Миф об идеальном мужчине - Татьяна Устинова

Он медленно повернулся и направился в сторону Садовогокольца.

– Девушка! – позвали сзади. – Нельзя ли побыстрее?

Клавдия слезла с подоконника и стыдливо одернула халат.

– Извините, – пробормотала она. – Я вас слушаю.

– Сергей Мерцалов, – задыхаясь от собственной оперативнойсмекалки, доложил Дима. – Он живет в доме напротив. Адрес: Хохловский переулок,дом пять, квартира сорок. Вчера сразу после двенадцати ушел гулять с собакой ине вернулся. Был одет…

– Подожди, – перебил Андрей, и сердце вдруг ударило сильнее.– Как, ты сказал, его зовут?

– Сергей Мерцалов, – сверяясь с блокнотом, ответил Димка. –А что? Что-то не так? Нет, вы не подумай – те, Андрей Дмитриевич, я же неутверждаю, что это он… Просто он подходит – живет напротив, тридцать пять лет,собака у него, рыжая колли… И вчера домой не вернулся…

Но Андрей не слушал Диму Мамаева.

“Ты помнишь Иру Мерцалову? – спросила бывшая жена, и онуслышал ее так, как будто она снова говорила с ним по телефону, а он мучился отголовной боли. – Мы вместе работали когда-то, я тебе про нее много рас –сказывала. Ну, у нее еще такой потрясающий муж, Сережа, ну я тебе говорила….Сережа – очень, о-очень известный врач. С мировым именем. Ирочка позвонилаименно мне потому, что не знала, что мы с тобой развелись. Она просила помочь…Сереже с недавних пор кажется, что за ним кто-то следит…”

“Как я тогда ответил? Когда кажется, креститься нужно?”

“Ты должен разобраться в ситуации. Поговорить с ним,выяснить, кто за ним следит и почему. Сережа ничего не выдумывает, поверь мне…”

Лучше бы выдумывал.

– Ольга, сходи по адресу, – распорядился Андрей. – Игорек,мне нужно тебе два слова сказать.

То, что осталось от человека и его собаки, уже собиралисьувозить. Там не спеша двигались санитары, и мигалка снова работала. Как будто“Скорая” могла чем-то помочь Сергею Мерцалову.

– Что, Андрей?

– В субботу с утра мне звонила моя бывшая… – начал Андрей.

– После той поддачи? – развеселился Игорь.

– После нее, – кивнул Андрей. – Она что-то долго несла, неимеющее отношения к жизни, а потом сказала, что ее коллега, детская врачиха ИраМерцалова очень беспокоится за мужа. Мужу кажется, что за ним следят. – Игорьдлинно свистнул. Андрей втянул в легкие дым. – Мужа зовут Сергей Мерцалов, и онкакой-то там суперврач. Она хотела, чтобы я… разобрался…

– Ну да, – кивнул Игорь. – А она не хотела, чтобы ты к немув телохранители поступил?

– Я сказал, чтобы они обращались в частную контору, –продолжил Андрей. Сигаретный дым прилипал к языку, обволакивал его непривычной,отвратительной горечью. – И поменьше телевизор смотрели. Выходит, не прав ябыл.

Игорь посмотрел на него внимательней.

– Выходит, не прав, – согласился он осторожно. – И что изтого? Ты чего, собираешься по этому поводу убиваться “за дорогим покойником,как за родным братом”? И может еще, это и не Мерцалов никакой.

– Мерцалов, – сказал Андрей. – Это я тебе точно говорю.Пойдем дедулю порасспросим.

“Ты должен разобраться в ситуации. Поговорить с ним,выяснить, кто за ним следит и почему…”

Он ничего и никому не был должен. Ни разбираться, нивыяснять. Еще не хватает, чтобы оперативники взялись проверять всякие идиотскиеподозрения!

Андрей швырнул сигарету в лужу. Она зашипела, испустивнапоследок тонкую струйку синего дыма, которую дождь тут же прибил к земле.

Андрей даже не стал слушать бывшую жену, не то что вникать вчужие проблемы. И мужика убили в двух шагах от собственного дома. Но если ончто-то там подозревал, значит, нужно было проявить хотя бы минимумосторожности!

Твою мать…

Внезапно все это перестало быть работой. Как будто он всюжизнь дружил с неизвестным Сергеем Мерцаловым, играл в одной песочнице, сиделза одной партой и делил первую сигарету.

С Андреем за десять лет службы такое случилось в первый раз.Он слышал от мужиков, что иногда такое бывает, но никогда не испытывал насобственной шкуре.

Лучше бы и дальше не испытывал.

Ему всегда были чужды высокие материи, и слово-сочетание“дело, которому ты служишь”, вызывало в нем раздражение и недоверие. Никогда онне думал, что чему-то там служит. Он делал то, что у него получалось лучшевсего. Гораздо лучше, чем, например, проникновение в основы древнеримскогоправа. А в университете он только и занимался тем, что проникал в основынеизвестно чего.

“Если бы я в субботу поехал и встретился с ним, сейчас онбыл бы жив. Или не был?”

Морщась, как от сильной зубной боли, Андрей дернул дверцумилицейских “Жигулей” и сел на заднее сиденье, рядом с пожилым мужчиной в серомплаще.

– Здрасьте, – сказал Андрей и сунул ему под носудостоверение. – Майор Ларионов.

Мужчина с некоторым испугом покосился на открытоеудостоверение и замигал глазами. “Небось без очков ничего не видит”, – подумалАндрей.

– Здравствуйте, товарищ майор, – пробормотал мужчина. –Доброе утро.

Андрей усмехнулся.

– Как вас зовут?

– Белов Владимир Иваныч, – с готовностью сообщил мужчина. –Ваши… коллеги уже все записали.

– Расскажите мне, как вы его нашли, – скучным голосомпопросил Андрей.

В крышу машины усыпляюще стучал дождь. Андрей судорожнозевнул, не разжимая челюстей. Почему-то ему ужасно не хотелось слушать БеловаВладимира Ивановича.

– В шесть часов… ну, может, минут в пять седьмого я вышелпогулять с Норой. Нора – это наша такса. – Он как-то неловко подвинулся насиденье, и Андрей вдруг увидел на полу длинную печальную спину, свисающие дорезинового коврика уши и грустные глаза. – Да, так вот…

– Простите, – перебил Андрей, – где вы живете? И старательнозаписал адрес. В другой стороне от Хохловского переулка. Мерцалова он вполнемог и не знать, особенно если они выводили собак в разное время.

– Мы пришли сюда… идти нам минут шесть… и вошли в сквериквон там, видите, где выломана решетка. Мы всегда там заходим. Вот, мы зашли, иНора стала бегать, а я пошел в эту сторону…

Он очень старался ничего не упустить, пенсионер БеловВладимир Иванович, хотя вид у него был растерянный и глубоко несчастный. И –Андрей заметил – он мучительно отодвигал и отодвигал тот момент, когда нужнобудет рассказать, как он увидел труп.

– …Я постоял вон там, у лавочки, хотел сесть, но она была совсеммокрая, а мне теперь трудно подолгу стоять…