Дуэль сердец - Нора Филдинг

— Обычай есть овсянку по утрам в Лондоне практически уже не сохранился. Ни моя мама, ни матери моих подруг не готовят поридж, да и сливовый компот тоже не подают. Все, как и вы, предпочитают по утрам кофе.

— Кто ваша мама?

— Очаровательная женщина... — улыбнулась Кимберли.

— Не сомневаюсь ни на йоту, ибо вижу перед собой ее прелестную дочь, — учтиво холодным тоном заметил Реджиналд, но сердце Кимберли воспарило к небесам, как будто она услышала любовное признание, а не расхожий комплимент. — Чем занимаются ваши родители? — задал более конкретный вопрос Реджиналд.

— Мама — дизайнер-флорист. У нее цветочный магазин. А отец давно умер. Ладно, я все-таки вас покину. Не терпится приступить к своим обязанностям, — с улыбкой сказала Кимберли.

Кимберли с такой поспешностью покинула столовую, что это можно было посчитать бегством. Она и на самом деле стремилась как можно быстрее расстаться с Реджиналдом, потому что в ее душе творилось что-то невообразимое. Таких чувств она никогда ни к кому не испытывала. Она часто мечтала, что Дэниел однажды подойдет к ней и пригласит ее куда-нибудь пойти с ним. Иногда она даже представляла Дэниела с букетом цветов, предназначенных ей. Она ненавидела Сьюзи, но это чувство тоже было каким-то надуманным, не проникающим глубоко в душу. Картины, рисовавшиеся в воображении Кимберли, были романтическими и напоминали стилизованные под старину сентиментальные фильмы. Любовь к Дэниелу не мешала ей мечтать о карьере, и трудно сказать, обрадовалась ли Кимберли, если бы Дэниел в самом деле стал за ней ухаживать.

— Вот за него я могла бы выйти замуж, — неожиданно вслух прошептала Кимберли и поразилась. Впервые навязчивая идея матери не показалась ей глупой.

А как же карьера? — тотчас возразило ее второе «я», то самое, которым она все время старалась быть. Не думай о нем! — продолжало оно твердить, но Кимберли впервые не смогла пойти у него на поводу.

Конечно, ей надо было бы послушаться Реджиналда и уехать домой. Интересно, у многих людей после сотрясения мозга появляется желание вступить с кем-нибудь в брак? Мардж, разбирающаяся в медицине, никогда не говорила об этом. Неужели она первая, у которой встретилось такое осложнение?

Кимберли с трудом взяла себя в руки и сосредоточилась на полученном задании. Бартон, как обычно, смотрел на нее с ненавистью и страхом, но показал комнаты, которые, по его мнению, подходили для размещения гостей.

В замке появились несколько мужчин и женщин, готовых взять на себя заботу о чистоте. Мужчинами руководил Бартон. Женщин он скрепя сердце отдал в распоряжение Кимберли. Она механически руководила ими, по-прежнему стараясь понять себя. Ее мысли и чувства сплетались в африканские косички, расплетались, клубком змей сворачивались в сердце. Но ни к каким выводам она так и не пришла.

Единственной отдушиной явился сам замок. Его залы и комнаты с великолепными гобеленами, старинными коврами и оружием достойны были самого первоклассного музея. Кимберли была очарована и потрясена роскошью замка.

Общими усилиями женщинам удалось подготовить комнаты к приезду гостей, и вечером Кимберли, валясь с ног от усталости, хотела наскоро перекусить на кухне и отправиться спать к себе в спальню, которую она решила никому не уступать, даже если бы об этом попросил ее сам владелец замка. Но он и не думал покушаться на собственность Кимберли.

Видимо, считает, что Кристин не нужны личные апартаменты, если она разделит его спальню, думала Кимберли, и на нее снова накатывали волны раздражения, которые она старалась в себе подавить.

— Лорд Уайтвентхендж просит вас разделить с ним трапезу, — не скрывая неприязни, сообщил ей Бартон.

Душа Кимберли сразу же возликовала. Усталость мгновенно покинула ее, и она бросилась в свою комнату привести себя в порядок. Времени у нее было в обрез, поэтому, приняв душ, она наскоро высушила волосы, отчего они облаком мелких завитков окутали ее голову. Слегка тронув помадой губы, Кимберли надела захваченный с собой желтый костюмчик, по фасону занимающий среднее положением между строгим деловым одеянием и послеобеденным туалетом, и устремилась в столовую.

— Как хорошо, что вы пришли, — сказал Реджиналд, но холодный тон, которым были произнесены эти слова, не вязался с их приветливым содержанием.

Душа Кимберли мгновенно заныла. Перед ней был не тот Реджиналд, который с тревогой расспрашивал ее о здоровье, и не тот, который, как она считала, простил ей ее поступок в агентстве, а другой. Этот ей не понравился. Слишком отчетливо в его внешности проступили надменная холодность и уверенность, что он справится со всем и вся. Такой Реджиналд ее пугал. Зачем он пригласил меня поужинать с ним, если не проявляет ко мне никакой теплоты? — подумала Кимберли и тотчас же получила ответ на свой вопрос.

— Не люблю ужинать в одиночестве, — заявил Реджиналд. — Как представлю, что почивший лорд всегда ел в одиночестве, то сразу не хочу быть графом. Скучнейший образ жизни!

— У него не было семьи?

— Да, он был одинок.

— Надо было жениться!

Глаза Реджиналда насмешливо сверкнули.

Не решил ли он, что я выдвигаю свою кандидатуру? — в панике подумала Кимберли и ощутила, как краснеет.

— Да уж, раза два поев в одиночестве за столом, за которым свободно разместятся человек пятьдесят, будешь выть волком и женишься на ком угодно, лишь бы только слышать человеческую речь, — по-прежнему не спуская с нее насмешливых глаз, вежливо согласился Реджиналд. — Блюда, приготовленные миссис Ховард, состоят из овощного супа, ростбифа с йоркширским пудингом и пирога с мясом, — добавил он, пока Кимберли усаживалась на стул, отодвинутый мужчиной, одетым в ливрею, вид которой совсем лишил Кимберли последних сил.

— Да, меню чисто английское, — делая над собой невероятные усилия, чтобы не выбежать из этой величественной столовой, пробормотала Кимберли.

— Что ж, Англия единственная страна, где жареная говядина возведена в ранг пищи аристократов. Недаром в семнадцатом веке в рыцари, по-моему, посвятили бедро быка, не так ли?

— Да, — согласилась она, не поднимая глаз. Ей казалось, что он догадался о возникшем у нее чувстве к нему и подсмеивается над ней. — Есть такая легенда. Вы хорошо знаете Англию? — осмелилась задать она вопрос.

— Вряд ли. Чтобы понять дух страны, в ней надо родиться или прожить очень долго.

— А вы часто приезжали в Англию?

— Да и нет. Я учился в Оксфорде.

— Теперь мне понятно, откуда у вас такое аристократическое произношение.

— Не иронизируйте, а лучше налегайте на еду. Вы целый день трудились, а ваш организм, возможно, еще не полностью окреп после падания без парашюта в замковый ров, — серьезно и вместе с тем слегка подтрунивая над Кимберли, сказал Реджиналд.

Кимберли была благодарна ему за эту заботу и за то, что он перестал с ней беседовать. Пока ей удавалось поддерживать разговор, но она чувствовала, что скоро ее мысли начнут путаться и она будет отвечать ему невпопад.