Последняя из своего рода. Том 1 - Валерия Веденеева

Риэль ворковала о том, как все к ней добры, как сочувствуют ее горю. Стинн кивал в нужных местах и вставлял подходящие по смыслу междометия. Но стоило подойти к палатке, и детское личико принцессы вспыхнуло от негодования:

— Я должна буду жить здесь? — действительно, серая, изрядно потрепанная, парусина, общий неказистый вид.

— Ну что вы, Ваше Высочество, — эль-кадари сдержал усмешку. — Мы просто навестим кое-кого.

Взгляд Риэль наполнился подозрением.

— Прошу, — Стинн откинул полог, пропуская даму вперед. Принцесса смерила провожатого очень недовольным взглядом, но все же шагнула внутрь. И тут же вскрикнула:

— Это он! Тот, кто велел меня похитить! 

После чего вцепилась эль-кадари в руку и не слабо дернула внутрь.

Пленник был связан. Никто не думал заботиться о его комфорте, так что наместник, раны которого, из-за блокированной магии, не заживали, лежал прямо на земле. Наместник неотрывно смотрел на принцессу и лишь на мгновение бросил взгляд на эль-кадари. Говорить пленник не мог: абсолютная блокировка Силы включала в себя защиту и от магии слов.

Когда воины клана Гор принесли наместника в лагерь, тот, покрытый кровью, был без сознания, так что толком рассмотреть его, приведенного в нормальный вид, Стинн смог только сейчас. Пленник, черноволосый, черноглазый и белокожий, выглядел, словно чистокровный эль-кадари. Но его Сила, запрятанная в кокон стерегущих Нитей, показалась Стинну странно чуждой, хотя магию «союзников» эль-туань он изучил неплохо.

Мужчина задумался: может, стоило отложить казнь и постараться понять, что представлял из себя наместник Дракона? Крылатые не разбрасывались подобными постами. С другой стороны, надолго оставлять врага живым в плохо защищенном месте было опасно.

— Как вы сумели его поймать? — рывок за рукав вернул Стинна в реальность.

— Благодаря засаде, спланированной вашим покорным слугой, — эль-кадари отвесил небольшой поклон. Риэль уставилась на него с наивным восторгом:

— Правда? Это вы сами придумали?

Похоже, автор столь успешного плана сильно вырос в глазах принцессы.

— Несколько часов тщательного планирования — и вот результат, — Стинн не собирался объяснять ей, что все планирование заключалось в грамотном взятии заложников и последовавшим за этим предательстве одного из подчиненных наместника.

— Вы его казните? Как предателя? — похоже, Риэль ожидала только утвердительного ответа. 

— Конечно, завтра на… — закончить Стинн не успел, его перебили.

— В полнолунье! Я хочу, чтобы его казнили в ближайшее полнолуние! — принцесса, чтобы усилить вес слов, капризно топнула ножкой. 

Странное желание.

— Почему в полнолуние? 

— Так было заведено дома, — в голосе Риэль послышалось некоторое удивление. Очевидно предполагалось, что эль-кадари должен был знать подобные детали. 

— Зверей всегда казнили в полнолуние, а он, — последовал презрительный жест в сторону наместника, — полукровка! 

Чудной обычай… а последняя фраза девушки, пожалуй, объясняла благоволение Дракона.

— Хорошо, — Стинн пожал плечами. — Следующее полнолуние через десять дней. Почему бы и нет?

В ответ его одарили нежным взглядом. Решив, что благосклонность будущей невесты стоит небольшого риска, Стинн, тем не менее, пометил в памяти сегодня же усилить охрану.

Весь вечер принцесса создавала себе уют. После устроенной наследницей рода Шоралл глобальной ревизии многие в лагере не досчитались любимых вещей, но никто не роптал. Ради присутствия принцессы, живого знамени восстания, эль-туань готовы были смириться с неудобствами. 

Риэль просто гуляла по палаткам и ставила их хозяев в известность о том, что, например, «вот этот милый ковер» ей очень понравился, после чего подданный с поклоном просил королевскую дочь принять от него скромный дар. Прислугу принцесса себе тоже обеспечила, конфисковав у бывшего барона, лишенного волей Дракона земель, младшую дочь. 

Вечером Риэль, наконец, угомонилась, и когда Стинн ар-Гор заглянул в ее палатку, то с трудом поверил собственным глазам: сидя на невысокой лежанке, девушка вышивала. Конечно, эль-кадари знал, что общество эль-туань патриархально, однако зрелище природного мага, добровольно выполняющего столь нудную работу…

Девушка приветливо улыбнулась ему, отложила пяльцы, на удивленный взгляд Стинна пожала плечами:

— Меня это успокаивает, — после чего, заметив интерес эль-кадари к узору, протянула свое творение. 

С первого взгляда результат усилий принцессы напоминал большую красно-черную кляксу, но стоило приглядеться внимательнее — и становилась заметна симметричность и четкость, кажущаяся знакомой.

— Какой необычный узор, — Стинн вопросительно приподнял брови.

— В малой приемной он был вышит на гобелене, — со вздохом сказала Риэль. Эль-кадари кивнул: возможно, он запомнил рисунок, когда несколько лет назад посещал королевство Шоралл.

Пожелав принцессе спокойной ночи, Стинн вышел из палатки. Этот узор…. Такая мелочь, но его знакомость не давала эль-кадари покоя.

Перед тем, как заснуть, подумалось: знаменательно, что дочь короля, зачатая при помощи магии эль-кадари, может стать для его народа ключом к величию. После четырех сыновей королева безумно хотела девочку, вот только дочери в роду Шоралл не рождались почти тысячу лет. Если кто прежде и знал о причине этого, то теперь все позабылось, ушло в легенды. Король, любивший жену, что так редко бывает в династических браках, согласился принять помощь матери клана Гор. И действительно, родилась дочь, обладательница фамильных сапфировых глаз и льняных волос Шоралл. 

Правда, уровень Силы у Риэль, по сравнению с ее братьями, был слаб, но разве это не являлось еще одним плюсом в ее будущей роли жертвенной невесты? 

Мир эль-туаль, в отличие от многих других, почти с добротой относился к изгнанникам. Эль-кадари могли жить здесь месяцами, лишь на несколько дней возвращаясь домой, на плавающие в Бездне острова. В других же мирах срок составлял не больше пары дней, и да будут милостивы Боги Хаоса к тем, кто задержался дольше. Галлюцинации, безумие, странная болезнь, когда тело перестает повиноваться и покрывается кровавым потом… Стоило чуть затянуть, и конец был только один — смерть.

Бессонница, последние дни мучившая Стинна, намекала, что постоянный мир начал отторгать его; но сегодня сон поманил, стоило закрыть глаза. Сладостные грезы сменяли одна другую, пока мужчина не очнулся. Сознание громко кричало об опасности, но тело неожиданно оказалось тяжелым и неповоротливым, словно из жемчужных снов он сразу провалился в кошмар.

Сперва у Стинна не было сил не то, чтобы пошевелиться, но даже открыть глаза. Но у любого мага дух сильнее плоти. Шаг за шагом, контролируя каждый мускул, эль-кадари заставил себя подняться. Легче, наверное, было бы подчинить мертвеца, чем собственное тело.