Черная Пантера. Кто он? - Джесси Дж. Холланд

C’Ян смотрел на то, как женщины занимают свои посты, а потом обратился к графику, находившемуся перед ним:

– Да уж, это было занимательно, – вздохнул он. – А теперь пора направляться в Совет по обороне, ваше величество. Может, сначала принести вам что-нибудь перекусить или попить?

Т’Чалла спустился по ступенькам – «Дора Милаж» следовали за ним в нескольких метрах.

– Нет, думаю, я не проголодаюсь до обеда, – проходя мимо, он похлопал дядю по плечу. – Мы что-нибудь перехватим попозже.

* * *

С’Ян подождал, пока Т’Чалла и женщины ушли настолько далеко, что почти скрылись из виду, а потом прошептал себе под нос:

– Не сдавайтесь, девчонки. Он упрям, но справедлив. Делайте что должно, и он поймет, как вы для него важны.

Во время своего регентства, в годы между смертью брата и коронацией Т’Чаллы, С’Ян мог в полной мере насладиться верностью «Дора Милаж». Они вместе перенесли тело его брата обратно домой, удерживали Ваканду от того, чтобы та не впала в смятение после внезапного убийства правителя. «Только дурак откажется от таких преданных слуг», – думал он, выходя из тронного зала.

– Однако многие молодые люди и есть дураки, – эта мысль заставила его улыбнуться. – Именно для этого нужны мудрые взрослые, которые могли бы давать им советы, – продолжал он бормотать себе под нос, закрывая за собой массивные двери тронного зала.

Т’Чалла был гением, но в комплекте с гениальностью шли порывистость и излишняя самоуверенность, а иногда заносчивость и высокомерие – все признаки типичного наследника королевского престола. Но дураком Т’Чалла точно не был.

«Он не сможет одним взмахом руки избавиться от столь ценного ресурса, как “Дора Милаж”», – думал С’Ян, входя в Галерею Королей. По стенам коридора висели портреты всех правителей Ваканды, включая его брата и отца. Он поднял глаза и всмотрелся в лицо брата. Для столь ученого человека Т’Чалла уже успел совершить несколько необдуманных шагов. И турнир это доказал…

3 года назад

Рамонда почти не помнила, как выбежала на королевский балкон, чтобы оглядеть площадку, на которой проходил турнир. Она полностью сконцентрировалась на своих ощущениях, стараясь контролировать панику, которая готова была ее захлестнуть. Пока она смотрела на тысячеголовую толпу, собравшуюся внизу, у огромного памятника Пантере, часть ее взрывалась от переполнявшей гордости, а другая будто оцепенела от страха.

Две девушки из «Дора Милаж» бесшумно присоединились к ней на балконе.

– Ваше величество, его и след простыл, – отрапортовала одна из них. – Сейчас мы сканируем толпу, а еще активировали специальные механизмы для его отслеживания. Также будет мобилизована стража дворца, и, я полагаю, скоро мы определим его местоположение.

Рамонда жестом отослала их. Она отчаянно продолжала выискивать в толпе знакомое лицо – лицо ее сына. Но, учитывая, что арену окружали сотни подданных, она отлично понимала, что усилия тщетны.

«Так быстро они его не найдут, – молча терзалась она. – Он еще не готов. И я не готова. Я же чувствовала, чувствовала, что в этом году нужно перенести состязания на попозже. Т’Чалла был слишком тихим, в два раза тише, чем обычно».

Будучи королевой-матерью, Рамонда долгие годы делила трон с регентом С’Яном. Хотя он не был помазанником Богини Пантеры, но сохранял мир в стране, ожидая, пока Т’Чалла достигнет совершеннолетия. Рамонда научилась наслаждаться долгими вечерними разговорами с сыном, пока тот возился со своими сломанными гаджетами в попытках их починить и говорил о научных принципах, которые она едва могла понять. Но он был в безопасности – а после того, что случилось с Т’Чакой, именно безопасность она ценила превыше всего.

Однако по мере того, как его голос становился ниже, а мускулы укреплялись, их обсуждения становились все более неоднозначными. Т’Чалла параллельно со своими экспериментами начал рассуждать о государственных делах, пытаясь нащупать, что она на самом деле думает о правлении С’Яна. Долгое время она пыталась менять тему в надежде, что страстное увлечение сына наукой отвлечет его от мыслей о троне еще на несколько десятилетий. Но безуспешно. Когда ему было двенадцать и они стояли вместе на балконе, глядя на разворачивающийся внизу турнир, на лице его появилось нетерпеливое выражение.

– В следующем году я тоже попытаю счастья на ринге, – сказал Т’Чалла.

Она взглянула на него, но скрыла негодование за тем, что, как она надеялась, могло сойти за ласковую улыбку.

– Возможно, – она нежно потрепала его по щеке.

– Но я готов, мама, – в его глазах вспыхнул огонь, который немного ее напугал. – Я прошел все испытания. Что еще мне нужно?

– Одарили ли тебя мечтой?

Т’Чалла понурил голову, как цветочек, увядающий на жарком солнце. Бедный малыш.

– Нет, мама.

– Тогда ты еще не готов. Когда Богиня Пантера захочет, чтобы ты вышел вперед, она тебе скажет. До тех пор тебе придется ждать своего часа.

Она заметила, что его кулаки сжались, а вены на лбу набухли:

– Сколько еще ждать? Сколько, мама?

Она заключила его в материнские объятия, совладав с его естественным подростковым желанием увернуться:

– Скоро, сынок, скоро. Богиня Пантера знает, что ты здесь. Она подскажет тебе, когда ты будешь готов. А пока живи так, как живется, Т’Чалла.

Еще несколько секунд она крепко прижимала его к себе, а потом отпустила. Как же он был похож на своего отца – от фигуры до формы ноздрей!

– Каждую ночь я мечтала о том, как хорошо было бы встретить твоего отца молодым и беззаботным, тогда, когда на его голове еще не было короны. Ты очень похож на него, Т’Чалла, очень. Пожалуйста, не торопись замкнуть этот круг.

Т’Чалла слабо улыбнулся и вернулся на балкон, с которого было лучше видно, что происходит на арене:

– В этом году вновь победит дядя С’Ян, – произнес он так, будто ничего не слышал. – Он тот, с кем я должен сразиться и кого должен победить, чтобы стать достойным короны.

– Не в этом году, – Рамонда встала рядом с ним и тоже смотрела на собравшуюся внизу толпу, – не в этом.

Почти каждый год, пока Т’Чалла не отправился в колледж, у них с Рамондой происходил один и тот же разговор. Но когда он вернулся из колледжа, то больше не спрашивал о сражении на арене, а подбадривал С’Яна, который в качестве регента оставался на троне еще год. Вместо того чтобы неотрывно следить за происходящим с балкона, Т’Чалла смеялся и шутил с Шури, у которой не истощался запас саркастических комментариев в адрес тех, кто падал к ногам С’Яна.

Он даже начал тренироваться вместе с сестрой, которая, когда была совсем маленькой, но не по годам развитой девочкой, также объявила, что вскоре примет участие в турнире. Т’Чалла долгие годы подшучивал над ней, часто препирался, но однажды Шури прорвала его защиту и с воинственным кличем ударом с разворота повалила его на пол. Не говоря ни слова, Т’Чалла поднялся и передал ее тренеру королевской семьи, Зури, который начал инструктировать и тренировать ее наравне с братом.