти прокатывающиеся по нему теплые волны. Знаете, что это значит?

Жозетта ощущала исходящее от Кэмерона тепло, вдыхала аромат его мыла и выпитого рома.

– Что же?

– Это здравый смысл покидает нас обоих. Мне пора. – С этими словами Кэмерон оттолкнулся от стены и зашагал прочь. – Я найду выход. Но завтра вечером я вернусь с бутылкой рома, Жозетта. Не терпится увидеть, как вы с ней расправитесь.

Звук шагов Кэмерона нарушил тишину ночи, отражаясь от тротуара гулким эхом. Что он, черт возьми, наделал? Одного взгляда на открывшую дверь Жозетту хватило, чтобы в глубине души всколыхнулись чувства, которые, как ему казалось, умерли навсегда.

Но этого не может быть.

Он не может желать ее.

Только не Жозетту Тибодо Леблан.

И все же он ее желал. Да так, что низ живота до сих пор болел.

Кэмерон не мог отрицать того, что вид этой женщины поразил его подобно горячечному сну. Она и сейчас стояла у него перед глазами: с разметавшимися волосами в пеньюаре из алого шелка, источающая сладкий женственный аромат. А ее губы. Кэмерону так хотелось попробовать их на вкус. Но он не посмел, поэтому всего лишь провел своей щекой по ее щеке. Жозетта была подобна опиуму – вкусив ее прелестей один раз, преодолеть зависимость невозможно.

Но у него и так много проблем. Не хватало еще связаться с теткой Алексии. Или с ее проклятыми братьями. Этими ворующими ром негодяями. Нет, менее всего Кэмерону хотелось снова оказаться в компании Жозетты Тибодо Леблан.

Кэмерон стоял перед столом в конторе судоходной компании, изучая план склада, где хранился ром. Мишель сидел за соседним, заваленным бумагами столом, в то время как кот Ночка, примостившись в углу, вылизывал части тела, о которых Кэмерону не хотелось даже думать.