Пятый всадник - Александр Харыбин

И тут на меня накатил приступ фатализма. Я решил – что будет, то и будет. Погибну – значит, так было надо. Выживу – будет знак, что и вправду у меня есть какая-то миссия. Все эти мысли пронеслись за секунды.

Я понял, что принял твердое решение.

– Я не хочу в Луганск. Я с вами – в ополчение.

Мне показалось, что со стороны Особиста послышался вздох облегчения.

– Ты хорошо подумал? Там ведь каждый день гибнут десятки наших людей.

– Я подумал. Я еду с вами, – сказал, и сразу легко сделалось на душе. Ладно, повоюю. Может, потом в жизни пригодится. Если жив останусь.

– Сергей, – он протянул мне руку.

– Очень приятно, – сказал я первое, что пришло в голову.

После этого разговора ехали еще часа два. Потом на дороге показался указатель – «Снежное». Сразу за указателем размещался блок-пост из бетонных блоков и мешков с песком. На посту развевались два флага – российский триколор и черно-сине-красное полотнище.

Что сразу обращало на себя внимание при въезде в город, так это то, что боеготовность местного гарнизона выгодно отличалась от того, что я увидел в Новосветловке. Это было видно во всем – в том, как были расставлены и замаскированы огневые точки, прикрывающие блок-пост, в четких движениях тех, кто нес здесь службу. А самое главное – в отсутствии праздно шатающихся. Вооружение было более адекватным воинскому подразделению, хотя обмундирование оставляло желать лучшего – довольно много вооруженных людей было в гражданской одежде. Да, с таким ополчением и в самом деле можно победить регулярную армию. В том, что здесь нет такого понятия, как мародерство, не было никаких сомнений.

Подъехали к двухэтажному зданию с фасадом из серо-бежевой плитки, до войны явно бывшим каким-то государственным учреждением. Там Особист вышел, попросив меня подождать в машине. Минут через пятнадцать вернулся с незнакомцем – длинноногим парнем примерно моего возраста. Какое-то время они разговаривали около машины. Точнее, говорил, в основном, Особист, а его собеседник слушал, время от времени кивая и вставляя короткие реплики. Я сразу почувствовал, что от этого, на первый взгляд, обычного парня, веяло внутренней силой. Это было во всем – в позе, жестах, в спокойном, невозмутимом выражении лица. Худощавое лицо странно контрастировало со спортивным телосложением.

Тут вдруг Особист поманил меня движением руки. Я вышел из машины и приблизился к ним.

– Вот, Артем, – обратился к своему собеседнику Особист, – принимай пополнение.

Тот, кого Особист назвал Артемом, критически осмотрел меня с головы до ног. Осмотром, похоже, остался недоволен. Что было неудивительным, учитывая мои светлые брючки, несерьезной расцветки рубашку с коротким рукавом и дурацкие мокасины на ногах – все, что мне удалось приобрести еще в торговом центре в Москве. Но лицо его ничем не выдало эмоций.

Давай, Олег, – протянул мне руку Особист, – будь здоров, удачи тебе.

Он быстро скрылся в недрах двухэтажного здания. Почему-то это сильно смахивало на бегство.

– Где служил? – спросил у меня Артём.

Мне стало стыдно. Уже во второй раз за последние несколько часов. Пришлось ответить честно, что нигде. Но тут, не дожидаясь умозаключений на тему того, что от армии я откосил, быстро выпалил, что в институте была военная кафедра, и у меня звание лейтенанта и военная специальность командира взвода.

– А чего прикид такой странный? Ты что – в этом воевать собрался? К нам обычно со своим обмундированием приходят. Мы только оружие даем. Если есть.

Я поведал историю о том, что более или менее подходящая одежда была, но она осталась в машине, которую отобрали в Новосветловке. Потом пришлось вкратце рассказать о моем пленении и освобождении. Про киллеров, которые за мной, якобы, охотились, говорить не стал. Сказал, что изначально ехал именно для того, чтобы вступить в ополчение.

– Хреново, что ты не служил, – заметил Артём, – такие обычно погибают в первом же бою. Но если после первого жив останешься, то, значит, будешь нормально воевать.

Ничего не скажешь – успокоил. Говор у него, как я заметил, был не местный. Может, он командированный из российской армии? Повадки у него явно, как кадрового военного.

– Ладно! – продолжал Артем, – я командир третьего батальона, позывной – Сварог. Обращаться ко мне – комбат. Можно – товарищ комбат. По рации – Сварог. Сейчас направлю тебя в четвертый взвод. Там молодых дофига, Чита сейчас с ними занимается.

Он вытащил рацию из нагрудного кармана и сказал в нее пару фраз. Через минуту подбежал человек лет тридцати – тридцати пяти.

– Слышь, Серег, – обратился к нему Сварог, – вот тебе пополнение.

Серега выглядел усталым и замотанным. От него одуряюще пахло потом и пылью.

– Как зовут? – спросил у меня комбат.

Я почувствовал неприятный холодок внутри. Особист только что назвал мое имя, а он даже не запомнил. Не очень-то тут внимательно относятся к новым ополченцам. Хотелось надеяться, это не потому, что поток таких бравых парней, как я, бесконечен.

– Олег.

– Позывной какой у тебя, Олег? – спросил комбат.

Подумать о позывном заранее как-то не догадался. Пришлось импровизировать сходу. Выпалил первое, что пришло в голову.

– Уран!

– Ага, Уран, значит. Вот, Уран – это твой командир взвода, позывной – Байкер.

Серег, найди ему что-нибудь из обмундирования, а то его грабанули по дороге.

После этого они поговорили еще с пару минут на темы, ко мне не относящиеся, а затем Байкер повел меня в место дислокации своего взвода. Этим самым местом оказалось трехэтажное кирпичное здание школы. Отделение, куда меня зачислили, располагалось в помещении школьного класса. Почти все парты были сложены в стопку в углу, а на полу лежало несколько матрасов. Вдоль стен стояли четыре тумбочки офисного типа, несколько стульев и две парты. За одной из парт стоял мужик лет тридцати пяти и чистил автомат.

– Слушай, Олег, – замявшись, обратился ко мне мой взводный, – с обмундированием у нас тут проблема. Если хочешь – можешь укроповское взять.

– А какая разница, – я пожал плечами, – можно и укроповское.

Байкер снова замялся, затем сказал.

– Ты знаешь, оно с мертвяков, с убитых, значит. И его еще стирать надо.

Я выругался про себя, но понял, что выбора нет. Ведь не воевать же в том, что сейчас на мне одето. В общем, согласился.

Байкер дал распоряжение находящемуся в комнате мужику отвести меня в каптерку. Мужик собрал автомат, повесил его на плечо стволом вниз, и махнул мне рукой.

– Пойдем.

Выйдя из класса в коридор, протянул мне руку.

– Андрей, позывной Итальянец, твой командир отделения, ну, и по совместительству – замкомвзвода.