Ричард Лаймон. Рассказы. - Ричард Карл Лаймон

Казалось, он обращался в первую очередь к Джанет. Хотя его глаза блуждали по группе, они постоянно возвращались к ней, словно привлечённые её красотой или её платьем.

Его звали Адриан. Он был одет во всё белое: спортивный пиджак, водолазку, слаксы и топсайдеры. Его волосы и тонкие усики выглядели обесцвеченными. Похоже, он был в очень хорошей форме для мужчины его возраста — около пятидесяти, предположила Джанет. У него была причудливая, весёлая манера поведения, а говорил он с томной интонацией, которая напомнила Джанет Бланш Дюбуа.

Сначала она приняла его за гея.

Теперь она сомневалась в этом; казалось, он не мог оторвать от неё глаз.

И он был не единственным.

Это вроде экскурсия по местам обитания привидений, — подумала она, а не "Давайте поглазеем на Джанет".

— Впрочем, — продолжал Адриан, — я время от времени замечаю, как даже самые стойкие неверующие бледнеют и дрожат во время наших экскурсий. Именно поэтому я вас и предупреждаю. Если кто-то страдает от различных нервных расстройств или сердечных заболеваний, дважды подумайте, прежде чем отправиться на эту увлекательную экскурсию. Я также призываю всех, кто в настоящее время с ребёнком, отказаться.

Адриан медленно повернулся, осмотрел группу и слегка улыбнулся.

На мгновение Джанет подумала, что он хочет удостовериться, что в его группе "только для взрослых" нет детей. Затем она поняла, что "с ребёнком"    — это эвфемизм для обозначения беременности.

Он поочерёдно смотрел на женщин, а те качали головами. Когда подошла очередь Джанет, она едва заметно покачала головой, как и остальные. Она покраснела, но была уверена, что это останется незамеченным в темноте парка.

Адриан перевёл взгляд на следующую женщину.

Джефф подтолкнул Джанет локтем. — Может, тебе лучше признаться, — прошептал он.

— А если он серьёзно?

— Да он просто прикалывается.    Ему всё равно.

— Может и так. Хочешь, чтобы нас отсюда выперли?

Джефф вздрогнул, как будто ему было больно от такой возможности и Джанет улыбнулась.

— Приступаем! — провозгласил Адриан. Он попятился назад, засунув руки в карманы своего белого спортивного пиджака. Хотя его костюм придавал ему ауру южного джентльмена, он выглядел так, словно промёрз до костей.

Разве он не знает, что надо было надеть что-нибудь тёплое? — задалась вопросом Джанет. Он ведь делает это каждую ночь, так ведь? И даже если он новичок в этом деле, снег ведь должен был ему подсказать?

Парень ведёт экскурсию по местам обитания призраков — может, ему нравится дрожать от холода.

Джанет и сама замёрзла, но у неё было оправдание. Ужин в отеле "Колониал Инн" занял больше времени, чем предполагалось, не оставив времени на возвращение в номер и смену одежды. Поэтому им и пришлось прийти в таком виде: Джефф в костюме и галстуке, Джанет в своём самом дорогом, элегантном и откровенном платье. Мало того, что материал был настолько тонким, что ледяной ветерок, казалось, продувал его насквозь, так платье ещё и было открытым сзади и спереди, а внизу был разрез с левой стороны до самого бедра. Если бы не вязаная шаль, она бы вообще не решилась на эту экскурсию. Шаль почти ничего не прикрывала, но помогала.

Пока группа пробиралась через парк, Джанет отметила, что никто не вырядился в костюм или вечернее платье. Более того, она была единственной женщиной в длинном платье. Почти все остальные были одеты в джинсы или вельветовые брюки, за исключением молодого человека и женщины, которые решили пойти на экскурсию в шортах. В шортах и футболках.

Что это с ними?

Они выглядели как спортсмены. С сильными, загорелыми ногами и руками.

Должно быть, чокнутые.

Надо сказать, — подумала она, — что на них больше одежды, чем на мне. Хотя на всех остальных было больше одежды, чем на Джанет, на большинстве были лёгкие куртки, либо футболки. Только пожилая пара, возможно, лет шестидесяти, была закутана в тяжёлые пальто.

Везучие ублюдки, — подумала она.

Это не везение, это предусмотрительность.

У них с Джеффом были хорошие, тёплые парки в номере отеля. Но одев парку в "Колониал Инн" будешь выглядеть полными придурком. А для поездки на такси в ресторан парки не нужны.

Ну что ж, — подумала она. От меня не убудет, если я помёрзну полтора часа. И я буду не единственной.

Только двое одеты нормально. А сколько нас всего?

Джанет посчитала головы.

Тринадцать, включая гида.

Она улыбнулась. Подтолкнув Джеффа, она тихо сказала: — Нас тринадцать.

— Очень подходяще для такой экскурсии.

— Думаешь, Адриан заметил?

Джефф покачал головой. — Сильно сомневаюсь. Не думаю, что он смотрел на кого-то, кроме тебя.

— Не напоминай мне об этом.

— Все парни тебя оценивали.

— Некоторые девушки тоже, — пробормотала Джанет.

— Я не собирался об этом упоминать.

— Спасибо.

Сразу за парком Адриан остановился спиной к углу улицы. Он подождал, пока все соберутся перед ним, затем повернулся и поднял руку. — Как ни странно, первая достопримечательность связана с последним местом, которое мы посетим во время сегодняшней экскурсии — могилой прекрасного существа, которое умерло в этом самом доме.

Он махнул рукой в сторону трёхэтажного особняка на противоположной стороне улицы. — Её звали Пруденс Вебстер. Я расскажу её историю при посещении кладбища, но позвольте мне обратить ваше внимание на балкон над главной дверью. Именно там Пруденс, в отчаянии от неудачно сложившейся любви, повесилась в полночь в канун Рождества 1832 года. Тем самым она практически обеспечила себе призрачное будущее.

— Потому что она сделала это в канун Рождества? — спросила молодая женщина, сморщив нос, чтобы не сползли очки. У неё были коротко подстриженные волосы и она была одета в футболку с эмблемой гарвардского университета.

Адриан покачал головой. — Не факт, что это был канун Рождества…

— Мне случайно стало известно, что дети, появившиеся на свет на Рождество, традиционно склонны становиться оборотнями.

— Неужели? — спросил Адриан, терпеливо улыбаясь.

— О, да. — Улыбаясь и кивая, молодая женщина сложила руки под грудью и покачивалась вверх-вниз на цыпочках. По мягким движениям под футболкой Джанет поняла, что на ней нет лифчика. Не было лифчика и на её подруге, стройной блондинке в джинсах и плотной шерстяной рубашке.

— Очевидно, что превращение детей, родившихся на Рождество, в оборотней, — продолжала она, — это Божья кара за то, что их родители имели наглость совокупиться девятью месяцами раньше, в день непорочного зачатия. — Она загадочно посмотрела на Джанет, затем повернула голову и улыбнулась своей подруге.

— Это довольно увлекательная теория… Бет, — сказала подруга.

— Да, Бет. И очень интригующая. Однако. Я не верю, что выбор кануна Рождества сыграл значительную роль в превращении Пруденс в призрака. Более