Синий сумрак - Мэгги Шайн

— Меня зовут…

— Нет! Меня зовут…

— Убирайся! Проклятье! Оставь меня в покое!

— Никогда!

— Боже, помоги мне! Что же со мной такое творится?

Она разразилась слезами. Он почувствовал их и услышалвсхлипывания, понимая, что причинил ей боль, заставил ее страдать.

— Просто исчезни! Исчезни и позволь мне…

— Не-е-е-е-ет!

Последний вскрик был полон боли и отчаяния, и вампирнемедленно отступил. Он замер на месте, все еще крепко сжимая голову руками.Возможно, он совершил ужасную ошибку, вторгшись в сознание женщины, которая,как он подозревал, была не совсем в здравом уме.

Лу чувствовал себя омерзительно. Он понимал, что ранилчувства Макс и, возможно, убедил ее, что ничем не отличается от других мужчин.Ему всегда нравилось, что она считает его особенным, доверяет ему, как никомудругому, чувствует себя защищенной, находясь в его обществе.

Он надеялся, что не разрушил все это.

Сон не шел к нему. Лу уже принял холодный душ, затемгорячий. Он разделся до трусов и майки, затем облачился в халат на случай, еслиМаксин заглянет к нему, чтобы поговорить, хотя он сильно сомневался, что онаэто сделает. Он по-прежнему не хотел спать. Больше всего на свете он мечталвосстановить их дружеские отношения.

Лу все еще вышагивал взад-вперед по комнате, когда до негодонесся крик.

Максин!

Рывком распахнув дверь комнаты, он помчался к ней в спальню,ворвался внутрь без стука, готовый сражаться с врагом, кем бы тот ни оказался.

В кровати девушки не оказалось. Дверь ванной была открыта,там горел свет и играла приглушенная музыка, поэтому Лу не колеблясь вошелвнутрь.

Максин лежала в огромной ванне, установленной на возвышениив центре комнаты, к которому со всех четырех сторон вели три выложенные плиткойступени. Поднявшись на вторую из трех ступеней, Лу замер на месте при видеМаксин, дремавшей в ванне. Вода была совершенно прозрачной, без мыльныхпузырей, и он мог отчетливо видеть девушку, лежащую на боку со слегка согнутымив коленях ногами. Лу глаз не мог от нее оторвать, от ее маленьких округлыхгрудей идеальной формы, ее мягкого живота, крутых бедер и упругих ягодиц.

Он запечатлел ее образ каждой клеточкой своего сознания,чувствуя, что его собственное тело отказывается повиноваться ему. Боже, какаяже она красавица!

Повторившийся крик, на этот раз более громкий, вывел его изсостояния транса. Его сознание подсказало ему, что беда стряслась не с Максин,а со Сторми.

Макс открыла глаза, и взгляды их встретились.

Лу сбежал со ступенек, сорвал висящий на крючке халат ибросил его девушке.

— Сторми кричала. С ней что-то случилось! —воскликнул он, устремляясь прочь из ванной и спеша в комнату Сторми.

Макс бежала по коридору, всякую секунду рискуя поскользнутьсяи упасть, потому что не успела вытереться. Завязав пояс халата, она ворвалась вкомнату подруги. Сторми лежала на кровати, и Лу, склонившись над ней, положилей руки на плечи.

— Что стряслось? Что?! — закричала Максин.

Лу и Сторми, как по команде, посмотрели на нее, и Стормипояснила:

— Плохой сон приснился.

— О чем?

— Не могу сказать. Он показался мне каким-тобессмысленным. — Она села на постели, запустив руки в свои короткиесветлые волосы. — Я слышала голоса, и один из них спрашивал меня, кто я, адругой пытался ответить вместо меня. Я чувствовала себя так, словно у меняголова вот-вот расколется.

— А сейчас ты в порядке? — Максин подошла ккровати с другой стороны и принялась гладить подругу по волосам.

— Да, все хорошо. Но во сне мне было очень больно. Моетело как будто хотели разорвать на части и вынуть сердце из груди, затемповредить живот, голову. Я ничего не могла с этим поделать. Ощущение того, чтоменя рвут на части, было таким реальным, Макс.

Максин нахмурилась:

— Тебе больно сейчас? Голова не болит?

— Нет-нет, не болит. Все это осталось во сне, клянусьтебе. Я в полном порядке.

Макс взяла подругу за руки:

— Мне кажется, ты не до конца откровенна со мной.

Сторми посмотрела ей прямо в глаза.

— Что-то изменилось с тех пор, как ты вышла изкомы, — продолжала Максин. — Что-то не так, Сторми, и, как я думаю,пришло время прояснить ситуацию.

Сторми медленно покачала головой:

— Мне никогда не удавалось одурачить тебя, да?

— Так в чем же все-таки дело?

— Сама не знаю. Единственное, что мне известно, —это то, что я не ощущаю себя прежней.

— Это не ответ, — возразила Максин.

Сторми перекатилась на бок и закрыла глаза.

— Другого ты сегодня от меня не добьешься. Со мной всебудет хорошо. А теперь идите спать.

— Ты уверена? Я могу посидеть с тобой на случай, если…

— Лу, заставь ее лечь в постель, если тебе нетрудно, — пробормотала Сторми, глубже закапываясь в подушки.

Максин вынуждена была признать, что внешне подруга выглядитхорошо. К тому же в данный момент она действительно ничего не могла для неесделать. Она послала Лу умоляющий взгляд, но он лишь пожал плечами и наклонилсявперед, чтобы получше укрыть Сторми одеялом.

— Зови, если мы тебе понадобимся, — произнес он.

— Ладно.

Он кивнул Макс, и они вместе вышли из комнаты. В коридореона снова внимательно на него посмотрела. Он облизнул губы и отвел взгляд.

— Прости, что ворвался к тебе в комнату. Когда яуслышал крик, то подумал…

— Все в порядке.

— В действительности — нет.

Она взяла его руку в свою и стала водить большим пальцем поего суставам.

— Хочу сказать тебе, Лу, мне очень приятно осознавать,что ты примчался бы ко мне со всех ног, если бы я закричала.

— Я знаю.

Она кивнула.

— Я до смерти боюсь, что со Сторми творится что-тонехорошее. Что-то действительно нехорошее, понимаешь? Вне зависимости от того,что ты скажешь, я уверена в своей правоте. Сейчас это имеет для меняпервоочередное значение. Беспокойство о том, что ты увидел меня лежащей вванне, — ничто по сравнению с моей тревогой за подругу.

Он покачал головой:

— Думаю, ты все преувеличиваешь.

— Итак, ничего не изменилось. Ты всегда считал, что явсе преувеличиваю.