Кровь Империи - Алексей Любушкин

ради срыва армейских поставок, то мы должны немедленно жестко реагировать. Любое давление, шантаж или коррупция среди государственных служащих, и вы должны действовать. Вам ясна ваша задача?

— Так точно! — вытянулся во фрунт генерал.

Как воодушевился фон Коттен поставленными задачами. Прям горит рвением.

— В таком случае, жду от вас доклада по численности, финансированию и необходимым полномочиям до того момента, как я отбуду на фронт. Приказ о назначении будет у вас сегодня. С назначением начальника Петроградской охранки разберетесь сами. Все важные сообщения передавать мне через Демьяна. Вопросы?

— Насколько я могу действовать самостоятельно в принятии решений по задержанию и проведению оперативных мероприятий?

Правильный вопрос.

— У вас будет полная свобода действий с предоставлением отчета по совершенным операциям. Вам назначается испытательный срок в полгода и за это время я жду существенных улучшений обстановки в столице и особенно в Москве. Вы справитесь?

— Я наведу порядок, ваше императорское высочество!

Хоть кто-то сказал мне что не постарается, а сделает. На жандармов у меня большие планы. Ведь это не только политика, но и военная полиция. Мне необходимо увеличить корпус в несколько раз. Создать специальные части, что будут учиться на моей базе в Москве. Ничего. Дайте только немного времени, и мы обязательно наведем порядок в империи.

Задачи с каждым днем становятся все более грандиозными, и я уже сам не сильно понимаю к чему приведут мои действия. Но остановка в моем случае подобна смерти вместе со всей империей, так что взялся за гуж не говори, что не дюж.

Глава 8

Возвращение на фронт совпало с мощными фланговыми ударами немцев на севере, которые преследовали цель окружить и уничтожить первую армию. Тяжелые орудия перепахивали укрепления, не жалея снарядов. Ответные удары шрапнелью были почти незаметны. И все же, несмотря на множество проблем, я был спокоен за общую ситуацию на северном участке фронта. Мы смогли сохранить армию Самсонова, значительно потрепать немцев в ходе контрнаступления и отодвинуть фронт на пару сотен километров западнее, чем было в прошлой истории.

Немцев, несомненно, такая ситуация совсем не устраивала, поэтому перед прибывшем с Запада пополнением и несколькими недавно сформированными корпусами ставили задачу быстрыми ударами разрезать нашу армию и выдворить с земель Рейха. Для командующего восточным фронтом фельдмаршала Гинденбурга ставилась задача не только вернуть удерживаемую нами территорию, но и принудить Российскую империю к заключению сепаратного мирного договора. Германский Генштаб, как всегда, планирует закончить войну за несколько мощных ударов.

Маневренные сражения на нашем участке фронта перешли в позиционную войну, к которой мы усиленно готовились последние несколько месяцев. Американские поставки, оплаченные моими компаньонами, в первую очередь шли именно сюда. Против Австро-Венгрии, итак, были собраны лучшие войска и командный состав, поэтому обеспечение устойчивости фронта на севере для меня основная задача. А вот уже к лету придется активно помогать «южанам».

Радовало, что командующий Северо-Западным фронтом Ренненкампф полностью следовал моим рекомендациям по созданию дополнительных линий обороны под молчаливое ворчание Ставки и совсем немолчаливые упреки союзников по Антанте. И по прибытию в Ставку меня обрадовали… внеочередным званием подполковника. Оказывается, майоры были упразднены еще тридцать лет назад.

Так вот, кроме звания была поставлена цель создать особый штурмовой полк. Мои бойцы неплохо себя показали и пару раз, с моего разрешения, участвовали в прорыве немецких укреплений. Но скорее всего повышение связано с тем, чтобы я держался подальше от первой линии. Хотят загнать на штабную работу без выхода на передовую. Не дождутся! О чем я, собственно, и сообщил Верховному Главнокомандующему.

— Хочешь рисковать — дело твое! Так и сообщу Ники. Вернемся к нашим делам. Дмитрий, я не забыл о твоих успехах и выполненном обещании, — высокая фигура великого князя Николая Николаевича словно стала еще выше, а глаза горели мрачным торжеством. — Сухомлинов пал, Аликс отправлена подальше от двора… Ты становишься опасным игроком, но при дворе и не таких ломали. Держись и дальше за меня, а я уж смогу тебя защитить от семьи. Веры сейчас нет никому, поэтому нам надо поставить свою фигуру на должность министра. После чего никто против нас и слова не скажет! Как ты думаешь?

Не зря про него говорили злой гений Российской империи. Амбиции некоторых людей поражают своими масштабами даже в военное время. Вот только далеко не каждый «властитель судеб» замечает, что его тоже используют. Я уже не тот «корнет Дмитрий» и любимый воспитанник императора. Нет. За мной есть как финансовая сила, так и военная, которую я в отличии от других не боюсь применить. И великий князь об этом прекрасно знает, поэтому и прикрывает от некоторых особ, чтобы показать всем я его фигура. Мда.

— Надеюсь, новый министр сможет решить накопившиеся проблемы и никому ненужное дублирование руководства в Ставке будет прекращено.

— Можешь не переживать об этом, Дмитрий! Когда я продвину своего человека всех в ежовых рукавицах будем держать! — сжал кулак Николай Николаевич и резко сел в кресло.

Сомнения в этом есть. Людские пороки в сложный период особенно часто вылазят наружу.

— Хотел бы обсудить решение о создании штурмового полка. Для меня резкое увеличение личного состава может негативно сказаться на общей боеготовности подразделения и слишком обременительно в плане времени. Дела в тылу постоянно требуют отлучек…

— Грамотных офицеров у меня полштаба штаны протирает, — махнул рукой великий князь на мои проблемы. — Распоряжусь, чтобы тебе прислали самых талантливых. Ты главное и дальше показывай результат и за мной не заржавеет. И скажи Ренненкампфу, что если еще раз он посмеет идти против меня, то позорно уйдет на пенсию.

— Он мой человек и отвечать за него буду я. Потери на Северо-Западном фронте минимальны, если сравнивать с Юго-Западным. Генерал Иванов гонит войска вперед и сколько положил в Карпатах одному богу известно. Разве смысл наступления только в самом наступлении?

Хищный взгляд разглядывал меня, как бы спрашивая: «а ты потянешь?» Мой решительный ответ и спокойный вид вызвали ярость у непрощающего пререкания великого князя, но он быстро взял себя в руки. Ничего отойдет. Конечно, я понимал, что дело не в позиции Ставки, а дело в французах, которые давят на одного из своих главных лоббистов.

— Хорошо. У вас есть два месяца на то, чтобы начать наступление. Иначе смещать Ренненкампфа буду не я.

Дальше Верховный Главнокомандующий погрузился в мысли о том, как снова вернет себе власть над племянником, и я решил оставить его