Каноническое право: пути служения. Сравнительно-правовые очерки - Александр Александрович Вишневский

вообще, не будучи выделенным в отдельное препятствие подобно тому, как это сделано в католическом каноническом праве.

Прелюбодеяние и блуд . Это препятствие наиболее древнее в церковном праве, оно известно еще Древней Церкви, в которой отношение к прелюбодеянию было настолько отрицательным, что оно доктринально было возведено в ранг преступления против самой сути брака. Такой подход в значительной степени основывался на понимании знаменитого Иисусова высказывания о прелюбодеянии как основания для развода.

Разница между двумя данными препятствиями состояла в том, что прелюбодеяние имело место в случае внебрачной связи между лицами, из которых хотя бы одно состояло в законном браке, в то время как блуд рассматривался как внебрачная связь между лицами, из которых ни одно не было связано законным браком. При этом в древнем праве буквальный текст соответствующего канона имел в виду только добрачное сожительство с девственницей, рассматривая данный грех как «растление». Последствием его совершения являлось трехлетнее отлучение от причастия и воспрещение брака между данными лицами. Однако препятствие было преодолимым и зависело от решения родителей, т.е. если родители были согласны на брак дочери с «растлителем», то такой брак становился возможным[104].

Для права Древней Церкви была характерна расширительная трактовка прелюбодеяния. Помимо собственно внебрачного сожительства лиц, связанных браком, в это понятие включалось сожительство с лицом, которое было связано помолвкой с другим лицом. Такой подход основывался на том, что помолвка в древнем праве рассматривалась как аналог брака – этот подход был первоначально закреплен в императорском законодательстве (новелла императора Алексея Комнина) и воспринят каноническим правом, которое, в частности, исходило из того, что помолвленные обменивались поцелуями и вносился задаток, что являлось атрибутами заключения брака[105].

Соответственно такому подходу брак с помолвленной запрещался, а при нарушении этого правила устанавливалась епитимья прелюбодеяния[106]. Вальсамон, впрочем, указывал, что со стороны мужчины, заключающего брак с помолвленной, может иметь место как прелюбодеяние, так и блуд – последний имеет место в том случае, когда он не знал о помолвке; со стороны же невесты всегда в таком случае имеет место прелюбодеяние, поскольку она всегда знает о своей помолвке.

Брак становился возможным при отмене помолвки, что допускалось по ряду оснований, закрепленных в светском брачно-семейном праве Восточной Римской империи.

В настоящее время прелюбодеяние и блуд не фигурируют в качестве брачных препятствий в католической традиции, но сохраняются в православной. Исторически в восточно-православной традиции прелюбодеяние могло повлечь такое серьезное последствие, как осуждение на пожизненное безбрачие – это имело место в случае фактического основания «полноценных» семейных отношений, несмотря на связанность брачными узами с другим лицом. В настоящее время, естественно, такое последствие практически невозможно, однако за ним все равно сохраняется характер брачного препятствия, хотя и гораздо более мягкого, чем ранее, вследствие чего при расторжении брака из-за прелюбодеяния последующий брак возможен для невиновного супруга, что же касается виновного супруга, то ему «вступление во второй брак дозволяется при условии покаяния и выполнения епитимии»[107].

Убийство . Это препятствие известно в настоящее время католической традиции в каноническом праве. Убийство имеет характер брачного препятствия только в том случае, когда речь идет об убийстве супруга (супруги) другого лица с целью заключения брака с этим лицом, либо об убийстве собственного супруга (супруги) опять же с целью заключения брака с конкретным лицом[108]. Другими словами, убийство совершается с целью избавиться от существующего для желаемого брака препятствия в виде связанности существующим браком.

Выше уже отмечалось, что толкование норм о брачных препятствиях должно быть ограничительным, направленным на то, чтобы максимально сохранить способность лица к вступлению в брак. В связи с этим в понимании католической традиции данное препятствие имеет место только в случае, если:

– убийство супруга (супруги) совершено в период существования действительного брака. Если окажется, что соответствующий брак по какой-либо причине недействителен, совершенное убийство не рассматривается в качестве брачного препятствия;

– убийство супруга (супруги) совершено именно с целью заключения брака с конкретным лицом. Если убийство совершено по другим мотивам, оно не приобретает характера брачного препятствия. Если даже убийство совершено с целью заключения другого брака, но при этом не с конкретным лицом, а вообще с намерением заключить брак с кем-либо другим, оно не приобретает характера брачного препятствия.

В соответствии с Кодексом от данного препятствия возможна диспенсация, право которой принадлежит Апостольскому Престолу, за исключением опасности близкой смерти или завершения приготовления к бракосочетанию, когда возможно предоставление освобождения местным ординарием. Фактически же это одно из препятствий, освобождение от которого на практике не предоставляется, особенно если обстоятельства убийства стали известны общественности. Даже в свете ограничительного толкования правил о брачных препятствиях такой подход представляется вполне справедливым, поскольку в данном случае диспенсация превратилась бы просто в отмену канонической нормы, в каноническое содействие преступным замыслам, что менее всего соответствует логике канонического законодателя.

Похищение . Данное препятствие возникает при обстоятельствах, когда лицо было похищено и удерживалось против своей воли с целью получения от него согласия на брак.

Исторически для канонического права было характерно крайне жесткое отношение к похитителям женщин[109]. При этом древнее каноническое право различало два вида похищения: похищение с целью заключения брака, с одной стороны, и похищение женщины, которая уже была обручена другому, при этом не уточняется, с какой именно целью – добиться брака с ней вопреки состоявшемуся обручению либо с какой-либо другой целью. Если женщина была обручена другому, то ее надлежало вернуть мужчине, с которым она была обручена, при условии его согласия взять ее в жены. Похититель же и его сообщники подвергались анафеме, а если являлись клириками – извергались из сана. Если же речь шла о браке похищенной и похитителя, то впоследствии правила Василия Великого подтвердили возможность брака похитителя и похищенной при условии взаимного согласия и согласия родителей[110].

Столь жесткое отношение к похищению объясняется тем значением, которое каноническое право (как и римское) придавали добровольному взаимному согласию для возникновения действительного брака. Понятно, что похищение со всей очевидностью направлено против такого условия действительности брака.

В современном каноническом праве похищение является брачным препятствием, но понимается несколько по-разному в зависимости от традиции. Католическая традиция рассматривает похищение в качестве самостоятельного препятствия, когда оно совершается именно с целью заключения брака с похищенной[111]. Последующая возможность заключения брака между похитителем и похищенной ставится каноническим законодательством в зависимость от факта освобождения похищенной и ее согласием на заключение брака, когда прекратились обстоятельства, дающие основания для предположения об отсутствии свободы ее воли. Формально допускаемую Кодексом